Внук Петра Великого - Олеся Шеллина Страница 26

– А давайте я вас осмотрю, ваше высочество, и уже сам решу, нужен вам лекарь, или нет, – он говорил тихо и уверенно. Наверное, каждый день приходится иметь дело с капризными высокородными клиентами, уже научился с ними общаться, несмотря на молодость. Я сжал зубы, но кивнул, решив про себя, что пускать себе кровь не дам. Вот пускай хоть что делает, не дам и все. И так с трудом гемоглобин набираю, которого, похоже, у герцога не было никогда.

– Как вас зовут? – спросил я, глядя на него немигающим взглядом.

– Давид Флемм, – он также смотрел на меня, не отрываясь. – Ну что же, зрачки одинаковые, на свет суживаются. Пульс, – он взял меня за руку и задумался. – Пульс ускоренный, но, по-моему, ваше высочество, вы слишком возбуждены. Я сейчас прощупаю ваш череп, если будет больно, то сразу говорите мне. – Удивительно сильные пальца зарылись в мою шевелюру, тщательно прощупывая голову. Больно не было, лишь немного неприятно. Наконец, он закончил осмотр. – Полагаю, ваше высочество, вы правы, небольшой ушиб, но ничего серьезного. Однако, я попрошу остаться с вами вот, хотя бы служанку, чтобы в случае непредвиденных коллизий она смогла меня позвать. Да, вам надо сейчас поспать, я дам вам лекарство, чтобы уменьшить боль и помочь вам уснуть.

– И что вот это все? Весь осмотр? – я скептически смотрел на доктора, прекрасно понимая, что просто срываю на нем злость, и это вроде бы не совсем оправдано, но поделать с собой ничего не мог.

– Да, а вы хотите, чтобы я сделал что-то еще? – Флемм сильно удивился, если не сказать больше.

– Ну там сердце послушать, легкие… – я ладонью изобразил трубочку и прислонил ее к уху. – Вдруг там хрипы какие. Я что ли вас учить работать должен?

Флемм несколько раз моргнул, а Корф тревожно переглядывался с Бастианом.

– Простите, ваше высочество, но я не понимаю, что вы имеете в ввиду, – наконец проговорил доктор. – Откуда вы вообще взяли, что вот так можно что-то услышать в сердце или в легких? – и он повторил мой жест с трубочкой.

– Да как откуда, все же так… – и тут я прикусил язык. Дебил! Ты похоже сильнее ударился об пол, потому что опять что-то ляпнул, не подумав. Если доктор не достал хотя бы деревянный стетоскоп, но, наверное, его еще не придумали. – Просто, когда я заболел, еще в Киле, старый доктор… – думай, что он мог сделать, о, идея. – Старый доктор свернул лист, как трубу и послушал через нее мою спину. Он сказал, что так слышит нет ли процессов в легких. Слушайте, пан Флемм, я не врач, откуда мне было знать, что не все так делают?

– Но, это же можно легко проверить, – в мою комнату набилось, оказывается, куча народа. Д, Аламбер не стал исключением. Он протолкался к постели и протянул явно растерявшемуся Флемму лист бумаги. Тот посмотрел на лист, потом на меня, а затем поставил на пол свой сундучок и быстро свернул лист в трубу.

Покрутив в руке получившийся предмет, он нерешительно подошел ко мне.

– Вы позволите? – я кивнул и повернулся к нему спиной. Вообще-то тело герцога было все еще худым на мой взгляд и что-то услышать можно было и так, без трубы, но раз уж доктор решился на эксперимент, то пускай экспериментирует, может что путное из этого выйдет. Он потыкал в меня трубкой из бумаги, затем попросил повернуться и послушал сердце. После этого отложил листы и припал к моей груди ухом. Спустя полминуты он поднялся. – Я так понимаю, ваш доктор нашел способ выслушивать посторонние шумы, не травмируя стыдливости дам, которые иной раз бывают не осмотрены полноценно из-за природной скромности, которая не позволяет им дать врачу выслушать их сердце. Но легкие… Мне нужно все обдумать. И, ваше высочество, мой совет остается прежним, покой и пускай кто-то останется здесь с вами. Ах, да, вот, – Флемм достал маленький флакон и отмерил несколько капель в ложку. После этого протянул ложку мне. – Это поможет вам сейчас уснуть, – после этого он встал, забрал у меня ложку, подхватил свой чемоданчик, и направился к двери, где его тут же подхватил под руку Д, Аламбер. Вот же неугомонная натура. Снова увидел нечто, что захотел изучить и тут же принялся за дело, не отходя от кассы.

Вообще-то отдыхать я не хотел, потому что сейчас мне хотелось вытрясти душу с дуэлянтов, и выяснить, какого черта они устроили. А также прижать ловко избегающего допроса с пристрастием Криббе, чтобы больше не гадать о том, что можно от него ждать в дальнейшем. Вот только лекарство, которое мне дал доктор подействовало как-то сразу. Глаза стали сами собой закрываться, а в голове появился весьма приятный гул.

– Что мне дали? – прошептал я, откидываясь на подушку.

– Настойку опия, полагаю, – спокойно ответил Корф, которого я уже с трудом видел, потому что он начал расплываться у меня перед глазами. Что? Опия? Да они что с ума…

Я проснулся как от толчка. По телу пробегали волны истомы, а еще я чувствовал вполне такой бодрый стояк. Возбуждение накатывало, и я закусил губу, потому что понимал, что просто так оно не уйдет, придется помочь самому себе. Еще бы образ какой представить поэротичней. Кретины, додумались наркоту мне подсунуть. И тут я почувствовал, как к обнаженной груди что-то прикоснулось. Нервы были напряжены до предела, и я резко распахнул глаза, увидев давешнюю служанку, которая приложила скрученную в трубочку бумагу к моей груди и что-то пыталась расслышать.

– Ну как, стучит? – она вздрогнула и уставилась на меня круглыми голубыми глазами. Длинная белокурая прядь вырвалась из-под чепца и упала на грудь, которая сразу же приковала мой взгляд. Черт побери. Протянув руку, я дотронулся до нежной кожи, а затем потянул корсаж вниз. Грудь выскочила из платья, а я смотрел на нее не мигая. – Ну так как, стучит?

– Стучит, – она облизнула губы, а у меня гул в башке усилился. Я вообще ничего уже не соображал. – Вы когда-нибудь были с женщиной, ваше высочество? – внезапно спросила