Зауряд-врач - Анатолий Федорович Дроздов Страница 26

— Теперь ваша барышня пожалеет, — улыбается Карлович. — Столько наград! Покажетесь ей?

Перебьется…

— А теперь — банкет! — говорит Карлович. — Ресторан гостиницы «Европе», для нас снят зал. Городские власти постарались. Все за их счет.

Лучше б бандитов ловили…

Выходим из дворца. Нас окружают репортеры. Блокноты, фотокамеры на треногах, вспышки магния… И не померли вы маленькими!..

* * *

Лиза ворвалась в столовую с газетой в руках.

— Вот! — бросила ее стол. — Это он!

— Кто он? — спросил Поляков-старший, глянув на газету.

— Офицер, который спас меня от разбойников.

Поляков взял в газету и пробежал глазами заметку.

— Не офицер, а зауряд-врач, — заметил, откладывая газету.

— Какая разница! — возмутилась Лиза.

— Разница есть, — невозмутимо сказал Поляков. — Одно дело — обычный армеут[29], другое — доктор. Почтенное ремесло.

— Ты холодный и бесчувственный человек! — вспыхнула Лиза. — Он меня от смерти спас.

— Прямо так от смерти! — улыбнулся Поляков и добавил, заметив возмущенный взгляд дочери: — Поговорим об этом после обеда. Садись!

Лиза надула губки, но подчинилась. Обед по заведенному в доме порядку прошел в молчании. Ничто не должно мешать вкушению яств, это мешает пищеварению. Этому Полякова учили родители, и он соблюдал их заветы. Обедали втроем. Сыновья главы дома жили отдельно и в других городах. С родителями пребывала Лиза — самая младшая из детей, единственная и любимая дочь.

За чаем Лиза продолжила наступление.

— Мы должны отблагодарить моего спасителя!

— Как? — спросил Поляков, расправляясь с пирожным.

— Пригласить его к нам.

— Для чего?

— Сказать слова благодарности. Пожать руку.

— Я бы пожал, — согласился Поляков, — и слова бы сказал. Но он почему-то убежал, доставив тебя к дому.

— Он скромный, как настоящий герой. Ты же читал! Два ордена получил! В двадцать три года!

— Похоже, ты увлеклась, — усмехнулся Поляков. — Я понимаю: ночь, разбойники и спаситель в красивом мундире.

— Папа!.. — вспыхнула Лиза.

— Шучу, — поднял руки Поляков. — Не считай отца бессердечным. Я непременно отблагодарю героя. Как это сделать, подумаю.

— Для начала напиши ему письмо, — подсказала Лиза. — Я уже написала.

— Ой, вей! — всплеснул руками Поляков. — До чего ж горячая у меня дочь!

— Просто я умею быть благодарной, — не замедлила Лиза.

— У тебя есть адрес этого молодого человека?

— Он в газете! — усмехнулась дочь. — Лазарет седьмой дивизии.

— Какая умная у меня дочь! — покрутил головой Поляков. — Вся в отца. Поцелуй нас, Лизонька, и оставь. Мы с мамой обсудим, как удовлетворить твою просьбу.

— Спасибо!

Лиза встала и, чмокнув по очереди отца с матерью, вышла из столовой. С лица Полякова исчезло насмешливое выражение. Богатейший человек края, он умел скрывать чувства. На самом деле, спина его холодела, когда он вспоминал о недавнем происшествии. На его любимицу напали грязные разбойники! Бандит держал нож у ее горла! И он, могущественный человек, которого сам губернатор встречает на пороге, не смог ее защитить. Разумеется, он предпринял меры: теперь Лизу по вечерам сопровождает охрана. Пусть все видят! Если полиция не справляется, Поляков сумеет защитить дорогих ему людей. Обленились, скоты!

— Алэ цейн золн дир аройсфалн, нор эйнэр зол дир блайбм — аф цонвэйтик! — выругался Поляков. (Чтоб все зубы у тебя выпали, а один остался для зубной боли — идиш.)

— Давид? — жена с удивлением смотрела на него.

— Все хорошо, Цита! — успокоил ее Поляков. — Просто вспомнил. Давай посмотрим на нашего героя.

Он взял газету и внимательно перечитал заметку, затем всмотрелся в фотографию. С отпечатка на рыхлой бумаге на него смотрел молодой человек с мужественным лицом. Не красавец, но привлекательный. Неудивительно, что Лиза увлекалась. Поляков отдал газету жене и некоторое время думал. Затем взял серебряный колокольчик и позвонил. В столовую проскользнул лакей в ливрее.

— Принеси Бархатную книгу[30], Семен! — отдал распоряжение Поляков. — Книжный шкаф в моем кабинете, третья полка сверху, бордовый сафьяновый переплет.

Лакей поклонился и исчез. Обратно появился спустя пару минут с большой толстой книгой. Положив ее перед хозяином, застыл, ожидая распоряжений. Поляков отослал его и стал листать страницы. Найдя нужную, углубился в чтение. Жена тихо сидела рядом, зная, что мужу лучше не мешать.

Поляков закончил читать и посмотрел на супругу. Она заметила блеск в его глазах. Он появлялся, когда Давид принимал какое-то важное решение.

— Древний шляхетский род, — сказал Поляков. — Родня польских королей.

— Правда? — удивилась Цита.

— Родня дальняя, конечно, — улыбнулся муж. — Полтора века назад одна из Довнар-Подляских вышла замуж за короля Казимира. Родила двух сыновей. Через век династия пресеклась, но родня Довнар-Подляских сидела на троне. Не каждый князь в Российской империи может похвастаться таким. Более того, немногие. Понимаешь, о чем я?

— Он зауряд-врач!

— Род захирел, — пожал плечами Поляков, — обычное дело. Но здесь, — он постучал пальцами по книге, — мальчик есть. Последний в роду, других не осталось. Смекаешь?

Цита кивнула.

— Он не глуп. В отличие от других разорившихся аристократов, не прокутил остатки наследства, а использовал его с умом. Выучился на врача. У доктора всегда будет кусок хлеба с маслом. Он спас командующего фронтом, генерал лично вручил ему ордена. У мальчика появился покровитель — да еще какой! Всем известно, что Алексеев недужит, а Брусилов — главный претендент на его пост. Умен, мальчик, ничего не скажешь.

— Почему он не зашел к нам, когда привез Лизу?

— Не знаю, — пожал плечами Поляков, — возможно, проявил деликатность. Это, кстати, говорит в его пользу. Какой-нибудь армеут непременно б явился требовать благодарности. А этот аристократ. Лиза права: надо звать в гости.

— У нас умная дочь, — улыбнулась жена.

— Разглядела, — согласился Поляков. — Хотя, думаю, сама этого не осознавая. У нее фамильное чутье. «Собирать нужно не капиталы, а людей, — говорил папа, — тогда у тебя будут и деньги, и положение в обществе». Мы послушались его, и теперь живем здесь, — Поляков развел руками, приглашая оценить окружавшую их роскошь. — Но для многих мы выскочки и жиды. Сколотили состояние, грабя русских. А они, ангелы, веками выжимали соки из крепостных. Мы трудились в поте лица, потому и поднялись из нищеты. Государыня пожаловала мне чин коммерции советника. Я стал дворянином[31], как и они. К сожалению, личным, оно не передается по наследству, поэтому Лиза — купчиха. Но если выйдет замуж за аристократа, внуки получат потомственное дворянство. Я искал ей подходящего жениха, а тут такая оказия! Сегодня же напишу этому врачу! Надо пригласить его в гости и поговорить! Посмотреть, что он представляет собой.

— Вдруг ему не понравится еврейка?

— Лиза? — усмехнулся Поляков. — Первая красавица края? Она образована и умна, и