Воздушные фрегаты-4. Гросс - Иван Оченков Страница 27

— Ну и пусть, — продолжала дожимать мужа государыня. — Даже если это решение ошибочное, пусть он совершит его сам.

— Положим, что так. Но что мы будем делать дальше?

— О чем ты?

— О престолонаследии!

— Я полагаю, пока у нас нет надобности торопиться. Ты, слава Богу, жив и здоров, правительство и сенат в твоей власти. А то, что у нашего сына нет и не будет Дара…, можно ведь подобрать ему одаренную невесту из подходящей королевской семьи и таким образом закрыть вопрос.

— Так себе план, — хмыкнул император.

— Но почему?!

— Тебе такое имя, как Екатерина Великая, о чем-нибудь говорит?

— Вечно ты все драматизируешь!

— Вовсе нет. И потом, неужели ты думаешь, что быть марионеткой в руках жены лучше, чем у сенаторов?

— Да, ты прав, — вынуждена была согласиться царица. — И во всем виноват этот проклятый…

— Тише! — строго посмотрел на нее муж. — Не стоит поднимать шум раньше времени.

— Но ты ведь не оставишь это злодеяние безнаказанным?

— Можешь быть спокойна. Дядюшка Эгалите [1] еще свое получит…

А пока в царской семье бушевали страсти, ничего не подозревающий юный гросс погрузился в дела доставшейся ему по наследству корпорации. Сначала он просто посетил несколько самых ближних заводов, чтобы, так сказать, войти в курс дела и получить хоть какое-нибудь представление о полученных активах.

Все посещения строились по одному плану. Ознакомление с производством, встреча с персоналом и прежде всего с рабочими, а затем совещание с начальством. Везде, где побывал юный хозяин, он старался глубоко вникать в специфику и проблемы предприятий, и, нащупав самые болезненные точки, пытался предпринять хоть что-нибудь для улучшения работы компании и ее работников и, судя по всему, это не осталось незамеченным.

И вскоре телефон в его пристанище на мызе просто раскалился от бесконечных звонков. Казалось, что все директора, главные инженеры и конструктора входящих в ОЗК заводов одновременно пожелали с ним встретиться и обсудить самые насущные вопросы. Отказывать им в приватном общении он не видел никакого смысла, наоборот, такая возможность почерпнуть актуальную информацию дорогого стоила.

Пожалуй, больше всего удивляло его то, с какой настойчивостью и единогласием все эти люди, явно болеющие душой за общее дело и будущее ОЗК, требовали от него как можно скорее брать власть в свои руки. Как понял Март из подчас очень эмоциональных и немного путанных (не все инженеры, имея мощные таланты в своей отрасли технических знаний, являлись умелыми ораторами) объяснений, по корпорации прокатился слух, что Март намеревается оставить у власти и действующего управляющего, и совет директоров. Откуда взялись эти сведения, никто внятно сказать не мог, но слух прошел, вызвав мощную встречную волну искреннего возмущения и ожесточенного сопротивления.

— Мартемьян Андреевич, никого не слушайте! Вы единственный законный и полноправный владыка ОЗК! Это ваш и наш дом! Они же губят все, к чему прикасаются! — горячо и твердо заявил генеральный конструктор авиадвигателей ОЗК сорока девятилетний Владимир Яковлевич Климов[2].

— А в чем вы видите главное затруднение, Владимир Яковлевич?

— Дело даже не в том, что открыто воруют или вредят. Но все вязнет в бюрократии и безразличии. В нашем деле так ничего не создать. Потонет, не родившись. Фундаментальные разработки безжалостно и без разбора свернуты. А кто, если не мы?

— Я вас услышал, Владимир Яковлевич. Тщательно все обдумаю и вскоре приму решение. Впрочем, я и намеревался встать у руля корпорации, возглавить клан. Так что…

— Очень на это рассчитываем. Я ведь пришел не только от себя лично. Все инженеры нашего двигателестроительного завода направили меня к вам. Если только пожелаете, приезжайте и поговорите с каждым. Это общая позиция.

— Один вопрос, на чем основана ваша убежденность в том, что я окажусь лучшим управленцем, чем тот же господин Фадеев? Насколько мне известно, он человек опытный.

— Вы внук своего деда. В вас та же кровь. И сейчас, когда я вижу вас, говорю с вами, я только еще больше убеждаюсь — вы настоящий наследник Ивана Архиповича! Вы — Колычев!

Слова эти прозвучали не слишком убедительно для Марта, было в них что-то от истовой, слепой веры. Понятно, что дед заслужил такое отношение делами. Гений, чего уж там. А вот ему этот бонус выписали авансом. Как бы не разочаровать людей…

— Ну хорошо, я вас услышал. Вскоре я намереваюсь собрать большую часть инженерно-управленческих сотрудников на общее большое совещание. Выслушать мнения, изложить свое понимание перспектив. Но сначала встречусь с советом директоров и проведу внеочередное собрание акционеров. Вы ведь тоже владеете акциями ОЗК?

— Да, я среди прочих получил долю за двадцать лет службы.

— Вот и прекрасно, значит, скоро встретимся.

Такие же или очень похожие речи вели все, с кем Март нашёл время встретиться и переговорить. И судя по всему, подобные настроения были у многих. Главное, что удалось выявить из содержания бесед — руководство ОЗК за прошедший год с треском проиграло несколько крупных тендеров на поставки кораблей, двигателей и вооружений. А вот это уже заставляло всерьез задуматься о соответствии компетенций нынешнего начальства.

[1] Филип Эгалите — прозвище ВК Николая Михайловича.

[2] Климов Владимир Яковлевич — 1892 г.р. крупный разработчик авиадвигателей, глава КБ имени Климова.

Глава 12

Так уж повелось с незапамятных времен, что и монархи, и даже вполне демократические правители любят устраивать парады. Шествия своих войск с высоких трибун созерцали шумерские цари, египетские фараоны и римские императоры, затем эстафету подхватили короли и курфюрсты, после чего древняя традиция благополучно дожила до наших дней. Их проводят все, но, как говорят истинные знатоки, наиболее впечатляющими являются только три. Парад Германской гвардии в Потсдаме, Королевского флота на Спидхедском рейде и Военно-Воздушного флота России в Петербурге.

В этот день по столичному небу чинно шествуют громады воздушных кораблей всех рангов, являя собой поистине величественное зрелище. Кроме того, обычно к этому времени стараются приурочить вступление в строй какого-нибудь линкора или большого фрегата, на котором проводится императорский смотр.

Весной 1942 года эта честь досталась новейшему фрегату «Князь Пожарский» под командованием капитана первого ранга Зимина. Пройдя в общей колонне над городом, Владимир Васильевич виртуозно подвинтил свой корабль к причальной вышке, после чего последовал салют, перемежаемый громкими криками «Ура». Затем к гигантскому кораблю причалил бот под флагом императора, и Александр III вступил на палубу