Большая игра - Стюарт Слейд Страница 29

Радары наведения будут отслеживать их пролёт и в последний момент передадут команду на прекращение огня, чтобы обезопасить посадку. До какой-то батареи приказ не дойдёт вовремя, какой-то расчёт решит разрядить уже заряженное орудие выстрелом… Досадные, но неизбежные потери. Тишина наступила рывком, внезапно и болезненно. Затем с противоположного берега послышался треск стрелкового оружия. Десантники вступили в бой.

Небо становилось всё светлее и светлее. Первая волна атаки, высаженная с планеров, подступила к возвышенностям, и началась следующая фаза. Через реку двинулся полк морских пехотинцев, переброшенных из Петрограда. Они переправлялись на старых американских «Утятах», новых амфибиях БАВ[58] этого же типа и на танках ПТ-76[59]. Чтобы пересечь Волгу в этом месте, им требовалось не менее восьми минут. И при иных обстоятельствах немецкие ДОТы даже не подпустили бы их к берегу. Но сейчас огневые точки, во-первых, сами попали под раздачу, а во-вторых, над рекой вставало слепящее солнце. Но для хрупкой плавающей техники даже случайно попадание было опасно. Тарковский как раз увидел фонтан воды, окутанный яркими каплями и радугой. ГМТ[60], возле которой лёг разрыв, загорелась и начала тонуть. Десантники и морпехи дали возможность подойти тяжёлым вездеходам «КрАЗ». Резко сдав задом, грузовики стряхивали с платформ автоматические понтоны. Попав в воду, те сразу разворачивались. Как только срабатывали замки, на настил бросались сапёры, разворачивая их в нужное положение. Замелькали кувалды, которыми загоняли на место сцепные крюки. Генерал не видел, но знал — сейчас люди отчаянно работают, не жалея ни пальцев, ни рук. Им, не скрывая правды, сказали: десантники и морские пехотинцы сейчас умирают, оттягивая на себя огонь фортов, чтобы они навели переправу. И каждая лишняя минута стоит чьей-то жизни. Надо соединить тридцать шесть секций, чтобы создать первую нитку длиной двести двадцать пять метров. Потом вторую, и буксиры развернут их по течению, выстраивая мост через Волгу.

Восемнадцать минут! На две минуты раньше норматива. Морпехи выбрались на берег, оставив на водной глади несколько подбитых машин, и подпёрли десантников. Первая нитка была сращена, и за неё взялись БМК[61]. Один конец нитки освободили, его подхватило течение. БМК подправляли сцепку, и когда она встала в нужное положение, швартовочная группа уже была наготове. С концевого понтона упали сходни. Над рекой поплыл дизельный дым. Катера боролись с течением, удерживая мост. Им помогал самоходный плот с сапёрами, которые закрепляли оставшиеся замки. Минуты капали, уходя в бесконечность. Если упустить время, и немцы сумеют отбиться, переправа окажется под обстрелом. Но вот начала расти вдоль берега вторая нитка, а сапёры на плоту закончили с первой — послышались их радостные крики. Отдыхать было некогда. БМК направились к новой секции, чтобы по готовности развернуть её. Но и слишком рано нельзя начинать, понтоны могут вырваться из цепочки. Наконец вторая нитка поползла через реку. Тридцать шесть минут. Дальний конец прижался к первой, но оставался изогнутый промежуток. Тогда один из катеров толкнул его, весь мост вздрогнул, и сапёры перепрыгнули на настилы, забивая сцепки. Тем временем свой груз сбрасывала уже третья колонна. Берег основательно разбили, несколько грузовиков застряло, но сейчас это уже было неважно. Последняя нитка. Самоходный плот переполз на новое место. Ближе сапёры уже нанизывали понтоны на стальные тросы. Мощные лебёдки натянут их, увеличив грузоподъёмность моста.

Сорок минут. Второй плот пристыковался с центру связки. Похоже, было найдено решение, и дело пошло быстрее. Стрельба на другой стороне реки продолжалась. Им надо продержаться немного, совсем немного. Пятьдесят пять минут, и последняя нитка переправы отошла от кромки. Тарковский смотрел, как БМК выравнивают её и толкают к уже наведённым. Было слишком далеко, чтобы рассмотреть подробности, но часть сапёров уже рассредоточились напротив захватов, а швартовочная группа прямо под обстрелом, теряя людей, бежала к сходням, чтобы быстрее сбросить их на песок.

Наконец, спустя час и две минуты после того, как начали разворачиваться первые понтоны, вдоль Волги, отражаясь от берегов, прокатилось дружное «Ура!». В небо взмыла красная ракета, и раздались новые крики. Было слышно всех — стоящие наготове войска, уставших сапёров, раненых десантников и морпехов. На переправу вполз командирский Т-55 с пехотинцами, присевшими за башней. Следом пошёл его взвод, потом рота и весь полк. Дальше тронутся тяжёлые Т-10[62] и ИС-3[63], истребители СУ-130[64] и штурмовые ИСУ-152, мотопехота на бронетранспортёрах. Генерал развернул переданную записку. Там сообщалось, что инженерная дивизия опередила предыдущий рекорд развёртывания на целых пять минут. Он направил джип к мосту. Одни сапёры вытаскивали завязшую технику, другие подтягивали тросы понтонов. Некоторые просто сидели — вымотались настолько, что у них не осталось сил шевелиться. Как Тарковский и опасался, медикам привалило забот со сломанными руками и ногами. Раненые возвращались с противоположного берега. На середине моста командир дивизии проверял завершение работ. Увидев Андрея Михайловича, он вытянулся и отдал воинское приветствие.

— Генерал-майор Суров, вы отстраняетесь от командования 254-й инженерной дивизией.

Тарковский видел, насколько он потрясён. Ну да, первая нитка переправы была собрана наживую, но они успели вовремя.

— 254-я инженерная дивизия переформировывается в 1-ю Гвардейскую инженерную дивизию с почётным наименованием «Волжская», а вы, генерал-лейтенант, принимаете над ней командование.

Те, кто это слышал, загомонили наперебой, с нескрываемой гордостью. Будут другие гвардейские инженерные дивизии, но 1-я — единственная. И хвастаться они теперь имеют полное права.

Тарковский провёл пальцем вдоль ряда БМК, краем глаза поглядывая на Сурова. Когда он дошёл до катера, которым командовал седой сержант, комдив слегка кивнул.

— Как зовут, сапёр?

— Дик Борис Александрович, товарищ генерал-полковник.

— Умелая работа. Ты помог выиграть несколько бесценных минут. Это геройский поступок, и я своей властью награждаю тебя Звездой Героя. Помни, это заслуга всего экипажа. И само собой… — генерал протянул руку, водитель джипа подал бутылку, — хорошая водка для хорошего человека. Держи, Борис Александрович. За Россию.

За их спинами через Волгу шла 57-я механизированная армия I-го Белорусского фронта.

Модель видел, что пограничные укрепления свою задачу выполнили. Русское наступление было свирепым, и три из девяти его дивизий уже пали. Но это ожидалось. Севернее Дона и у берега Волги он разместил именно три самых слабых, чтобы мощь I и II Украинского фронтов