Красноармеец - Владимир Геннадьевич Поселягин Страница 24

в военной форме. Описав Крылову что нам нужно на вокзале, уж этот добьётся своего, добежал до соседей. Это девчата-связистки были, две сотни голов, у них училище рядом с нашим, их тоже дёрнули и приказали эвакуироваться своими силами. Старшим у них в звании майора был. Я и описал что мы уходим, предложил присоединится, тут столько девчат, не стоит их под немцами оставлять. Я всё понимаю, тут много кого нужно спасать, гражданские, раненые в госпиталях, хватает, но я не разорвусь, хотя бы этим помогу. Тот подумал и согласился, так что мы спешным шагом, строем нагнали наших. Крылов уже ругался с железнодорожниками, майор присоединился, те не хотели гнать состав в тыл, говоря, что дорога перерезана, так нам и надо чтобы те доставили нас туда, перед немцами, высадили и вернулись. В общем, удалось одну бригаду уговорить, эшелон пустой с теплушками, и поехали. А дальше и была работа, серьёзная, с помощью дрона изучил что там и как, уже стемнело, и мне лично пришлось делать порядка двадцати рейсов, чтобы тихо и незаметно провести всех через позиции, немцы остались позади, а мы спешно уходили в вглубь уже наших территорий. Тут кстати тоже немцы бывали, но мотопатрулями, большие силы не гоняли. Если кого встретим, то нашей огневой мощи хватит отбиться.

А мы так и двигались рядом с путями, пока дозор, там два бывших курсанта с карабинами были, не обнаружили стоявший эшелон на путях. Мы сблизились осторожно, топка погашена, убитая паровозная бригада рядом лежит и следы колёс, мотоциклов и бронетранспортёра. Немцы побывали. Эшелон не пустой, все вагоны вскрыты, осмотрены. Боеприпасы там. Среди наших нашёлся кто молодым подрабатывал помощником машиниста, он и смог раскочегарить топку, за час, так что разгрузили в пять вагонов, забрались, и эшелон задним ходом двинул в тыл до ближайшей станции. Пять наблюдателей за небом были выставлены и два за путями, куда мы шли, чтобы столкновения не допустить, или если пути повреждены, вовремя затормозить. Машинист наш позади же, нечего не видит. На первой же станции, проходной, оказались немцы, на них обрушили всё что было в руках, так что те поспешили уехать, бросив повреждённый мотоцикл. А вообще страшно было, те по нам стреляли, а если вспомнить что в вагонах, пробирает до печёнок. А вот на следующей станции, как раз узловой, были наши. Тут договорились вскоре, нашлась паровозная бригада, тела погибшей мы передали, с собой везли, похоронят, паровоз по путям перегнали на другую сторону состава, за это время остальные вагоны разгрузили, мы и разгружали, в теплушки раненых и медперсонал, что тут застрял, ну и мы, места хватило, и так споро двинули в Москву. А куда ещё? Нам назначение получить нужно, в этом поможет только Москва, главное управление по кадрам. Вот так двигались, на полустанках бегая за кипятком себе и раненым, а холодало, и утром девятнадцатого сентября эшелон и прибыл в Москву.

Пока ранеными занимались те, кто должен был, их тут выгружали, мы сами покинули вагоны, и строем направились к зданию управления кадрами. Девчат тоже куда-то увели строем. Ну а мы дошли за сорок минут до нужного здания. Крылов скрылся внутри, он оказывается забрал документы на нас из школы, а Матюшин при нас был, сторожил. Кстати, супруга Крылова ещё на вокзале с дочками затерялись, видимо жильё направились искать. Муж-то на службе, поди знай куда его направят дальше. А так строй наш, а тут весь старший курс, сто десять голов, так терпеливо и пережидал. Я думал нас сразу будут распределять, но возникала заминка, всё же тут командиров взводов на целую стрелковую дивизию наберётся. Кстати, надо узнать, приказ командирам на передовой переодеваться в красноармейское уже вышел или нет? Через час вышел лейтенант, тот помощник дежурного, он и сопроводил нас к казармам столичного гарнизона, где нам и выделили один зал казармы с койками. Вот мы и стали обустраиваться. Приводить себя в порядок, форму чистить, всё же на пузе изрядно поползать пришлось, я душ успел принять, тут отличные душевые были, парни оценили, не только я. Обед был в столовой, потом и ужин наступил. Наших вызывать стали, по десять человек, и те отбывали к местам службы, не в одной части будем служить, размазывали тонким слоем по тем подразделениям, что наспех формировали. Три десятка парней уже ушло, я лежал в нательном белье на койке, после плотного ужина отходил, хорошо в столице кормят, было часов семь вечера, когда дневальный крикнул:

- Младшего лейтенанта Одинцова к начальнику караула!

Ну вот и обо мне вспомнили, быстро накинув форму, натянул начищенные сапоги, ремень, фуражку. Шинель я надевать не стал, с сидором на койке оставил, и за бойцом. Пришлось вернутся, шинель и вещи велели забрать. Заодно наскоро с парнями попрощался. А там машина и в Генштаб. Оказалось, поговорить со мной хотели, был и маршал Шапошников. Шинель я оставил внизу, награды видно, хорошо начищены, так что представился, и меня начли расспрашивать, что и как делал, как выводил людей. Крылов всё доложил, и чёткость выполнения, и проработанность плана операции по выходу из котла, некоторых командиров… поразили. Вот на меня и хотели взглянуть. Однако я не экспонат в музее, не люблю внимания. Оно опасно. Впрочем, изучив меня так и эдак, почти час общались, им что заняться нечем? Тут фронт рухнул, такая дыра, а им я интереснее чем-то как закрыть эту дыру. Впрочем, закончив с расспросами, я так и маялся на ногах, отвечая на заданные вопросы, тут же и получил назначение. Приказ на руки выдали. Меня направляли на свежеоткрытый Брянский фронт, что и должен защищать направление на Москву. Я не знаю куда получили направление другие парни, они в казарму не возвращались, сразу в части, но мне выдали приказ. Причём тот меня озадачил, я получил приказ принять под командование маршевую роту, её отправляли железной дорогой в Брянск для пополнения одной из дивизий. Какой, решат на месте. Так и со мной. А назначение я получил на должность заместителя командира роты. Между прочим, это заметное карьерное продвижение, первая должность командир взвода, потом зам роты, командир роты, зам комбата и там дальше. Видимо так решили наградить за спасение своих, о других наградах даже и не заикались.

Однако, когда я собирался у гардероба, куда сдал сидор и шинель, меня вернули обратно. Забрали прошлой приказ с назначением, и выдали новый. Ещё страньше. Объяснять мне ничего не стали, велели выполнять приказ и