Валерий Белоусов - Попаданец в пенснэ Страница 27

  А может быть, читатель и не знает, что такое универсам?

  Универсам (сокращение от 'универсальный магазин самообслуживания') это большой прежде всего продовольственный магазин, в котором, в отличие от обычного магазина, большинство товаров расположено на витринах в открытом доступе. Покупатель сам выбирает, что ему нужно, и расплачивается на кассе при выходе из магазина.

  А как же иначе, спросит молодой читатель? А так же. В обычном продуктовом сначала надо выстоять очередь к прилавку, там тебе завесят товар. Потом выстоять очередь в кассу, там товар 'пробьют' ('Касса! За творОг не пробивать!'), дадут чек, с которым надо опять выстоять очередь и взять наконец ... совершенно не то, что вы завешивали!

  Да и во время завешивания... достаточно продавщице было расстегнуть верхнюю пуговку халата- и на каждом завесе она экономила граммов двадцать...

  В универсаме - который зачастую неофициально назвали 'сам-бери' (из-за нехарактерного для советской торговли принципа свободного доступа к товару), не так.

  Там Товар аккуратно взвесят, красиво в целлофановую плёнку запакуют, и обманут вас практически промышленным , культурным способом.

  Есть методы... водички ли плеснуть в замороженную рыбу, переклеить ценники с Костромского сыра по 3 рубля 18 копеек на Российский по 2 рубля 80 копеек...

  Но это что... с приходом Катастройки полки универсамов опустели... то есть на них не было вообще НИЧЕГО...

  Совершенно сюрреалистическое зрелище...

  Огромный зал с пустыми полками - по которому ходят растерянные граждане, сжимая в кулаке бесполезные деньги...

  А ведь когда-то, совсем недавно, буквально за год или два... тут тебе и сырок, тут тебе и колбаска варёная, тут тебе и котлеты микояновские, вкуснейшие...

  Да в универсаме и пообедать можно было...

  Однажды мой товарищ Валера Копыто был пойман здоровенной, злобной старушкой (лет тридцати) , когда укрывшись за стеллажом, поедал ещё горячий московский бублик, запивая его кефиром из треугольного бело-зелёного пакета...

  Отвела его злобная продавщица в подсобку, да и наказала там бедного, несчастного студентика... раз наказала, два наказала...

  На следующее утро пришёл на учёбу Валера в замшевом пиджаке, джинсах 'Левис' и кроссовках...

  Но всё прекрасное недолговечно... не выдержал Валера бурного темперамента работника торговли! И недели не продержался. А потом и полки магазинные что-то резко исШаяли... только стояли на всех полках огромные трехлитровые банки с березовым соком. Впрочем, с мест пишут, что кое-где сок был томатным...

  Кстати сказать, в кооперативных магазинах (например, в той же Малаховке) полки в эти дни ломились... вот только мясо вместо 1 рубль 90 копеек стоило от 3 р 50 копеек до 8 рублей, а колбаса вместо 2 рубля 90 копеек стоила от 5 рублей за килограмм...

  Считалось, что агенты кооператоров покупают продукты на рынках... ага, и продают себе в убыток! Потому что на Малаховском колхозном рынке мясо стоило около 10 рублей за килограмм...

  Горестные дневниковые заметки...

  ... 'Банц!' - низкий каблук дешёвых, стоптанных туфель врезался в застеклённую сверху рифлёным стеклом и окованную понизу жестью дверь, отгораживающую торговый зал 'двести девятого ' от сакральных глубин фасовочной...

  'Сволочи! Долго ещё над рабочим человеком издеваться будете?!'- самого пролетарского вида тётка, из тех, что слона на ходу остановит, и хобот ему оторвёт- была настроена резко негативно...

  В дверях , за мутным стеклом, на секунду мелькнуло бледное, похожее на брюхо тухлой рыбы, лицо продавца...

  Глас народа вопиял вовсе не в пустыне... скоро у роковой двери кипела возмущенная человеческая волна!

  'Даёшь сы-ы-ыр!'- гремел вокс попули.

  И ... заскрипев, как ворота капитулирующей крепости, распахнулась заветная дверь, и прямо в алчущие- не сыра, но социальной справедливости - испуганные руки в грязно-белом халате выпихнули тележку с крохотными , фасованными кусочками...

  'По одному в руки!!'- взревела мигом образовавшаяся толпа.

  Схватившую заветный кусочек тётку подняло вверх, развернуло спиной вперёд и швырнуло - так , что её худые ноги в капроновых чулках взметнулись к высокому, как в цехе, потолку - в опустевшую за секунды тележку...

  Тележка не выдержала и сложилась...

  'Ой, убили! Убили, сволочи!!'- кричала женщина, пытаясь локтем стереть хлынувшую с исцарапанной проволокой щеки кровь. Второй рукой она в этот миг отбивалась от настырных чужих рук, пытавшихся под шумок вырвать у неё заветный кусочек сыра...

  20 августа 1991 года. Тринадцать часов тридцать пять минут. Москва, Карачаровский проезд...

  'Додик, а что было раньше- курица или яйцо?'

  'Мой дедушка , юный друг мой Фима, говорил мне , что раньше всё было: и курица, и яйца...'

  Ведя гносеологические беседы, благо что по марксистко-ленинской философии были они круглыми отличниками, два слушателя Высшей Комсомольской школы неторопливо продвигались по пропахшим креозотом шпалам в сторону Карачаровской овощной базы ( кто не знает- Рязанский проспект, дом два)...

  Отчего же они не находятся сейчас в вихре событий, спросите Вы?

  Да потому что всю прошедшую ночь по настоятельной просьбе компетентных органов они вещали вражескими голосами, удачно пародируя Савика Шустера и Севу Новгородцева... что было зачтено им как производственная практика (факльтет контрпропаганды, ага).

  Но наступило утро, и закончили они дозволенные речи...

  Немного вздремнув в общежитии, два третьекурсника озаботились пищею земною!

  Кроме того, Додику были срочно нужны деньги, а именно девять рублей восемьдесят девять копеек, для покупки подарка ко дню рождения некоей рыжей, противной, зеленоглазой, наглой, курносой и толстожопой барышне, именуемой в просторечьи Мариной Шмыгой, Советский Союз...

  Девять восемьдесят девять! Столько стоил набор из ручки с золотым пером и цангового карандаша, в зелёном уральском малахите, под цвет лживых и лукавых , косых и близоруких глаз...

  Ну а пищу насущную, в виде уворованной картошечки-свеклы-огурчиков (не надо! Только не надо вот... каждый товар имеет норму естественной убыли- на бой, розлив, усушку, утруску, угар... наши герои взяли бы не больше, чем само свалилось бы с поддона!) и деньги легко можно было получить по хорошо знакомому адресу...

  Рубль- тонна!

  То есть изотермический вагон разгрузить стоит шестьдесят четыре рубля, деньги агент Третьей разгрузочно-погрузочной конторы треста 'Моспогруз' выплачивает на месте преступл... то есть трудового подвига!

  Но вот и пришли - что за странная картина?

  У решетчатых ворот базы на рельсах стоял длинный хвост из целых трёх 'мехпятёрок', сцепок рефрижераторных секций с дизельной вагон-электростанцией посреди ... у хвостового вагона с отчаянными лицами заламывали руки механики.

  Для того, чтобы читатель понял всю несообразность увиденного - пусть он на мгновение представит аэродром, над которым на последних каплях топлива кружат и не могут приземлиться три авиалайнера...

  Даже отдельный изотермический вагон разгружался на базе практически мгновенно - потому что за простой иначе приходилось платить дороге изрядный штраф... а тут целых три рефрижераторных состава!

  И это при том, что в последние месяцы Карачаровская база работал просто с колёс- то есть сразу же отгружала в торговую сеть поступившие продукты, минуя склады...

  'Что случилось, отцы? Кому стоим?'

  'Не принимают! Говорят, работать некому... 'грузинов' нет!'

  'О! А мы на что?'

  ... На грузовой рампе прохаживался лысенький, толстенький семит , с большим портфелем в руках... воплощенная мечта академика Абалкина!

  'Ггузчики? Отменно, отменно... сколькИ вы в смену обычно загабатываете? Десять гублей, да? Вот вам по двадцать пять гублей, молодые люди, и сразу же идите сИбе по домам...'

  Читатель не верит мне? А главному свидетелю, 'плачущему большевику', Николаю Рыжкову- Вы верите?

  ... Посмотрев долгим взглядом на фиолетовую бумажку, Додик смял ее и швырнул в моду жирного кооператора...

  20 августа 1991 года. Четырнадцать часов сорок восемь минут. Москва, Волжский бульвар, 95-тый квартал, корпус 11, 33-е отделение ...

  'А потом этот бандит бгосил деньги! Слышите, деньги! С изобгажением Владимига Ильича - пгямо на землю, и стал их топтать...'

  'Ну надо же... да это просто варварство какое-то... Топтать деньги! '

  'Вагвагство! Именно вагвагство! И надо кгепко дать им по гукам...'

  Пожилой с усталым , серым лицом, старший лейтенант, сидящий за заваленным бумагами старым письменным столом, на котором громоздилась потёртая 'Ятрань', откровенно наслаждался ситуацией - так, что даже висящий в узенькой деревянной рамочке на стене литографированный Железный Феликс смотрел на него укоризненно.