Здесь вам не равнина... - Алим Тыналин Страница 29

Девушка глядела на меня влюбленными преданными глазами. Вот проклятье, она что, всерьез собралась идти? Я покачал головой.

— Так не пойдет, малышка. Это сложное и опасное восхождение. Я пойду один. У тебя еще нет достаточного опыта. Да даже и тогда я бы тебя не взял.

— Эй, хватит называть меня малышка, — нахмурилась Катя. — Я тебе что, совсем зеленый новичок? Мы уже и так скоро пойдем на первое восхождение с группой. Что там такого сложного, что ты не берешь меня?

Я безнадежно вздохнул. Эх, новичков очень трудно переубедить. Почти невозможно. Тем более, что девушка убеждена в том, что я такой же неопытный, как и она, разве что более удачливый в соревнованиях. Ну ладно, попробую другой способ, обычно всегда срабатывающий.

— Я тобой слишком дорожу, чтобы рисковать твоей жизнью, — сказал я убежденно. — Поэтому не хочу брать. Только поэтому.

Катя пока что удовлетворилась этим объяснением. Отправилась завтракать, предоставив мне возможность уйти на перевал.

Через три дня у меня все было готово. Я не стал задерживаться. Попрощался с Катей, взяв с нее слово не рассказывать никому о моем маршруте. Из всех людей в Ошхамахо о нем знали еще лишь Чижов и Вайнов. Правда, последний уже ушел из лагеря.

Кстати, Гущев заметил мои приготовления и тут же спросил, далеко ли я собрался. Он пока что так и оставался формально ответственным за меня и имел право интересоваться. Я объяснил, что иду на Джангитау.

— А разрешение на восхождение кто тебе дал? — спросил начальник лагеря. — Ты с кем идешь?

Я объяснил, что отправлюсь с группой альпинистов из Алтая, я как раз слышал от Кати, что они недавно прошли через лагерь на перевал. Гущев недоверчиво посмотрел на меня.

— А бумаги на участие кто тебе дал? — спросил он. — Неужели нашелся идиот, который их подписал?

Да уж, если бы я сказал ему об истинной цели своего маршрута, он бы тут же приказал арестовать меня и сопроводить вниз, в город. Пустить одного, на стену, Гущев бы такого никогда не позволил.

— Бумаги уже у них, — туманно ответил я. — Можете проверить.

И опять не стал упоминать, что оставил пояснительную записку в своем шатре. Там я указал об истинной цели своего маршрута и написал, что в случае своей гибели несу полную ответственность. Ну, и еще попрощался с родителями, сестрой и братишкой, которых так никогда и не видел.

Но Гущев уже потерял ко мне интерес.

— Ну и скатертью дорога, — пробурчал он и пошел дальше.

Ладно, хорошее напутствие. Лучше так, чем пожелания удачи, которую легко спугнуть слишком частыми упоминаниями. Я говорил, что тоже стал суеверным?

Выйдя из лагеря, я отправился знакомым путем на перевал. Только там, на развилке, уже не повернул в сторону, а пошел прямо.

Погода стояла отличная. В небе светило солнце, заливало лучами склоны гор. В небе плыли облака. На тропе повсюду лежали камни, большие и маленькие. Пару раз я сидел, как со склона горы покатились валуны, к счастью, далеко от меня.

Сегодня мне надо добраться до перевала Укю, забрать снаряжение, подняться еще выше и переночевать там. Это и будет моей акклиматизацией.

Вернее, одним из ее заключительных этапов. Тем более, что я уже с месяц бегаю по ущелью, то на 3000 метров, то на 4000 и уже успел приспособиться к высоте. Ни разу не чувствовал симптомов горной болезни.

Постепенно местность вокруг изменилась. Вместо кустов и деревьев — каменистые склоны. Пропали щебет птиц и жужжание насекомых.

Вокруг стояла тишина, но не мертвая, а живая. Как будто горы — это не безжизненные куски камней, а застывшие на высоте великаны. Они лежат и молча наблюдают за мной. И если я поведу себя плохо, то они раздавят меня движением пальца.

Я иду по тропе дальше и под ногами хрустят и покатываются камешки. Нет, в этом восхождении я буду хорошим мальчиком. Буду слушаться зова гор и подчиняться их требованиям.

Вскоре извилистая тропа ведет меня сквозь усыпанное камнями ущелье наверх, на перевал. Я иду размеренно, но быстро, даже несмотря на огромный рюкзак за спиной, наполненный всякой всячиной.

Мимо проплывают склоны гор. Одна картинка сменяет другую. Я чувствую, как по спине под курткой текут струйки пота. Потом я выхожу на перевал и передо мной открываются склоны гор, все также усыпанные валунами, уходящие далеко вниз. Вот там, за камнями, сложены мои припасы.

Я сажусь обедать. Пищи набрал вполне достаточно. Кстати, что я не успел внедрить, так это примус более удобной и совершенной конструкции.

Приходится возиться со знаменитым «Шмелем», довольно новеньким, прошлогоднего года выпуска, который я обменял у Крылова на пару эксцентриков. Я залил керосин в чашечку, прогрел горелку, а потом накачал воздух в резервуар. Зажег и порадовался весело гудящему пламени.

Отлично, теперь я могу подогреть воду и выпить чаю. А еще разогрею обед.

После трапезы я чуток отдыхаю, размышляя над предстоящим путешествием. Но долго валяться нельзя. Я встаю, собираю вещи и тащу их дальше, на запланированную высоту.

Местами тропа пропадает. Вокруг покрытые мелкой зеленой травой склоны гор. А еще дальше, далеко-далеко, в прозрачном воздухе горы становятся синими. На фоне зеленой травы и пестрых камней это фантастическое зрелище.

К вечеру я поднимаюсь еще выше, почти наверняка за 4000 метров над уровнем моря. Сначала я притащил один рюкзак, потом второй.

Отдышался и принялся раскладывать палатку в укромном, прикрытом от ветров, месте между скал. Это была ровная площадка, покрытая редкой травой и булыжниками. Пока не стало совсем темно, я проверил, нет ли сверху камней, которые могут свалиться на меня под порывом сильного ветра.

Когда я управился, в горах совсем стемнело. Я подогрел себе ужин и с удовольствием перекусил. Потом помыл посуду и улегся на спальник, вытянув натруженные за день ноги.

Сейчас еще не так холодно, но постепенно мороз набирает силу. Ночью будет очень прохладно. Я решил пройтись перед сном по округе, чтобы подышать воздухом.

В горах уже совсем стемнело. На небе высыпали густые звезды. Вокруг стояла дикая тишина. Между камней свистел и крался ветер. Я стоял и наслаждался моментом.

Это просто великолепно. В такие мгновения кажется, что ты чувствуешь биение сердца планеты.

Я вернулся в палатку, допил горячий чай с куском рафинада и лег спать. Уснул почти сразу, едва сомкнул