Пси-ON. Книга I - Евгений Нетт Страница 27

— Артур Геслер. — Щепотка разочарования в его эмоциях промелькнула, но не более того. Похоже, он практически сразу отбросил моё «недворянство», — не иначе как выучил все эти сотни фамилий наизусть, — словно нечто незначительное. — Ты не в первый раз тут?

— Обижаешь! Мне ещё один четвертьфинал, и можно пробовать сдавать на второй ранг.

— А ты хорош. — Тут было, чем гордиться. По крайней мере, с учётом его возраста. Хельга вон, была постарше и на третьем ранге, а на неё разве что не молились. — Может, есть пара советов новичку?

— Не забывай про защиту и не трать силы понапрасну. Иначе выдохнешься к финалу. — Прозвучал сигнал, призывающий оставшихся участников занять свои места на отведённых аренах, и мой собеседник, мазнув взглядом по экрану с распределением, бодро вскочил на ног…у. Да, всё верно: вместо правой опорной конечности он щеголял блестящим в свете ламп протезом. — И если в конце мы встретимся, будь настороже!

— Я никогда не недооцениваю достойных людей. — И недостойных тоже. Но почему бы не скрепить мимолётное знакомство добрым словом?

— Тогда в этом мы с тобой похожи.

Я отсалютовал Руди Фохху, и повернулся к ближайшему экрану, — одному из множества, — на котором, к счастью, был предусмотрен выбор арены для наблюдения. Я начал переключаться между ними в поисках того лысого товарища, но прошло десять минут, а его я так и не обнаружил. То ли он прошёл в первой волне и теперь тоже ждал, то ли я просто не успел до него долистать перед тем, как пришёл черёд второго боя. Или «боя», учитывая то, как прошёл предыдущий.

Но расслабляться я не собирался, ибо теперь задача сменилась на чуть более интересную, гибкую и выдаваемую только телекинетикам: вместо уничтожения статуэток мне предстояло сыграть в «пси-футбол», где мячом выступала стальная сфера весом в семьдесят семь килограмм. И тут сразу становится понятно истинное назначение дорожек: только по ним можно «катать шары», чтобы не вылететь за нарушение правил. А ещё мячик было запрещено разбивать, целенаправленно отрывать от дорожки или напрямую атаковать соперника, что так же каралось техническим поражением. И что б вы не подумали лишнего, скажу, что у каждого направления была как минимум одна «своя» дисциплина, специфическая и уникальная. Соответственно, рассматривать происходящее на «арене» следовало как соревнование, но не в моменте, а на дистанции. Студенты копили очки, получая соответствующее вознаграждение в конце года.

И это, на мой субъективный взгляд, было наиболее эффективным способом адекватно оценить всех участников этого движения.

— Артур Геслер! — И снова меня представили перед тем, как я вышел на арену. Всё ту же, но с рядом добавившихся в процессе предыдущих боёв повреждений. Тут тебе и выбоины, и подпалины, и подтаившая изморозь кое-где. Только оторванных конечностей и крови не хватает для полноты картины, но я не то, чтобы этому не рад. — Мария Соколова!

Передо мной предстала невысокая, полненькая брюнетка, зыркающая исподлобья и выглядящая так, словно за победу в этом раунде она готова убить. Между нами уже был размещён мячик, которым, при желании, можно пришибить насмерть. Буду поосторожнее: мало ли, маньячка какая. И не читается же ещё, что косвенно указывает на немаленький уровень навыков.

И снова отсчёт и время на подготовку, и снова сигнал, давший старт непростой, честно вам скажу, борьбе. В плане сил я девушку явно превосходил, но вот ограничение на дистанцию воздействия и то, как она орудовала телекинетическими щупами… Больше четырёх минут я выкладывался на все сто, — но без ускорения сознания, — прежде чем смог банально задавить оппонента голой мощью. И эти минуты дали мне понимания больше, чем вся практика с телекинезом до этого. Странно? А ничуть! Просто я очень и очень многое подсмотрел у этой маленькой злой брюнетки, до последнего цеплявшейся за победу. Даже когда стало очевидно, что тут выиграю я и только я, она не переставала блокировать мячу путь. Даром, что под него не бросилась и своим телом остановить не попыталась.

Я бы такому исходу вообще не удивился…

— Победитель — Артур Геслер! Проигравшая — Мария Соколова! — Я и не заметил, как споро у нас сменился судья. На более болтливого, угу. — Участникам арены ноль-семь пройти в комнату ожидания.

И мы разошлись в, между прочим, разные комнаты. И прошлого своего соперника я в наших «покоях» не видел. Это что же, всех заранее разбивают на пары и разделяют, в дальнейшем сталкивая только с теми, кто находится в другом зале?

Это наблюдение полезное, это нужно запомнить…

В ожидании следующего раунда, — будем называть это так, ибо боёв тут как бы и нет, — я вновь прилип к экрану, найдя, наконец, своего лысого недруга! Тому повезло больше, и сейчас он с явно читающимся по лицу удовлетворением раскатывал в блин другого студента, пытающегося защитить свою плазменную сферу. Что ж, как минимум в пирокинетике этот парень был очень хорош, ибо подобного при мне ещё никто ни разу не демонстрировал. Ну, Литке со своим посохом разве что, но там кроме контроля и физической подготовки ничего показано не было. Здесь же — пожалуйста: скорость, масштаб и точность манипуляций на уровне, превосходящем таковой у всех моих предыдущих соперников на целую голову. Без ускорения сознания мне его не забодать, как ни крути.

Даже пробовать не стану!

А впереди замаячил следующий раунд, на который меня вызвали с небольшим запозданием: видно, наспех латали арену, ибо не просто так через наш зал ожидания сновали сотрудники в характерных спецовках. Мне даже интересно стало, случалось ли такое, что одна из арен приходила в полную негодность. Чисто теоретически, я и сам мог бы её разломать, чтобы использовать обломки в качестве своего оружия. В правилах сказано только, что нельзя намеренно уничтожать арену, но ведь ломать можно не ради того, что б сломать, а для приближения собственной победы. Ведь если та же статуя соперника навернётся с постамента, мало этой хрупкой штуке точно не покажется. Вопрос только в том, сколько дури нужно, чтобы без проблем это реализовать…

Тем временем я вышел на арену, окинул взглядом почти пустующие трибуны, — зрителей изначально было совсем немного, — и воззрился на третьего по счёту оппонента. Осилю ли без ускорения? Вопрос хороший, но рисковать, если что, я не стану. Мне нужно пробиться как можно выше, раз уж «турнир» этот не культовый, и простым на нём появлением никакого имени заработать не выйдет. Потому…

Извини, парень, но ты победишь как-нибудь в другой раз.

* * *

В то же самое время, трибуны.

Хельга и Ксения по чистой случайности заняли соседние места, но пересаживаться не стали, ограничившись простым взаимным игнорированием. Или, что точнее, игнорировать решила Хельга, не ответившая на приветственный кивок беловолосой девушки. Но обидело ли это дочь рода Алексеевых? Трижды ха! На фоне последнего полугода такая мелочь даже не воспринималась ею как оскорбление, и Ксения со спокойной душой принялась наблюдать за выступлениями её… кого? Знакомого? Друга? Покровителя?

Ни сама Ксения, ни уж тем более Артур ещё с этим не определились. Последний в принципе крайне неспешно, как будто бы даже неохотно предпринимал хоть какие-то шаги. Знаки внимания были, но в слишком незначительных количествах для того, чтобы Ксения могла сделать однозначный вывод касательно его интереса. Может, это всего лишь вежливость? Или он таким образом просто пытается приблизить её к себе?

Но одно девушка могла сказать с абсолютной уверенностью: её жизнь вновь разделилась на части, в одной из которых осталось всё плохое, а в другой слабым огоньком затлела надежда. Надежда на лучшее будущее и на то, что у носительницы клейма «дочери предателя» ещё есть шанс восстановить хотя бы толику былого не величия даже, а всеобщего уважения. Ведь всё, чего сейчас желала Ксения Алексеева — это нормального к себе отношения. И зависело всё не от неё, как можно было бы подумать, а от Артура Геслера, парня, появившегося из ниоткуда и тут же нагло вмешавшегося в устоявшиеся внутри академии устои.

Взгляд девушки прикипел к характерному силуэту, вышедшему на арену против первого серьёзного противника — псиона, давно получившего первый ранг квалификации, и теперь уверенно стремящегося ко второму. И если Ксения ещё могла опознать тощего брюнета с характерной внешностью, то Артур определённо пребывал в полном неведении относительно грядущего противостояния. И это могло стоить