СССР: вернуться в детство 6 - Владимир Олегович Войлошников Страница 23

— Да неважно! — Катька вошла в раж. — Главное, что наш дорогой Рома, наш, практически, Менделеев, запомнил: два основных компонента, которые если смешать — будет полная красота. И вот однажды ему внезапно страшно повезло. Дело в том, что в нашей школе были ещё любители химии…

— Ох, уж химии! — возмутился Ромка. — Шпана глупая! Кто не знает, что дымовухи ядовитые⁈

— Коне-е-ечно! — саркастически согласилась Катька. — Это же примитивизм, не то что взрывчатку по полу рассыпа́ть!

— Так, погодите! — перебила я. — Я запуталась. Что там с дымовушками?

— С дымовушками всё просто, — Ромка внезапно сделался очень серьёзным. — Если смешать анальгин с гидроперитом и завернуть в кулёк размером… с шоколадную конфету, скажем, то через некоторое время пойдёт реакция — выделение тепла, дым, раздражающие газы. Если в тёплое место положить или даже просто в руке нагреть, реакция идёт быстрее и интенсивнее. Дым получается очень вонючий, ядовитый. Но если дымовушка небольшая — проветрить, и всё. А в тот раз нашёлся идиот, который решил супер-дымовуху сделать. Или идиоты. Не знаю уж, сколько таблеток они туда натёрли, но смеси получилось целых три банки от тушёнки. На большой перемене кто-то зашёл в кабинет химии и на батарею их поставил.

— А-а-а-фи-геть… — протянула я.

— Представила? Школу эвакуировали, стоим на стадионе и смотрим, как из окон химии сизый дым валит. Несколько человек в больницу попали, между прочим, потому что концентрация очень высокая была.

— Отравились?

— Конечно!

— Нашли… умников?

— Да кого там… Хотя наших, с кружка химии, тоже опрашивали — не интересовался ли кто?..

— Толку то! — встряла Катька. — Чего там интересоваться? Даже я знаю, как дымовушку сделать. Но мы-то соображаем, что они вредные.

— Вот я этим, из детской комнаты милиции, тоже так сказал.

— Поверили?

— Канеш*, поверили. Что мы — на дураков похожи, что ли? — Ромка слегка раздражённо пожал плечами. — Это среди мелкой шпаны искать надо.

*Это подростковое «конечно».

— Да уж, — усмехнулась Катька, — мы ж не мелкие! Мы ежли обмараемся — то по-крупному. Слушай, что дальше было. Химия провоняла так, что неделю кабинет с открытыми окнами держали — заниматься всё равно невозможно. Ну и парней с химического кружка попросили из лаборантской по-быстрому помочь какие-то приборы вынести. А там, прямо у входа — коробки. С этой самой химозой, которая для учебных гранат идёт. Красный фосфор и соль какая-то.

— Бертолетовая*, — Ромка слегка нахмурился и отвернулся в сторону.

* На самом деле, «бертолетова», конечно же.

— Во! И, понимаешь ли, решили мальчишки, что раз уж они собой тут, практически, жертвуют в, можно сказать, заражённом помещении, то в качестве компенсации — и для научного эксперимента, конечно же — по пакетику можно взять.

Ромка вздохнул.

— Дай я предположу. Они смешались и взорвались в портфеле? — спросила я.

— Хуже! — всплеснула руками Катя. — Портфель-то — он в коридоре лежал! А пацаны все в уличной одежде были, потому что они уходить уж собрались, их в вестибюле одетыми поймали. А химия вся за неделю выстудилась, раздеваться не стали. В карман пальто сунул!

— Едрид-мадрид…

— Не говори.

— А что, такие непрочные пакеты?

— Бумажные, — кисло сказал Ромка. — Мы, главное, сперва в кино в «Байкал» пошли. Я, видать, пока там сидел, то-сё, они смешались. А потом домой пошли через болото, я то ли портфелем хлопнул, то ли чё, не понял сам — ка-а-ак даст! Я в одну сторону, портфель в другую, парни давай меня по земле катать…

— Ты загорелся, что ли? — ужаснулась я.

— Фосфор, оставшийся от взрыва, распылился! Темно уже, вечер — красным светится, пятнами. А мы сперва с испугу не поняли — катают, хлопают меня…

— Цирк, — согласилась Катька.

— Потом карман оторванный искали. Руки у всех от фосфора светятся…

— Нашли?

— Не-а. Разорвался на клочки, я так понимаю. И на месте кармана дыра прогоревшая.

— Можешь себе представить, как обрадовалась мама, — Катька выразительно изобразила бровями радость, и мы как раз вошли в раздевалку. — Хорошо, хоть фосфор отстирался.

Ромка, как положено джентльмену, облачился куда быстрее нас и ждал на крыльце. Катька с видом гида ткнула в Ромкино пальто:

— Видишь, если присмотреться, у правого кармана оттенок чуть-чуть другой?

— Ага.

— Это потому что маме пришлось манжеты использовать. Теперь она ворчит, что рассчитывала, что Ромке этого пальто ещё на весну хватит — и хватило бы, если манжеты развернуть. А теперь что? Рукава уже только-только, к весне будут руки торчать, как карандаши из стакана.

— А можно знаете как? Я в немецком журнале видела: связать из подходящей по цвету пряжи двойную резинку, типа как для свитера, и манжету к рукаву подшить.

— Снаружи, что ли? — не поняла Катька.

— Да нет, изнутри! Как будто свитер чуть-чуть торчит.

— А что… Да я такое и сама смогу сделать!

— Ну вот. О! Вон, за мной подъехали. Подвезти вас?

ОРИЕНТИРОВАНИЕ

25 сентября, пятница

Добролётовский полигон

Вова

Пиком КМБ, как и в прошлый раз, стал для нас зачёт по ориентированию на местности. Наши «вожатые» в меру своих сил-возможностей пытались проводить подготовительные занятия с хождением по азимуту. Получалось это у них, на мой взгляд… умеренно. Вот, вроде и ничего сверхсложного, а, как всякий навык, требует многократного повторения — тренировки, проще говоря. Какая ж тренировка за неделю? Так что я со своим уставом в процесс обучения не лез, но накануне дня спортивного ориентирования подошёл к нашему комоду:

— Слышь, Лёха, завтра соревнование будет.

— Ну и чё?

— Хрен через плечо. Карту получишь, сперва мне дай посмотреть, не ломитесь сразу в лес, как дурни.

— Соображаешь, что ли?

— Спортивным ориентированием несколько лет занимался.

— Понял, не вопрос.

Утро пятницы порадовало отсутствием дождя (после первого затяжного вчера и позавчера ещё пару раз подбрасывало) и стремительно разгоняющимся теплом. Днём, наверное, снова лето будет.

Капитан прошёлся вдоль выстроившейся роты и вручил комоду каждого из четырёх отделений карту с указанием россыпи контрольных точек, компас и тетрадку (с печатью и списком номеров, к которым нужно было подписать кодовые обозначения каждой точки). Ручек и карандашей не полагалось.

— Сегодняшнее соревнование, — сурово