Максим Бобух - Аlexandr Страница 27

Бал у Ольги Александровны как всегда радовал глаз. Огромное количество знатных персон, влиятельных и очень богатых. Здесь плелись и закручивались многие интриги, которые опасно было проводить во дворе ее императорского высочества. Но на балу у сестры всемогущего фаворита престарелой императрицы позволялось очень многое.

Чарльз Уитворт, первый граф Уитворт, ждал прихода хозяйки уже добрых тридцать минут, хотя служанка, которую послала Жеребцова, сказала о десяти минутах. Ох уж эти женщины, ничего во время не делают. При воспоминании об Ольге, на лице Уитворта появилась улыбка. Просто восхитительная женщина. Ему было очень приятно покорить эту особу, которая крутила мужчинами как хотела, добиваясь от них того, что ей было нужно, даже не доводя до постели. Но в лице графа она встретила сильного соперника и капитулировала. Еще бы, он сын члена парламента, племянник дипломата, и сам дипломат, умел плести интриги на высшем уровне, и не опытная, хоть и талантливая, девушка отступила. И теперь сам Чарльз мог вертеть ею. Но своей непунктуальностью она доводила его до белого каления, и знала это. Может делала это специально? Наверняка. Наверное пытается таким образом насолить, думал граф. Допив вино, Чарльз наполнил бокал по новой. Вино было восхитительным. И откуда у русских такие богатства? В Англии он мог позволить себе подобное вино не больше бутылки в месяц. Даже не смотря на богатство своей семьи. Здесь же он его пил любой уважающий себя дворянин, а игристые вина из Шампани вообще потребляли вместо воды. Варвары. Уитворт не любил русских, и признавал это. Но прибыли, получаемые им в Петербурге, могли сравниться только с алмазными шахтами в Африке.

- Miel, seriez-vous m'attendre? (Дорогой, ты меня ждешь?) - в кабинет вошла девушка, лет двадцати с небольшим, хотя Уитворт давно знал, что ей уже почти тридцать, но не переставал удивляться способности местных девушек из высшего света выглядеть моложе своих лет на добрый десяток лет.

- Ольга, давай по-английски, если тебя не затруднит, - ответил граф на своем языке. Эти русские точно варвары. Из знать в большинстве разговаривает свободно почти на всех европейских языках, но французский знают зачастую лучше родного. С другой стороны не нужно учить их варварски сложный язык, хотя глядя на прекрасную Ольгу Уитворт начинал сомневаться в варварстве этой нации.

- Какой ты бука, - с легкостью перейдя на английский, с притворной обидой произнесла Ольга и надула губки.

- Почему так долго, - возмутился Уитворт, не обратив внимания на представление Жеребцовой.

- Ах, ты же не знаешь! - радостно защебетала Ольга, и начала пересказ событий, произошедших перед ее приходом.

Оказалось, что Ольга, как обычно флиртовала сразу с несколькими кавалерами, и когда она будто случайно уронила надушенный платочек, двое самых смелых, решивших, что это сделано именно для них, рванулись за ним. И естественно не поделили его. Все закончилось ссорой и завтра в полдень состоится дуэль. Сами будущие дуэлянты покинули бал, чтобы подготовиться. Ага, подумал Чарльз, протрезветь они пошли, а то и с двух шагов в мишень размером со слона не попадут. Хотя стоило признать, русские пить могли очень много, сам он так не мог.

Ольга же радостно сравнивала двух неудавшихся кавалеров с бойцовыми петухами, которых как то видела на московской ярмарке в детстве.

- Но Гриша все-таки очень красив, будет жалко если его застрелят, - сказала Ольга и грустно вздохнула. Уитворт почувствовал укол ревности. Да что же это такое, разозлился дипломат, как ей удается вывести его из душевного равновесия, которое отмечали даже в Англии.

- Так где твой брат? - спросил дипломат, все-таки это было основной целью его прихода на бал.

- Не волнуйся, он уже идет, а вот и он.

В залу вошел мужчина в золоченном камзоле с таким количеством бриллиантов, что Чарльз сомневался есть ли столько на короне короля. Молодой человек чувствовал себя здесь хозяином, и сразу сел на свободный стул и налил себе вина.

- Добрый вечер граф, рад вас видеть, - поприветствовал он Уитворта на безупречном английском.

- Добрый вечер Платон Александрович, - без запинки выговорил сложное для англичанина отчество Чарльз. Зубова Уитворт ценил только за связи, глубоким умом он не отличался, его сестра была куда более сообразительной, но как источник информации этот кадр был не заменим.

- О чем вы хотели поговорить?

- Две вещи. Первая - это ITC, а второе наследник престола.

- А что не так с банком, он вроде вообще ваш, британский.

- Это так, но почему вдруг все наши партнеры решили работать через него? Такого не было никогда. Мои люди посчитали, что банк в конце года на этом может получить порядка семиста тысяч фунтов.

- И что в этом такого? Не такая великая сумма.

Не такая великая, воскликнул про себя дипломат, хотя внешне остался полностью спокойным. Нет, они явно здесь все по сходили с ума.

- Это не так важно, важно другое, откуда такое единодушие?

- Можно по поводу второго вопроса, что вы хотели узнать о новом наследнике?

Ну, что за глупых этот русский. Но Уитворт сдержал раздражение.

- Нам интересно знать насколько он будет лоялен к торговым отношениям между нашими державами.

- Могу с уверенностью сказать, что у наследника хорошие отношения со всеми крупными партнерами из Английского торгового дома. И это же ответ на первый вопрос. Наследник попросил за этот банк. Как я понял у него там существует свой интерес.

Уходя из гостеприимного дома Жеребцовой, граф размышлял над словами Зубова. Какие же могут быть интересу у наследника в британском банке. Надо дать информацию в Лондон пусть разбираются.

- Sasha, meinst du nicht vergessen? Wir gehen heute auf dem Markt.( Саша, ты не забыл? Мы идем сегодня на рынок) - в кабинет впорхнула Лиза, полностью парализовав наш спор с профессором и Лагарпом, о крестьянской реформе.

- Лизонька, конечно я не забыл, буду готов через половину часа.

Жена побежала одеваться, я улыбнулся. Какая она еще юная. У нее и так почти все есть, но поход по магазинам и ярмаркам остается развлечением номер один для нее.

- Что ж господа, предлагаю продолжить наш диспут после ужина, - сказал я, виновата разведя руками, мол жена, ничего не могу поделать. Мужчины понимающе улыбнулись и попрощавшись с ними я направился собираться. Слава богу это не займет много времени, так как мой гофмаршал Головин приехал неделю назад и привез еще десяток камердинеров и слуг, теперь мелкие бытовые вопросу решались быстро и профессионально. Нужно будет не забыть поблагодарить Николай Николаевича за работу.

На рынок с нами отправилась и Татьяна Каховская, дочь губернского предводителя дворянства, со своею теткой. Не в смысле родной тетей, а женщиной, которая присматривала за молодой дворянкой. Погода стояла погожая и народу на рынке было не протолкнуться. Но Егор со Степаном, как ледоколы рассекали людской поток, давая мне и моим спутницам возможность спокойно ходить между рядами. Я бы и сам мог, народу было не так уж и много, во всяком случае по сравнению с метро или вещевыми рынками в моем мире. Но мои дамы были дворянками и к подобным развлечениям привычны не были. Пока девушки рассматривали прилавки, я рассматривал люд, собравшийся на ярмарке. Никаких угрюмых серых цветов. Все пытались одеться ярко, в чистое, по возможности новое и нарядное. Люди ходили сюда как говориться не только за покупками, но и себя показать и других посмотреть.

Тут я услышал какой-то шум, перекрывающий гул рынка, со стороны площади и заметил, что многие направляются именно туда.

- Степан, Егор, что там происходит? - обратился я к своим казачкам.

- Казнь, ваше высочество, сегодня же суббота, - ответил Егор.

- Понятно, - хотя ничего не было понятно, причем здесь суббота. - Давай со мной на площадь, а ты Степан присмотри за дамами, справишься?

- Обижаете, ваше высочество.

- Вот и ладненько, не буду их отвлекать, веди Егор, я за тобой.

Используя казака как волнорез, я вскоре оказался на площади перед кремлем, где уже соорудили помост, где сидел Каховский и Кнорринг. Надо же, недавно же проезжал мимо и не заметил, или просто не обратил внимание. Толпа образовала круг, в центре которого двое егерей держали паренька лет двадцати, двадцати пяти. Одежда его была порвана и вся в грязи, под левым глазом налился синяк, полностью закрыв глаз, нос и губы были разбиты.

В это время барон заканчивал речь.

- За нападение на кавалера Кочийского, сопротивление представителям властей приговариваем к пятнадцати ударом плетью.

Ага, рядом значит кат стоит. Странно, я всегда думал они в капюшонах, а это нет. Парень затравленно оглянулся, но потом его взгляд изменился, став жестким и колючи. Он выпрямился и даже голову стал держать ровно. А что смелый. Мне стало интересно, за что же он напал на дворянина, и судя по всему поляка (ох, как я не любил пшеков после войны). Я вышел в центр и подошел к помосту.