Оттепель - Евгений Васильевич Шалашов Страница 23

И вот того самого командира корпусом — генерала-лейтенанта, получившего ранение, я приказал разжаловать в поручики. Офицерская честь, так офицерская честь. Пускай дальше гордится принципиальностью. Да, его жалко, он ранен, но тем показательнее будет порка. А командир корпусом — это достаточно крупная фигура, чтобы до остальных наконец-то дошло, что император не шутит и серьёзен в своём требовании.

Хотя до сих пор ума не приложу, почему офицерам всё ещё не ясен смысл моего приказа и его значение. Но теперь хоть, если не доходит через голову, дойдёт через иное место. По крайней мере подумают сто раз. Раз уж, если генерал-лейтенанта сделали поручиком, то что сделают с тем же полковником или генерал-майором? Быть может побояться лишиться звания и подумают, что им важнее: остаться на своём месте или показать удаль и подвести армию.

Похожую проблему составляли боевые лётчики. Судя по всему, летуны у моего деда были любимчиками, соответственно им многое прощалось. И когда началось наступление, лётчики начали вступать в бои, даже если противник имел численное превосходство. Они, как оголтелые, рвались в бой, решив, что враг дрогнул и теперь не может огрызаться. Они преследовали в одиночку трёхкратно, а то и четырёхкратно превышающие силы противника. А те, в свою очередь, видя нелепую ситуацию, естественно вступали в бой и побеждали.

Но это самые яркие моменты. Также лётчики, позабыв о правилах, спешили вступать в бой даже в невыгодных условиях. Например, если солнце било нашему лётчику в глаза, он всё равно шёл в атаку. Не знаю, как это назвать, героизмом или выпендрёжем, или попросту отсутствием инстинкта самосохранения. Но как только мы начали наступление, наша авиация, которая до этого держала себя в узде и не позволяла себе совершать ошибок, стала нести огромные потери.

Бомбардировщики летали бомбить вражеские цели без поддержки истребителей. Штурмовики взлетали и вступали в бой без борта стрелка. А истребители, когда чувствовали, что бой проигран, шли на таран, чтобы унести за собой хоть кого-то. Хотя разумнее всего было попросту отступить, выйти из боя и благополучно сесть. А потом собраться с силами и уже с поддержкой товарищей ударить как надо.

Мне вовремя вспомнился лозунг из советских времён: «таран — оружие героя». Нет, это не оружие героя. С этим я абсолютно не согласен. Нет, я всё понимаю. Возможно, лётчики думают, что их спасёт от моего гнева острая нехватка персонала. Всё-таки лётчиков у нас не хватает. Машин есть, их много, а лётчиков нет.

Можно было бы наступить на свои принципы. Например, забрать курсантов и выпускников лётных училищ, которые проходили дополнительную переподготовку, и бросить их в бой.

Я побарабанил пальцами по столу. А, к чёрту! Почему бы именно так и не поступить?

Все-таки это уже не зелёные курсанты, обучающиеся по принципу взлёта и посадки, а люди, уже имеющие хоть какой-то опыт. Но параллельно с этим приказал генералу Рокоссовскому обратить особое внимание на разумное использование авиации и со всей строгостью наказывать тех лётчиков, которые недооценив опасность, подставляли себя и боевую машину. Более того, если они подставляли товарищей.

Про тактику забывать нельзя. Мы себе не можем позволить ни одной потери по глупости, самоволию и из-за лихачества.

Даже составил записку, которую следует донести до личного состава. Что победа в бою важна, но куда важнее жизнь лётчика и сохранённая боевая машина. И что даже если удар не будет нанесён сейчас, лучше потом нанести ещё два, три, четыре удара, чем не нанести больше ни одного. И что нет трусости в том, чтобы лётчик уклонялся от воздушного боя, поняв, что силы не равны. Мёртвые герои нашей армии не нужны.

Глава 14

Лечебница для больных девушек

С самого утра я почувствовал смятение Сони. Она явно подавала сигналы через нашу недавно образованную связь (Она образовалась после получения новой способности), но отвлекать от дел не решалась. В общем, если жена не идёт к императору…

— Сонечка, что случилось моя хорошая?

— Саша, у меня какое-то неприятное чувство, — сообщила супруга.

— А что такое? — сразу же насторожился я.

К чувствам, что испытывала моя супруга я всегда прислушиваюсь. И в прямом, и в переносном смысле, потому что София — женщина необычная во всех отношениях. Уж слишком одарена она разными магическими талантами, а еще она беременная. Женщины вообще более чувствительные натуры по сравнению с нами, а уж беременные женщины — вдвойне. Представьте, какая гремучая смесь смешалась в моей супруге. Представили? Вот-вот.

Соня уселась на стул, положила руки на колени и растерянно посмотрела на меня.

— Понимаешь, мы сегодня с матушкой были в Женском техническом училища. А там одна девушка — даже еще девочка, на меня так смотрела, словно сказать пыталась — мол, помоги. Я попыталась в нее вчитаться…

— Что сделать? — не понял я.

— Вчитаться — я так называю попытку войти в сознание, понять мысли, — попыталась пояснить супруга. — Сами-то мысли я прочитать не смогу— слишком они переплетены, сумбур, но вот настроение уловить могу. Но словно бы эта девочка просит помочь, но не себе, а кому-то близкому для себя. Правда, она и сама не понимает — надо ли помогать, нет ли. Я хотела спросить, но она убежала. А иди ловить девочку как-то неловко.

— Ага, — кивнул я, пытаясь понять — что же меня зацепило в словах супруги?

Женские профессиональные училища, изначально, это не учебные заведения, хотя там учили и музыке, и иностранным языкам, и танцам. Но смысл обучения был в другом — в этих училищах девушек готовили к семейной жизни — умению вести хозяйство, готовке, присмотру за слугами. Училища позволяли сберечь семейный бюджет. Если матушка играет на музыкальном инструменте, поет — нет надобности нанимать детям учителя музыки. Разговаривает на иностранных языках — не нужен гувернер. Соответственно, шить, готовить, планировать свой бюджет — тоже немаловажно в семейной жизни. В технические училища шли учиться дочки дворян средней руки. Купцы первой и второй гильдий тоже охотно отправляли девчонок учиться, потому что у выпускниц Технического училища было больше шансов найти достойного жениха. Диплом по окончанию училища выдавался, но он, как правило, пылился на полке.

Училища существовали не как пансионы, а как обычная школа. Правда, обучение стоило дороже, нежели учеба в гимназии. (Как война закончится, введу бесплатное среднее образование!)

Родовитые либо титулованные дворяне предпочитали отдавать дочек либо в Смольный институт благородных девиц (но туда попасть непросто даже с титулом), либо в провинциальные институты, потому то «благородных девиц» учили и в Ярославле, и во Владимире, и еще, кажется, в пяти, если не больше городах.

Но все-таки, в последние годы девушки, независимо от социального происхождения, чаще всего заканчивали гимназии, а потом шли учиться дальше — в университеты, в какие-нибудь институты, или получали образование на Бестужевских курсах, где обучали на врачей. Замечу, что курсами их называли по привычке, потому что они уже давно стали полноценным медицинским вузом, а женщины, которых тоже по привычке называли «бестужевками», имели право работать врачами, а не фельдшерами, как раньше. Вот, например, Марина как раз и заканчивала курсы…

Ладно, не буду сейчас о Марине…

И что у нас с техническим училищем для девушек? Теоретически, могло быть что угодно. Плохое настроение у девочки, месячные не вовремя (прошу прощения), беременность. Но все равно, я почему-то забеспокоился. Беременная девочка — это плохо, но не смертельно. В конце концов, все в этой жизни бывает. Но если девчонка столкнутся с черствостью и не пониманием? У нас ведь и так может быть — директор гимназии (или директорша, потому что училищами руководят женщины) могла заставить сделать аборт, чтобы, так сказать, не портить облико-морале.

В последний год, как началась война, Женские технические курсы стали пополняться девушками, чьи отцы погибли на фронте. Неважно — офицером он был, или солдатом, все равно брали и оплачивали все обучение из государственного бюджета. Нет, вру. Оплачивалось оно из личного фонда государя-императора. Образование мальчишек оплачивала казна, а вот за девчонок платил я. Правда, это не афишировалось и то, что деньги