Алекс Кун - Форт Росс Страница 27

— Юнона! Полный назад! Полный назад! Гудок канонеркам!

Перевел взгляд на нашего рулевого, явно испуганного, судя по побелевшим рукам, стискивающим шишки штурвала.

— Машина стоп. Доклад по кораблю.

Только теперь обратился к Берингу

— Мыслю, вновь нам винты загнуло. Уж прости, что своевольничаю, тут медлить нельзя было. И коли почувствуешь на пути назад такую тряску, останавливай корабль сразу, потом разбирайся.

Капитан снял картуз, взъерошил волосы, надел картуз обратно.

— А ежели шторм, и машины нельзя тушить?

— Во льду тебе шторм не очень страшен, лед тебя от сноса на скалы убережет. А коли винты на открытой воде потеряешь, у тебя паруса есть, получше моего знаешь, что делать надо.

За этим диспутом нас застал ворвавшийся Алексей. Витус доложился, и мы начали торопить доклады по отсекам. Хотя, и так было понятно, что корпус мы не пробили.

Юнона, оттащив связку назад по пролому, едва сама не загнула себе лопасти, отфрезеровав правым винтом край полыньи — инерция двух судов, штука непривычная, капитан просто не учел эту поправку, болтающуюся привязанной к носу его корабля.

Конвой стоял в проломленном фарватере и бессильно дымил. Дороги на восток больше не было. Снег падал в черную воду, и вокруг каждой снежинки начинался немедленный процесс кристаллизации холодной воды в лед. Полынья быстро заполнялась «шугой». Стихший треск льда под форштевнем пропустил к кораблям окружающие шумы. Выл ветер, неся по льду поземку, потявкивали два песца, бегающие друг за дружкой недалеко от вмерзающих в лед кораблей, гулко стукали колотушки, отбивающие с кораблей наледь. Экипаж морпехов, с хеканьем, тащил по льду шлюпку, спущенную с борта, к полынье. На лед уже много людей высыпало.

Спустился в кают-компанию, подошел со спины к Алексею, обсуждающему с дворянами положение. Прислушался. Дворяне, они видимо с рождения уроненные. Ну, какое вперед-то!

— Дозволь, Алексей Петрович…

Царевич дернулся, значит, и у него нервы уже шалят.

— Как наши дела граф?!

— Возвращаться надо, по пробитому нами ходу. Как из тяжелых льдов выйдем, на севере удачи искать.

— А почему вдоль берега не пытать удачу?

Это уже губернатор, мореход коверный, умом блеснул.

— Там, по правому борту пара песцов резвится…

Губернатор растянул тонкие губы в усмешке.

— Ты нам охотиться предлагаешь… граф?

Вздохнул. Точно надо медичек проверить, может, и правда роняют младенцев.

— Песцы на льду, значит лед толстый, и с землей связан. Песцы плавать не любят, не медведи чай. На лапах сюда пришли. Могли и издалеча прибежать, их ноги кормят. Нету хода нам вдоль берега.

Повернулся к царевичу.

— Так как решишь, Алексей?

У нашего монарха появилась дурная привычка. Он теперь в задумчивости барабан револьвера крутит, надо будет поговорить с денщиком Алексея, чтоб он заменил боевые «гвоздики»- капсюли на имитацию.

— На север говоришь? А ежели и там лед крепок?

Пожал плечами

Память, подвижная змейка песка в рукахИри этлетро — дороги к дому нам нетВьюга прячет наш след, заметает глазаЕсли хочешь совет, возвращайся назад.

— Значит, еще назад отойдем и вновь спробуем. Будем лед пытать, пока все топливо не выйдет, затем на зимовку в «Открытом» встанем, соберем топлива и будем пробовать внове. Мы пройдем, Алексей.

Улыбнулся нахмурившемуся царевичу. Очень хотелось сказать ковровым мореплавателям фразу из мультика «Маугли» — «Мы пойдем на север, а вас съедят собаки!». Но не буду уподобляться шакалу.

— Алексей, не печалься. Вспомни, невозможного нет! Его просто труднее сполнить.

Монарх величественно спрятал револьвер в кобуру.

— Коли так, идем назад, и на север!

Все посмотрели на меня, мой ожидающий взгляд остановился на Витусе. Кто тут капитан?! Ему и орать бодрое «Есть!». Камергеру положено только куртуазно поклонится. Кстати, кто бы научил…

Ледокол осаживался носом в воду, задирая корму. Хорошо, что на Вайгаче мы потренировались. Ныне дела шли бодро, под вылетающий изо рта пар, и поминания всяческих бесей. Ледяная вода крючила руки и хлюпала носами работников. Надо будет праздник устроить — день спасения винта. Обмыть это дело как следует.

Ночью корабли вмерзли в лед основательно. Теперь даже порывы ветра нас не покачивали. Частично вмерзли даже шлюпки под кормой ледокола, с которых велся ремонт. Море брало свое, и без боя было не обойтись. Заглянул в кубрик к ледовому наряду. Осмотрел напряженные лица людей.

— Что такие кислые, православные! К бою! Порвем подштанники Нептуну на ленточки!

Моряки забалагурили, протискивая в узкий проем объемистые тюки. Специально ничего уточнять не стал по плану операции, хотел посмотреть, как экипаж отработает, ограничился веселым подбадриванием.

В восемь тридцать семь, навстречу серым небесам взметнулись фонтаны дыма и ледяной крошки, за которыми выплеснулись водяные грибы, быстро опавшие и растекшиеся по взломанному льду. Близковато рванули. Надо добавить поправки в планы минирования на толщину льда.

Витус на мостике кашеварил, разгоняя машины вразнобой. Правая работала вперед, левая на реверс. Нос ледокола нехотя пошел против часовой стрелки, нагребая левым бортом колотых льдин под днище. На палубах перекрикивались матросы «одерживай» и богородицу поминали чаще всего. Ледокол, как щенок, ткнулся в собранную им же кучу и начал вилять задом. Ничего, научится Витус на пяточке разворачиваться.

Ледокол возвестил о своей готовности длинным гудком, в ответ на который к небу взлетели фонтаны колотого льда около транспорта и канонерок.

За кормой нашего корабля забурлила вода, перемешивая ледяное крошево. По ушам ударил первый хруст выдавливаемых форштевнем разбитых льдин. «Авось» крался вдоль своей старой колеи, стараясь обколоть замерзшие корабли конвоя, не пробив им борт выворачивающимися из-под него льдинами. Ювелирная работа, опыта в которой ни у кого нет — вот и подстраховались, рванув лед вокруг всего конвоя. Мы пройдем. Эту мантру твержу себе все последнее время. Обратно пойдем уже по полынье пробитой нами во льду. Фарватер, безусловно, замерз, но не успел стать многолетним.

«Авось» шел мимо кораблей конвоя как на параде. С палуб транспорта и канонерок нам махали руками и радостно приветствовали. Только выстроенных для парада команд не хватало. Витус стоял на левом крыле мостика и держал под козырек, потихоньку промерзая, но держа грудь колесом. Как дойдем до Нового Света, надо намекнуть Алексею, что такую бравую грудь негоже оставлять без достойного офицера украшения.

Обратно выбирались быстрее. Вроде и ветер не таким злым стал, снег, так совсем кончился. Впереди лежала просто дорога.

Пока птица поет, пока странник идетЭтот мир будет жить, этот мир не умретПока цель высока, пока вера крепкаБудет правда сильна, и дорога легка

Конвой разворачивался к северу, круша слабый, но звонкий лед. Небо впереди окрасилось багрянцем, краснея от злости на нашу настырность. Корабли рвались в неизвестность, с хрустом перемалывая все преграды, которые перед ними вставали. Не дойдем до Нового Света, так дойдем до полюса. Нам туда, правда, не надо — посему ледокол постоянно пробовал поворачивать к востоку, ориентируясь на хруст льда. Этому приему Беринг уже научился.

Судя по счислению, мы описывали большую дугу, обходя массив многолетнего льда. Разговоры, что этот лед никогда не кончится — пресекал. Мы дойдем. Впору писать сию мантру на корме ледокола, выйдет вполне по-русски — Надпись по фальшборту «мы дойдем» и ниже, крупно «Авось».

Бункера показали дно, и настала точка невозвращения. Или поворачиваем прямо сейчас, и нам хватит деревяшек до «Открытого». Либо… Мы пройдем.

На ужине все молча смотрели, как граф задумчиво наматывает лапшу на вилку. Обвел взглядом притихшую кают-компанию, остановился на Алексее. Что же ты молчишь, самодержец?! Алексей вопросительно приподнял бровь — вот это точно у него от батюшки.

— Господа, конвой идет на восток! Коли считаете это неверным, возьмите, и остановите его. Благодарю всех. Я сыт.

Так и хотелось добавить «по горло». Соблюл традиции, раскланявшись с присутствующими. На боевых кораблях офицеры могут покидать помещения раньше монарха, если их призывают служебные дела. Наш «Авось», доказал, что он боец, не надо ему подставных боев и одергиваний распорядителей. МЫ…ДОЙДЕМ.

Сидел над картами. Судя по всему, остров Врангеля остался у нас где-то справа. Островной полыньи нам не видать, как топлива в бункерах, до нее просто не пробиться. Должна быть полынья севернее острова Врангеля. Должна! Или мы вляпались…