Виктор Зайцев - Случайный многоженец-4 Страница 28

Уральцу второй вариант не подходил, он не собирался терять своих людей. Прохлада, пришедшая с темнотой, настроила на лирический лад. Уставившись на поле, он размышлял, чем будет заниматься после обустройства на берегу океана. Сначала выстроит крепость, чтобы обезопасить мастерские и ремесленников. Затем начнёт строительство пароходов и затворных пушек, обязательно отправит послов в Уральск, закупить радио, антибиотики и привезти священников и учителей. С рабочими руками в этих краях проблем не будет, стоимость продукции при всех расходах будет вполне терпимой. Где-то в Индии, на востоке, расположены богатые рудники драгоценных камней, золотые россыпи. Если не получится обустроиться там, можно добраться до острова Цейлон, Австралии, золотоносных районов Южной Африки. Или просто заниматься торговлей и туризмом, выстроив для уральцев дома отдыха. Главное, можно заниматься любыми авантюрами, очаг цивилизации на Урале уже не исчезнет, царство крепко стоит на ногах.

Обдумывая различные варианты путешествий, прикидывая, удастся ли добраться до Америки, Олег заметил движение в стане противника. Так и есть, индусы готовили ночную атаку. Негромко окликнув караульных, сыщик остался наблюдать на крыше, а уральцы неторопливо и осторожно готовились к обороне. Пушкари и стрелки, имевшие опыт отражения ночных нападений, ободряли новичков, не сомневаясь в успехе. Через час ожиданий индусы приблизились к линии обороны, как они полагали, незаметно. Пешие воины накапливались под стенами и возле повозок, ожидая команды на штурм. Олег прикинул количество притаившихся у крепости воинов и ужаснулся, их было не менее двух тысяч. Ещё немного и уральцев закидают шапками.

Пушки дали внезапный залп картечью практически в упор, лучники зажгли линию вокруг крепости, выложенную горючим материалом. Стрелки открыли беглый огонь по воинам, выжившим под картечью и оказавшимся в огненном кругу, где со всех сторон грозила гибель. Заметив, что нападавшие потеряли голову от безысходности положения, уралец дал отмашку прекратить огонь. Едва утихла канонада, сразу несколько переводчиков предложили неудавшимся диверсантам сдаваться и по одному переходить внутрь крепости, через указанные лазы. Тех, кто не сдастся и не пролезет в крепость, обещали поджечь, как и окружавшее огненное кольцо. Желающих сгореть заживо не оказалось. Внутри диверсантов вязали и укладывали на землю, ремней не хватило, последних пленников связывали их разорванными одеждами. Попытки прорваться через огненное кольцо в любую сторону жёстко пресекались выстрелами ружей, в массовых случаях — картечью из пушек. Не прошло и получаса, как огненное кольцо прогорело и потухло, но все живые диверсанты уже лежали связанными под охраной уральцев.

Рассвет дал возможность спокойно и точно оценить ночные трофеи, в плену уральцев оказались без малого две тысячи воинов, да за стенами лежали более пятисот погибших и тяжелораненых. Убедившись, что растерянные и деморализованные индусы стоят на достаточном расстоянии от стен Гуляйполя, сыщик с помощниками прошёл вокруг линии обороны, выбирая живых индусов, которых переносили внутрь. Мертвецов раздевали и относили на выросший вал трупов. Деловитость и спокойствие, с которым уральцы перевязывали раненых, произвела впечатление на индусов, ожидавших иного отношения от варваров к пленным. С последними пленниками внутри укрепления становилось достаточно тесно, однако Олег велел накормить всех, не жалея продуктов. Запасов вполне хватало на два дня даже при удвоенной численности едоков. Так долго осада тянуться не будет, это понимали все, даже сами индусы. За сутки сражения дружина Синда потеряла половину личного состава, и, не будь угрозы казни за гибель наследника престола, дружинники давно вернулись бы в свою столицу.

Гибель княжича делала возвращение равносильным смерти, поэтому многие воины предпочли гибель в бою неминуемой казни. С обречённым видом всадники выстраивались вокруг укрепления, их командиры мрачно собирались на совет. Уральцы чистили оружие и занимали места у бойниц, уже не сомневаясь в своей победе. Именно это время выбрали для атаки угры, решившие, видимо, что ночью уральцев уничтожили, а строятся дружинники для возвращения домой. С севера на окраину поля выехала ордынская конница, разворачиваясь для нападения. При виде нормального привычного врага, которого можно ударить саблей, с которым можно сойтись в честном бою грудью на грудь, индусы заметно воспряли духом. Они выстроились в две линии атаки и неторопливой рысью направились на противника, опасаясь, что он сбежит. Никто не остался у крепости, сражаться с неправильным противником желающих не нашлось. Даже перевязанные воины, с явными ранениями, садились в сёдла, две сотни спешенных дружинников, чьи кони погибли, двинулись вслед за конницей.

Едва завязался бой между двумя конными армиями, как Олег выгнал всех из крепости. Пушкари, стрелки и пехотинцы выстраивали линию обороны, расставляя пушки, группами по пять орудий. Между ними вставали стрелки в окружении копейщиков-пехотинцев, а все пути нападения на пушкарей и стрелком закрывали испытанными ежами. Уралец требовал, чтобы всё делали бегом, надо успеть отрезать путь для отступления индусов на юг. Никто не спорил с ним, даже пехотинцы исполняли любой его приказ, бегом носили ежи, бегом занимали указанные позиции. А сражение между ордой и княжьей дружиной затягивалось, индусы не желали бежать или сдаваться. Уступая в опыте воинам Мадьяра, индусы превосходили их численностью, правда, всего на тысячу воинов. Но, это были воины-смертники, не видевшие своей жизни в случае бегства. Раненые не уползали в сторону, а бросались на врага, пытаясь убить если не всадника, то его коня.

Но, конная схватка быстротечна, северные варвары вскоре переломили ход сражения в свою пользу, оттесняя индусов назад, к югу. Уральцы замерли, ожидая массового отступления противника в свою сторону, приготовились встретить беглецов залпами орудий и ружей. Но, вопреки всякой логике боя и поведению воинов на поле битвы, индусы не повернули коней назад, в сторону уральцев. Все они пали в сражении, либо потеряли сознание от ран, но никто не вернулся под убийственный огонь пушек. Да и победители не спешили встретиться с уральцами, демонстративно занялись грабежом убитых врагов и сбором трофеев. Догадываясь о причинах такого поведения угров, Олег отправил трофейные команды стрелков к валу погибших индусов. Учитывая, что стрелки были его людьми, попросил принести свою долю в виде всех монет, найденных на трупах.

Остальные воины занялись разбором заграждений, ремонтом повозок и погрузкой трофеев и раненых. Вернулись гонцы с табуном коней, добросовестно сохранённым стражей и Мурзиком. Уральцы привычно готовились к дороге, а их вожди обходили нестройные ряды пленников, всматриваясь в их лица и фигуры. Командир тысячи пехотинцев уже считал себя человеком Олега, уральцем, не сомневаясь, что добьётся получения ружья, выслужит это право для себя и своих воинов. Сам подполковник, рассматривая лица пленных дружинников, удивлялся, насколько они не похожи на индусов двадцать первого века. Он знал, что воинами становятся выходцы касты кшатриев, но не ожидал, что большинство этих выходцев будут так походить на европейцев. Не просто походить, кшатрии даже цветом кожи отличались от селян, больше напоминая украинцев и казаков Ставрополья с родины Олега. Интересно, что многие и пострижены были так же, как классические казаки, с длинными оселедцами на бритых головах. Половина пленников были русоволосыми, часть даже со светлыми глазами, десятка три откровенно рыжих.

— Я предлагаю вам идти на службу ко мне, уральцу Олегу, — начал он своё выступление перед рядами пленников, когда Мурзик улёгся у его ног, подождал перевод и продолжил, — на моей службе не будет скучно. Вы получите такое же оружие, каким я вас победил. Со своим войском я побываю в дальних и богатых странах, но, сперва, обустрою свою крепость на берегу океана. Мне понадобятся надежные воины, способные оберегать мою и свою семью, что поселятся в моей крепости, и дерзкие воины, способные покорить туземцев в дальних странах, захватывать чужие города, добывая несметные богатства. Надеюсь, все понимают, что ни одно войско в мире не сможет справиться с воинами-уральцами.

— Те, кто боится, — подначил старый сыщик, — могут пойти служить в конницу, — он кивнул в сторону орды, рассыпавшейся в сборе трофеев на другом краю поля.

Результатом его выступления стали две тысячи новобранцев, в его войско записались четыре пятых пленных дружинников княжества Синд. Пока полусотники распределяли новичков, на которых легла основная тяжесть переноски трофеев и хозяйственных припасов, к лагерю уральцев стали прибывать всадники орды. В разговорах с ними уральцы узнали о тяжёлых потерях, полученных в бою, по разным оценкам погибли до пятисот воинов, а ранеными оказались практически все выжившие. Зато и дружинники полегли почти полностью, оставив меньше полутысячи раненых. Мадьяр оказался ранен в руку, все сопровождавшие его вожди белели повязками на местах ранений. Соответствовало полученным ранам и настроение вождей, ещё до того, как они узнали о результатах сражения уральцев и рассмотрели количество трофеев, убитых и пленных.