Валерий Белоусов - Раскинулось море широко Страница 27

'На полу? Потому что ночью там все бильярдные столы заняты- на них молодые мичмана ночуют… а лейтенанты- те в более привилегированном положении, спят на столах в Морской библиотеке… да только там место надо с обеда занимать…'

Семёнов загрустил… с его простуженными почками вариант ночёвки на полу, а равно на лавочке в парке- был нежелателен…

'Нет, Владимир Иванович, и не спорьте… тем более, я соседствую - рядышком с Вами, так что по тревоге не далеко будет бежать…сожалею, что к себе ночевать не могу пригласить, потому- мы вчетвером в одной комнатке ютимся…а в чуланчике у нас князь проживает…Вы там с ним вдвоём не уместитесь…'

'А что же Вы сами, Виссарион Иосифович, у этой…вдовы… не поселились?'

'А он…не может… гы-гы.'

'Вах, что гы-гы?! Сам ты, Пашка, гы-гы… сущеглупый, а ещё коллежский асессор… '

'Да ладно, Вася, не обижайся… погодите, господа, я быстренько…'

Шкуркин отворил звякнувшую колокольчиком дверь с огромной вывеской над ней 'Сун Хуйсяо, луТший Чай О-олонг и проТчия колониальныя товары', солидно откашлялся и решительно шагнул за высокий порог…

Буквально через минуту он вышел с огромным бумажным пакетом в руках, сопровождаемый поминутно кланяющимся китайцем с длинной бородой из трёх седых волосинок…

'Ну вот, теперь и чай есть, и к чаю кое-чего тоже…'

Семёнов решительно достал из бокового кармана форменного пальто тощий кошелёк:'Сколько Я Вам должен?'

Князь и Шкуркин удивлённо на него уставились:'Должны? Почему должны?'

'Ну…за чай…и прочее…я, господа, так не привык, прошу взять меня в долю по расходам!'

'Да бросьте Вы…это так… маленький хабар… буду я ещё Суню деньги платить! Он, паразит, у меня без вида на жительство живёт, торгует без лицензии - так что пусть своего Конфуция благодарит за мою доброту!'

Семёнов помрачнел лицом…'Извините, господа… я данное во взятку - не ем…и где Вы сказали, тут Морское собрание?'

Шкуркин покраснел, швырнул звякнувший стеклом пакет на булыжную мостовую:'Что же, я взяточник, выходит? Да за такие слова… Прошу Вас, господин лейтенант, дать мне удовлетворение!'

'С удовольствием…где и когда?!'

'Господа, прошу Вас немедленно прекратить! Как Вам не стыдно? Война идёт, русские люди сейчас погибают, а Вы что затеяли? Павел Васильевич, не ожидал от Вас! Господин лейтенант- наш гость! Как так можно, гостя убивать? Что о нас люди подумают?

А Вы, тоже хороши! Вы кого взяточником назвали, а? Нет, Паша, не останавливай меня! Да ему купец Громов сто тысяч давал, чтобы он уголовное дело по убийству Анфисы Козыревой развалил? А Паша- не взял! Потому что честный человек! А пакет этот сраный… да у Паши двое детишек, пяти и трёх лет, и жена больная…Вы хоть раз одной картошиной на четверых ужинали, моралист Вы наш?

Эх-е-хе… а я Вас вначале за человека принял… пойдём, Паша… сытый голодного не разумеет…'

'Постойте, господа…извините меня…я не подумал…виноват'

'Да ладно, я тоже вспылил…чего-там, дайте Вашу руку…'

'Вах, я сэйчас прослэзюсь…бутИлка разбили, чайнИй колбаса барбос утащил…жИирать нечЭго… ладно. У меня рубль в заначке есть, пойдём, купим… странное ощущение, за хурда-мурда дЭньги платить… забавно, да?!'

… Мягко шипит и посвистывает самоварчик (тульский, с медалями) на белоснежной скатерти под уютным жёлто-масленым светом керосиновой лампы… на скатерти - чашки с потёртым золотым ободком, варенье из крыжовника в крохотных стеклянных чашечках, на тарелке- нарезанная 'Докторская' колбаса ('Небыло тогда докторской колбасы. '- возмущается Взыскательный читатель…Дорогой читатель! В прейскуранте Рыбинского Торгового дома "Купец" за 1912 год приведена 'Колбаса по-докторски, варёная, телячья- 28 копеек за один фунт…'.) и вскрытая жестянка с ревельскими шпротами, перевезённая через половину земного шара… тихо, уютно… за таким столом надо тягать из сатинового мешка деревянные бочоночки лото, приговаривая 'Барабанные палочки' или 'Номер восемь- половинку просим'…

Только разговор идёт совсем не о детских успехах в гимназии или о уж-ж-жасной семейной драме ('Представляете, возвращается наш полицмейстер из Хабаровска, натурально, кидается в спальню, распахивает шкаф…а там НИКОГО! - Да, постарела полицмейстерша, сильно сдала')…

'…все началось летом прошлого, девятьсот третьего года…Вначале пропажи джонок да шаланд никак не связывали с действиями хунхузов. Власти ведь постановили, что с пиратами давно покончено, и списывали все на несчастные случаи на море.

Но, когда случаи невозвращения рыбаков в родную гавань участились, то мы этим всерьез заинтересовались: из рыбаков никто не возвращался живым домой, а несколько раз на берег выносило обезглавленные трупы… Слух о кровавых злодеяниях быстро распространился по городу и прибрежным поселениям. Рыбаки в разгар летнего сезона перестали выходить в море, опасаясь пиратов. Владивосток практически лишился свежей рыбы.

Из агентурных сведений мне стало известно, что пираты при захвате судов прибегают к крайним мерам, не оставляя свидетелей своих разбоев.

Всех, кто им попадался на пути, они или топили, связывая своим жертвам руки и ноги, или привязывая на шею какой-либо груз, или просто перерезали им горло. Имеющиеся на борту ценности, а также выловленную жертвами рыбу и морепродукты, они захватывали как трофей.

Часть добытого шла пиратам на пропитание, а часть привозилась в Семеновский ковш, на наш крупный городской рыбный базар, и продавалась оптом перекупщикам морепродуктов.

Иногда морские разбойники сами занимались продажей рыбы под видом торговцев!Потому как отличить пирата от рядового китайского торговца рыбой было практически невозможно, как и от рыбака.

Тем более, что бандиты принимали необходимые меры безопасности: захваченные шаланды или джонки, они уводили в укромные места и, после того, как проходило время и поиски заканчивались, их продавали, или же после перегрузки морепродуктов топили на месте, пряча, так сказать, концы в воду.

На захваченных судах хунхузы никогда не появлялись в городе в среде рыбаков, так как последние могли по определенным, известным им приметам опознать лодки своих погибших товарищей. На вырученные от продажи морепродуктов, а иногда и лодок деньги, пираты закупали необходимые съестные и иные припасы, оружие.

Но мало-помалу положение стало проясняться… курочка по зёрнышку клюёт! Агентура потихоньку села хунхузам на хвост - тайный агент сообщил приставу Раздольнинского стана о том, что в районе устья реки Суйфун находится около 200 хунхузов, вооруженных берданками и трехлинейными винтовками.

Полностью сведения проверить не удалось. Косвенные же данные подтверждали, что в этом районе действительно находится крупная шайка хунхузов. Она действовала и на суше и на море, располагая быстроходными парусными лодками и шхунами.

Военный губернатор принял решение, и из села Раздольного, где находился военный гарнизон, под покровом ночи выступил на облаву отряд стрелков во главе с офицером. Сопровождал отряд и пристав стана.

Хунхузов отряд не обнаружил, но на месте их лагеря на берегу Суйфуна были найдены шалаши, остатки пищи и догоравшие костры. Судя по всему, разыскиваемые снялись из лагеря незадолго до появления солдат, кем-то заранее предупрежденные.

Преследование также ничего не дало. Вероятно, шайка хунхузов ушла на юг в сторону Посьета, или на запад - в сторону Маньчжурии.'

'Вы сказали - кем-то предупреждённые?'

'Точно так-с… хунхузы не могли бы жить и бандитствовать, коли не пользовались бы поддержкой и помощью местного населения, манз то есть…

Они их и покормят, и предупредят, если что…'

'А почему их китайцы поддерживают?'

'Так свои хунхузы не дают грабить своих китайцев хунхузам чужим, пришлым… и сами грабят очень деликатно, три шкуры не спускают…ограничиваются только одной! Как говорят, 'Если ты боишься речного Дракона- заведи себе дракона Небесного!'

А потом, манзам от своих хунхузов- тоже прибыль… краденое сбывают, молодёжь в банды уходит, житейского опыта набираться, к свадьбе денег накопить…'

'И что, со всеми местными жителями у пиратов такая идиллия?'

'Отнюдь. Наш русский переселенец не для того от своего барина на край света удирал, чтобы чужого бандита себе на шею накачать! Вообще, народ у нас резкий, обид не прощает…'

'Паша, ты про Гека расскажи!'

'К тому и веду… Самым известным случаем нападения хунхузов на русскую территорию считается нападение на семью первопоселенцев Янковского и Гека в тридцати всего верстах от Владивостока. Как-то раз оба хозяина уехали из своей заимки на шхуне для перевозки имущества и в это время хунхузы напали на поселение, убили жену, воспитанника Гека и всех рабочих. Они разграбили и сожгли только что возведенные постройки и через горы ушли в Маньчжурию. Вернувшиеся хозяева снарядили погоню через границу.