Артем Рыбаков - Взорвать прошлое! «Попаданец» ошибается один раз Страница 27

Спокойствие и умиротворение наступят в районе скорее и вернее всего в тех случаях, когда гражданское население будет привлечено к работе. Поэтому следует, исчерпывая все возможности, всемерно поддерживать любые мероприятия в этом направлении.

Любой командир и комендант — вплоть до низшего местного коменданта — должны сознавать, что речь идет об актуальных вопросах, требующих в любом случае самого срочного и энергичного вмешательства. Они должны чувствовать себя лично ответственными за полное проведение нужных мероприятий. Командующие тылом армий обязаны со всей энергией и строгостью держаться этой точки зрения, осуществлять указанные установки и следить за их выполнением на подчиненных им территориях.

Вспотели и вымотались мы изрядно — все свое забрали с собой, а до машин около километра было. Единственное, что оставили, — специально подготовленные Бродягой «улики», да автомобильные аккумуляторы, от которых взрывная сеть питалась, «схоронили» в специально подготовленной нычке. На мой вопрос, а что будет, когда немцы найдут, Саша спокойно ответил: «Найдут — не обрадуются!». Спорить я, естественно, не стал — раз Бродяга говорит, значит, повода для веселья у эсдэшных следователей точно не будет. Парни даже «наши» провода смотали, оставив на месте только трофейные.

От всей этой беготни, а может, и от нервного напряжения заныла раненая нога, так что я стал понемногу отставать от основной группы.

— Тоха, не телепайся! — окликнул меня командир.

— Нога, — экономя дыхание, односложно ответил я.

— Потерпи, ладно?

В ответ я только кивнул.

«И хорошо, что этот чертов самолет улетел, а то бы совсем весело нам пришлось». Упомянутый так некстати вернувшийся «Фокке-Вульф» сделал над остатками колонны только два круга, а потом улетел куда-то в сторону Минска. Командир объявил, что, похоже, у немецкого разведчика просто топливо было на исходе, и расслабляться нам не стоит. «Зуб даю, они своими воплями по радио на всех аэродромах в радиусе сотни километров шухер подняли! Так что наверх поглядываем».

Из-за этого мне в дополнение к собственному барахлу сейчас приходилось тащить на плече один из «ШКАСов». А это лишние десять кило нагрузки на мои усталые ноги.

Пока мы изображали из себя помесь сайгаков с непальскими шерпами,[43] я вспоминал вчерашнее совещание.

После утверждения планов отхода Тотен задал вопрос, волновавший, пожалуй, каждого из нас:

— Командир, а вдруг там танки будут?

— Алик, не вибрируй! — усмехнулся Александр. — С бронетехникой даже товарищ Сталин не ездит. Вон, давай у нашего главного специалиста по охране спросим… — И он кивнул в сторону Бродяги.

— Видишь ли, система охраны любого первого лица базируется больше на профилактике, чем на защите. — Ветеран органов отхлебнул чай. — Если следовать нормальной, не фантастической логике, то о том, что Гиммлер завтра будет по этому шоссе проезжать, и в самой Германии пара сотен человек знает. То есть — времени на капитальную подготовку засады у потенциальных злодеев нет. Охрана будет серьезная, можешь мне поверить. Могут и роту припахать, и даже броневик в колонне пустить, но против наших «заготовок» это все семечки. Но на двухпудовые заряды в полотне дороги они точно не закладываются. Считай, мы оказались в мечте киллера — знаем и место, и время, и примерный состав охраны, у нас две недели на подготовку, а вот они про нас ни черта не знают!

— А броневик или там бронетранспортер нам не помешает? — не унимался Тотен.

— А что БТР? — сделал еще один глоток Александр Сергеевич. — У него скорость не очень — полсотни под горку если и сделает, то уже праздник. А при наших зарядах он сам не хуже легковушки медным тазом накроется. И потом, нам же совершенно необязательно всех там к ногтю брать. Основного сделаем, ну из штаба кого еще зацепит — и довольно.

— А контроль? — задал я волновавший меня вопрос.

— Если получится — замечательно! Если нет — то и дергаться не будем, — ответил вместо Бродяги Фермер.

«Так что нам вдвойне повезло — и Гиммлер приехал, и контроль сделали! — подобные мысли придавали мне бодрости. — В дополнение к моим фоткам и подобранному номеру с машины рейхсфюрера Док прихватизировал в первой обысканной нами машине два портфеля».

Когда ребята остановились передохнуть (ну и меня, колченогого, подождать), Алик в темпе просмотрел бумаги и выяснил, что тот молодой гауптштурмфюрер, застреленный мной, — не кто иной, как Иоахим Пайпер,[44] прославившийся в дальнейшем как хороший полевой командир. Его «Боевая группа Пайпер» доставила американцам много проблем во время Арденнского наступления. Да и на Восточном фронте он себя показал. Теперь не доставит и не покажет. А его соседом по иссеченному осколками заднему сиденью оказался Руди Брандт[45] — личный референт Гиммлера и один из руководителей печально знаменитого «Аненербе». О его деятельности на ниве медицинских экспериментов я в свое время читал немало, и потому осознание того факта, что его труп остывает в километре за моей спиной, грело душу. Вот такой вот каламбур получился.

А если вспомнить, что рядом с рейхсфюрером сидел мертвый эсэсовец в чине обергруппенфюрера, который скорее всего был Карлом Вольфом,[46] то верхушку СС мы приложили очень серьезно. «Эх, жаль, в колонне Поля[47] не было!» — вспомнил я начальника экономического управления Охранных отрядов, на чьей деятельности и зиждилось благосостояние «черного ордена».

Наконец мы выскочили на поляну, где нас дожидался транспорт. Хакнув, я закинул пулемет в кузов «блица» и направился к своей машине.

Соколов, одетый, как и все мы, в полевую форму войск СС, уже запустил движок.

— Ну, как все прошло? — нетерпеливо спросил он, когда я уселся на переднее сиденье.

— Не нукай… — раздраженно ответил я, — не запрягал! Нормально все прошло. А теперь, смотри, сигнал не пропусти.

Миша надулся, и мне пришлось извиниться:

— Ты сейчас на меня внимания не обращай, вымотался я, и нога, будь она неладна, болит. Если по существу — все нормально получилось. Нет в Германии больше Генриха Гиммлера. Ну, только если однофамилец какой найдется. Э, ты чего? — Мне показалось, что челюсть Миши, устремившись вниз, погнула руль. Но спустя секунду до меня дошло — новички были не в курсе, куда и зачем мы ушли. И то, что было для нас, так сказать, объективной реальностью весь последний месяц, для них было новостью, оглушающей ничуть не меньше, чем выстрел из пистолета возле уха.

— Я, — нервно сглотнул слюну танкист, — я думал, вы шоссе взрывать будете… Ну, для затруднения подвоза… А вы… Вон оно как…

— Да не мямли ты! — прикрикнув, я рассчитывал привести новичка в чувство. — Смотри, командир отмашку дал. Поехали, по дороге поговорим!

Уходили мы такими звериными тропами, что мне иногда казалось, что мой «Крупп» никогда не выберется из этих чащоб. Сплошные болота вокруг! Хорошо, что путь отступления был разведан заранее и хоть в час по чайной ложке, но мы удалялись от места засады. После войны эти болота осушили, что четко было видно в имевшемся у нас «Атласе автомобильных дорог» 2007 года издания, но сейчас вокруг была первозданная дикость. Этот сборник карт относился сейчас к категории «Сверхгиперсекретно! Перед прочтением сжечь!» и хранился вместе с другими такими же артефактами в специальном портфеле у Фермера. Вместе с бумагами там лежали и две тротиловые шашки по сто граммов каждая. Так, на всякий случай.

Хотя жаркая погода стояла как минимум с того момента, как мы очутились в этом времени, на некоторых полянах, через которые пролегал наш путь, под колесами явственно хлюпало. А на одной пришлось даже выдергивать засевшую «эмку» с помощью троса.

Несмотря на радиовопли пилотов «рамы», больше вражеские самолеты нам не докучали. Лишь раз сквозь прогалину в чащобе я заметил точку в прозрачной синеве неба. Но самолет был уж очень далеко — практически на пределе видимости, так что зря я надрывался, таская пулемет: поработать «Шилкой»[48] на этот раз не довелось.

Через два часа я сменил за рулем Мишу. Было хорошо заметно, как вымотала его езда по бездорожью. «Это Саша правильно придумал, — мысленно похвалил я предусмотрительность командира, втыкая первую. — С такой частотой замены у нас всегда наготове будет свежая бригада водил. К тому же средняя скорость движения неплохая получается».

— Товарищ старший лейтенант, — обратился ко мне Соколов, прервав мои размышления, — так расскажете, что вы сделали? А то я так и не понял.