Дмитрий Хван - Хозяин Амура [СИ] Страница 27

— Клянусь Господом, они пролетели над моей головой! — закричал один из пикинёров, и с ним тут же согласилось ещё несколько человек, и даже капитан Маркуссон воскликнул, что пули прожужжали совсем рядом, лишь чудом никого не задев. Вскоре вокруг снова наступила гнетущая тишина. Но теперь даже фенрик Юхан, ещё совсем недавно посмеивавшийся над неприятелем, теперь смотрел в сторону данов с опаской, ощущая внизу живота неприятный холодок. Нет, он вовсе не боялся смерти. Но одно дело принять добрую смерть в честной схватке, а совсем другое — глупо пасть от выпущенной наудачу вражеской пули, пусть и из великолепного оружия.

«И что за дальнобойные мушкеты появились у проклятых данов?!» — вертелся немой вопрос в голове фенрика, да и многих других шведов.

— Брось, Вася! — поморщился Афонин. — Не стоит тратить патроны! Думаешь, кто-нибудь из твоих умудрился попасть в шведа? Шагов будет с тысячу!

— Стреляли по огням, товарищ капитан! — отрапортовал один из стрелков.

Новиков, однако, дал команду прекратить стрельбу и заняться караулами, а остальных отправил на помощь шотландцам и артиллеристам в их возне с орудиями. Через некоторое время к сибирцам подошёл Патрик Гордон — командир соседнего отряда. Эти наёмники, как и рота Новикова, были прикреплены к батарее мортирщиков. Таким образом, выполнялась задумка Саляева — артиллерию по фронту и флангам оборонял «местный» отряд, — в данном случае две сотни рыжебородых горцев, вооруженных, в подавляющем большинстве, пиками. Мушкетов у них было мало, десятка два фитильных дур на сошках. А самих шотландцев прикрывали уже сибирские стрелки, потому общий язык с коллегами и Афонин, и Новиков нашли быстро. Тем более что Гордон немного говорил по-русски, так как добрый десяток лет прожил на Руси. Правда, пришёл он под Смоленск в недобрый час, находясь в составе польской армии, но потом, при первых неудачах ляхов, переметнулся на русскую сторону. Да так и остался, обучая стрельцов и новонабранных воинов солдатских полков по европейским правилам. А два года назад непростая судьба занесла уроженца северной, горной части Шотландии в датскую армию.

— Господин Афонин, господин Новик! — с торжественным выражением мужественного лица, которое не портили и многочисленные оспины, крепыш Гордон кивнул обоим сибирцам и продолжил:

— Генерал желает видеть вас в захваченном им замке, дабы испросить у вас драгоценного совета!

У горца было своеобразное чувство юмора, и Василий с Александром переглянусь, растянув губы в улыбке. Густав Сиверс занимал брошенный безвестным хозяином рыбацкий домик — один из немногих уцелевших в округе, где сохранилась крыша. Этим вечером генерал собрал своих старших офицеров, чтобы обсудить, как поступить далее. Многие предлагали встать в оборонительные позиции и дожидаться двухтысячного отряда из-под Гётеборга, который должен был идти вслед за войском Сиверса. Неплохим вариантом было предложение ожидать норвежцев Сехестеда, — они шли северным берегом Венерна из Карлстада, и в скором времени выходили бы в тыл шведам. Положению врага не позавидуешь — Сиверс понимал, что каждый день промедления для Торстенсона был подобен медленному и неизбежному приближению смерти. Ибо только решительные победы могли хоть как-то помочь шведскому королевству на неминуемых переговорах о мире. Густав был уверен, что ежели он вскоре не атакует Торстенсона, то фельдмаршал Швеции сделает это в отношении датчан. Густав знал, что опыт командования войсками у Леннарта был несравненно выше его собственного. Оттого генерал и действовал с некоторой опаской. Но с другой стороны, король Кристиан требовал от своих военачальников разбить шведов как можно быстрее, чтобы в казне осталось хотя бы немного денег и на оккупацию северных германских земель. Потому, когда один из полковников предложил крепко задумавшемуся Сиверсу спросить мнение капитана сибирских наёмников, Густав неожиданно согласился. И немедленно послал за ним.

Вскоре друзья отправились к каменистому берегу озера, следуя за коренастым горцем. Шли через датский лагерь — мушкетёрские и драгунские полки располагались вдоль берега Венерна длинной полосой вплоть до холмов, где располагались наёмники, включая полк немецких рейтар. Немцы, служившие у датчан, набирались преимущественно в северогерманских землях, где среди германцев властвовало единое с датчанами лютеранское учение и сохранялось датское влияние, которое неизбежно усилилось после победы под Глюкштадтом и бегства шведов из Гольштейна и западного Мекленбурга. Именно поэтому в Копенгагене желали закончить войну как можно быстрее, из-за чего генерал Сиверс не мог себе позволить тянуть время в ожидании норвежцев Сехестеда. В случае же удачного исхода противостояния с Торстенсоном Густав удостоился бы щедрой награды от короля Дании и Норвегии.

«…а скоро и Швеции» — подумал генерал, немедленно размечтавшись о фельдмаршальском звании. Прервал его стук двери — пришли ожидаемые датчанами сибирцы.

— Ну и халупа! — удивился Афонин, подойдя к занимаемой генералом полуземлянке. Один из стоявших в карауле мушкетёров отворил перед ними грубо сделанную дверь, и товарищи вошли внутрь. В доме было душно, да к тому же пахло давно немытым телом и едким потом. Между прочим, сибирцы уже успели изумить солдат армии Сиверса, устраивая по-отделенные купания с помывкой, когда каждый из ангарцев, намылив свою мочалку, тёр себя ею, весело переговариваясь со своими товарищами. Для датчан и немцев подобное поведение сибирцев было в диковинку и на эти представления, бывало, собирались поглазеть до трёх десятков зевак.

— Проходите господа! — один из младших офицеров указал на лавку у стола, где были свободные места.

— У вас есть какие-нибудь идеи по поводу наших возможных действий против врага? — генерал, поглаживая пухлыми пальцами клиновидную бородку, с интересом уставился на гостей, которые, наконец, расселись по местам.

— Есть, господин генерал, — проговорил шотландец по-немецки, переводя слова Афонина. — Но трудность решения задачи состоит в малом количестве… бомб, которые нужны мортирам.

— Не думаю, что бомб хватит на Эребру, а тем паче на дальнейшую кампанию, господин генерал.

— К чёрту Эребру! — едва ли не выкрикнул Густав. — Нам нужен Торстенсон! Разбив эту армию, мы окончательно выиграем войну! — после этих слов Сиверс немного обмяк и продолжил уже спокойным тоном, утирая со лба пот вышивным платочком. — Уже сейчас война шведами проиграна, армия Горна на дне моря.

— К тому же, новая армия противника, если они смогут её собрать, будет состоять из косоруких крестьян, и тогда норвежцы легко дойдут до Стокгольма, — добавил после короткой паузы Густав, заёрзав на лавке.

Всё внимание снова переключилось на сибирцев.

— Вас что-то волнует? — негромко спросил сидевший рядом с Василием Регнер Торбенсон, рейтарский капитан.

— Очень душно! — пожаловался Новиков, оттягивая ворот кафтана.

— Поскольку генерал Сиверс не против использования всех оставшихся бомб в будущем сражении, предлагаю к сегодняшнему полудню начать атаку неприятеля. Но после того как мои люди проведут бомбардировку шведских позиций.

— Сколько у вас этих… бомб? — проговорил Сиверс. — Достаточное ли для сегодняшнего дела количество?

— Четырнадцать зарядов, господин генерал, — отвечал Афонин. — Почти все они с серой.

— Этой серой был взят Гётеборг! — торжествующе воскликнул Торбенсон. — Шведы разбегутся после ваших бомб! Нам придётся догонять их, чтобы зарубить!

— Регнар! Сера действует не только на шведов, — ухмыльнулся Новиков. — Для начала надо обождать, чтобы действие её закончилось. И только после этого…

Договорить ангарцу не дал внезапный выстрел из винтовки, а за ним ещё и ещё один. Послышались и шумные хлопки мушкетов. Офицеры вскочили с мест, загомонив. Регнар, Гордон и сибирцы первыми выскочили прочь, в темноту ночи.

В лагере тоже наблюдался небольшой пока переполох, многие повскакали с мест. Просыпаясь, солдаты хватались за оружие и подслеповато озирались вокруг. У Новикова, что спешил к своим стрелкам, ёкнуло сердце — горнисты трубили со стороны расположения батареи Афонина. Послышались и частые выстрелы из револьверов. «Песцы» стреляли с пугающей скоростью, казалось, что на позициях батареи идёт рукопашная схватка. Когда Василию оставалось пересечь неширокую балку, поросшую мелким кустарником и перепрыгнуть ручей, тёкший в её ложбине, его опасения подтвердились. Там, в полусотне метров, шёл бой. Новиков вытащил револьвер и приказал Афонину сделать тоже самое и быть готовым к стрельбе.

— А ну, пропусти! — раздалось рыканье сзади.

Гордона и несколько его бойцов товарищи пропустили вперёд — как-никак их опыт в подобной свалке был несравненно выше. Поначалу Новиков не понял, что творится вокруг, в какой стороне враг и насколько велика его численность. Шотландцы были уже далеко впереди, там, где раздавался шум схватки, и гремели частные выстрелы. Ангарцы бросились туда, однако уже через десяток метров их окликнули: