Леонхард фон Линдендорф 4 - Юрий Корнеев Страница 24

Так и получилось. Ночевали уже у берегов Фландрии. Я, как всегда, снимал стресс с Агуэдой. Она даже на ночь со мной осталась. Только сбегала уложила спать малышей и вернулась. Так что стресс я снял хорошо, капитально. Горячая испанка, ох какая горячая и заводная. Жалко будет расставаться. Но по другому не получится. Не примут её мои женщины. Ами и Эльза то ладно, могут даже и внимания не обратить, а вот Ирма и травануть может, с неё станется. Эльзу она ещё терпит, всё-таки давняя моя любовница, да и мать моего ребёнка, а вот испанку не потерпит. Нет, если бы я зажал где в уголке служанку, внимания бы не обратила, а вот длительную связь с простолюдинкой не потерпит. Ладно, попрошу Гюнтера пристроить её где-нибудь в городе, подальше от Ирмы. Думаю, он ей место найдёт. В принципе, у неё с детьми обращаться не плохо получается, вот и пусть займётся. Собирать детей сирот по графству и устроить в Линдендорфе детский дом. Раньше этим церковь занималась, но так, спустя рукава. Да и попавшим к ним одна дорога — в монастырь. А я буду растить себе солдат. Грамотных солдат. Девчонок тоже можно к какому делу пристроить. Вон хотя бы на фабрику к Эльзе. Решено, так и сделаю. Будет первый детский приют в Германии, да и вообще, наверное, в мире. А при приюте можно и школу открыть. И не только для приютских. Ладно, об этом потом подумаю, а то планы уже наполеоновские.

Через три дня уже были в Зееланде. Ночевали опять на нашем острове. Со всей осторожностью, конечно. Теперь нас в расплох не застать, теперь дежурили сразу две галеры и не стояли на месте, а крутились постоянно у прохода в бухту. Потом их сменили шнеккеры, чтобы люди могли отдохнуть. В принципе, и так не очень-то и уставали — людей на галерах достаточно, сменных гребцов хватает. Но так решил адмирал, а я в его решения решил не вмешиваться. Кстати, с посылкой нашей галеры навстречу англичанам был не прокол, а точный расчёт. Он точно знал, что так и будет, поэтому канониры были на готове и нашу галеру в обиду бы по любому не дали. Хотя, без потерь и не обошлось — двух гребцов на галере всётаки ранили. Хорошие лучники у англичан. Но ранения легкие, заживут быстро. Да, здорово мы покуролесили. Двадцать боевых кораблей на дно пустили. Это четверть, если не треть всего английского флота. Вою будет много, но ко мне не придерешься — в своём праве. Я ведь только защищался. Кто там у англичан сейчас король? Ричард 2-й, вроде бы. Ничего против него не имею, оружие у меня покупал, молодец. Но мало. И давно уже ничего не заказывал. А это не хорошо, совсем не хорошо. Ну, вот теперь, думаю, его эмиссары примчатся. С претензиями, конечно. Но этот номер у них не пройдёт, я только защищался. Но вот оружие им впихнуть можно будет. Особенно пушки. От них они точно не откажутся. Надо будет Хайнца предупредить, чтобы он подготовил десятка три, а то и четыре своих старых пушек, этих недоразумений. Только калибр пусть побольше сделает, чтобы они повнушительнее выглядели. Англичанам ведь теперь придётся новые корабли строить, а их надо чем-то вооружать. В необходимости пушек теперь все убедились, хотя и до меня это ясно было, но сечас тем более. Так что пушки уйдут влет. А я английским сукном по дешовке затарюсь. У меня после ганзейцев особого дефицита в нём нет, но и изобилия нет тоже. Да и обмундирование на солдатах просто горит. Вроде и не воюю ни с кем, а Курт всё время требует новой формы. Специально её рвут что ли? Транжиры. Надо будет с этим разобраться. Но сукно мне нужно, от этого не уйдёшь. Как бы своих к ткачеству приохотить? Ведь говорили по этому поводу с Гюнтером, помню. Поспрашиваю потом у него. Ладно, спать пора. А не проведать ли мне мою испанку? А то она чего-то второй день ко мне не заходит.

С Агуэдой обломался. Нельзя ей. Женские дни. Ну, нет так нет. Буду спать.

Глава 6

До Дуйсбурга тащились аж 8 дней. Встречный ветер задолбал. У нас есть, конечно, буксиры, но только четыре, а неповоротливых нефов пять. Так что приходилось идти галсами, пытались, во всяком случае, но не очень-то получалось — парусное вооружение не то. Одну галеру отправил в Дуйсбург. Добежит быстро. Доложит наместнику о нашем возвращении и пошлют гонца на струге за Гюнтером. В принципе, с привезенным товаром и Герман может разобраться, но я же знаю, с каким удовольствием Гюнтер возится с диковинами из-за моря. Перебирает, щупает, записывает что-то. Хотя, ясно что — ожидаемую прибыль. Он по немецки скрупулезен и аккуратен и всё время ведёт учёт. Не сказать, что он жаден, скорее прижимист. И ведь заботится не о себе, а обо мне. Хотя он, как все имеющие дело с торговлей и производством, давно на процентах, но о своей выгоде думает мало. Он вообще из казны свою долю не забирает. Берёт на жизнь и всё. Хотя, что собственно ему суетиться — казна полностью в его рапоряжении, я даже и не знаю, сколько у меня денег. Знаю только, что много. Он мне, конечно, всё время докладывает о состоянии казны, но разве всё упомнишь. Зато его вечные причитания о транжирстве Курта и его военной своры помню хорошо. Он мне этим всю плешь проел. Теперь ещё добавятся жалобы на университет. Намёки уже были. А когда там добавится студентов и преподавателей, вот тогда, думаю, мне не сладко придётся. Университет-то существует полностью за мой счёт. И отдача от него будет не скоро. Хотя, более-менее грамотные специалисты начнут поступать уже через пару лет. Сырые пока, не опытные, но хоть что-то. И всё Гюнтер прекрасно понимает — и о необходимости армии, и о необходимости грамотных специалистов, но всё равно постоянно скандалит и лишнюю копейку, то есть, пфениг, из него можно вырвать с трудом. Повезло мне с ним. Да и с остальными повезло. Я ведь сразу такой огромный начальный капитал получил. Не деньгами, а людьми. Гюнтер, Курт, его наемники, которые за меня не раздумывая умирать пошли, преданные слуги. Не все, но большинство.