Алексей Кулаков - Промышленникъ Страница 3

Поглядев на Савватея, охреневающего прямо на глазах (такой масштаб его скорее пугал, чем вдохновлял на подвиги), Александр излил часть указаний и на его опухшую от уже услышанного голову.

— Савва. Первым делом набираешь из своих родственников дюжину помощников!.. С месячным окладом в тридцать рублей каждому. И как только Геннадий Арчибальдович договорится насчет школы, обеспечиваешь ее быстрое расширение и набор учеников — человек триста, для начала. Их размещение, питание и тому подобное — все на тебе.

— Да помилосердствуй, Александр Яковлевич, не потяну я такого. Не по Сеньке шапка, ну вот ей богу!

В доказательство своего утверждения, хозяин дома размашисто перекрестился, в направлении на красный угол. Не убедил.

— А кому сейчас легко? Так что справишься. Совсем тебя без помощи не оставлю, пришлю несколько человек.

"Скорее уж, несколько десятков"

— Но и сам тоже не ленись. За каждого, кто пойдет учиться — рубль твоим помощникам, рубль тебе. За того, кто выучится и начнет работать по специальности — два рубля им, три тебе. Штрафы тоже будут, и точно такие же. И людей не абы каких выискивай, а сирот, да молодых и семейных. Вопросы?

Командный тон подействовал на бывшего конного объездчика госграницы весьма и весьма благотворно, убив все сомнения буквально на корню. Да и упоминание про деньги пришлось очень даже к месту. Так что Савватей Вожин подскочил, вытянулся по стойке смирно и рявкнул.

— Никак нет, вашбродь!

— Вот и славно. А у вас, Геннадий Арчибальдович?

У работников князя оказалось редкое единодушие: спрашивать они ничего не хотели, со всеми предложениями были согласны, и при этом явно желали как следует поразмыслить над полученными указаниями. Лепота!.. Зато вопрос, а вернее даже вопросы, задала поднявшаяся на второй этаж Марыся — на тему того, кого именно ей сегодня убить. Ну, то есть, что гости дорогие желают на обед: куриного супчика, или же жареного гуся с гарниром из картошки? Угроза жизни была и для молочного поросенка, но, все же в этот день не повезло именно молодому гусю.

***

Тресь!

Но осторожничающий в последнее время котяра ловко увернулся от слишком близкого знакомства с кипарисовым крестом. Вернее, почти увернулся, отделавшись даже не ударом, а скорее легким толчком в бок. Его обидчик негромко выругался и с сильной неприязнью просмотрел на сельского скунса по имени Васька. Который, между прочим, и не думал убегать или как-то прятаться, а вместо этого поудобнее развалился на теплом выступе стены и принялся наводить гигиену. Поводов для торжества над неловким двуногим у кота было хоть отбавляй: во-первых, смог увернуться от встречи с холодной и твердой разлапистой палкой со стены. А во-вторых, его упорство принесло свои плоды. Кусок овечьей шкуры не выдержал постоянных тычков головой, и пропустил-таки настоящего хозяина дома в свою комнату, временно оккупированную наглым пришельцем.

"Вот почему у меня стойкое впечатление того, что этот поганец сейчас мне презрительно ухмыльнулся?"

Появившаяся совсем недавно у Александра привычка проверять свою обувь перед надеванием, пошла ему только на пользу. Именно благодаря ей, (а еще и своему обонянию) он понял, что придется ему задержатся на денек-другой у своего бывшего денщика. Не уезжать же ему в одних вязанных носках? Сапоги были безвозвратно испорченны, валенки тоже, а бегать в носках по ноябрьскому снегу как-то оно не прельщало. Так что Савва был немедленно мобилизован, снабжен неоскверненным сапогом в качестве образца для подражания и отправлен в уездный город, добывать второй. Или новую пару — такие мелочи командира не интересовали. А так же газетами, в очень больших количествах. Ну а сам князь Агренев попытался посильно выразить охватившее его негодование — и первые два раза ему это даже удалось. Затем хвостато-полосатая скотина утроила бдительность, и к тому же перестала спать на привычных местах. Не прекратив при этом попадаться на глаза и всячески изгаляться — то неспешно пройдется на расстоянии вытянутой руки и потрется об ногу Марыси, то развалится на руках у Ульянки с таким видом, будто бы ему ничего и не грозит.

Оглядевшись и прислушавшись, уважаемый гость ногою подтянул к себе небольшую лавочку. Короткий разбег, толчок ногой — и в этот раз Ваське все-таки прилетело по наглой усатой морде. А князь тем временем еле-еле успел вернуть свое оружие на полагающееся ему место — зашедшая в дом с легкого морозца Марыся удивленно пронаблюдала, как аристократ поправил и без того ровно висящий на стене крест, после чего спокойно перекрестился.

— Хорошая вещь, покой дарит.

— И Саввушка так же говорит. Он ему еще от батюшки покойного перешел, в наследство.

Уцепившись за последнее слово, Александр парой-тройкой направляющих вопросом перевел разговор на то, как молодая супружеская пара обустраивалась на новом (ну, понятно, что для самого Савватея очень даже старом) месте. Послушал короткий, но очень эмоциональный рассказ о том, как им помогали, работая чуть ли не за спасибо, какие в общине доброжелательные и хорошие люди вообще, и соседки в частности, и попытался вспомнить — сколько он там выделил своему бывшему денщику на обустройство? Точная сумма все никак не вспоминалась, но по любому он не мог дать меньше пятисот рублей.

"Не удивительно, что в селе их приняли хорошо: мужики с села им за полдня старый дом с постройками снесли — накормил и напоил от пуза, да бревна разрешил забрать. От надела отказался, родне слегка помог, в храм божий сколько надо занес. Новый дом поставили — опять село напоил-накормил. Как к такому плохо относиться? Странно, что Марысю подруги не одолевают. Наверное, меня побаиваются?"

Поздним вечером вернулся из своего сапожного рейда и сам Вожин. Привез две кипы газет для командира, полсотни карамельных петушков и сердечек, нанизанных на хрупкие палочки из обычной соломы — для Ульяны и ее подружек от "дяди Саши". Ну и дежурный подарок жене, в виде ярко-алого платка с незатейливым узором по краям. Выложили все это богатство прямо на стол, и пока супруги миловались за дверью, а их дочка перебирала фигурные кусочки плавленого сахара, отставной ротмистр решил разглядеть поближе шедевр полукустарного творчества местных текстильщиков. Было в платке что-то такое, смутно знакомое, но вот что именно, понять не удавалось.

— Александр Яковлевич, докладываю! Заказал новую пару, завтра утром будут готовы, вот. Ну а к полудню я их вам прямо сюда и представлю, чтобы, значит, полный порядок стал. Да, а что со старыми прикажете делать?

— Да что хочешь, то и делай, мне они уже ни к чему.

Судя по довольной мине на лице Савватея, сапоги после командира будет донашивать именно он. А что? Офицерские, почти новые. Хромовые! Такая вещь на дороге не валяется, и стоит соответственно. Нет, ну в самом-то деле, не выкидывать же их? Мигом соседи подберут да на свои ходули пристроят.

Самого же князя в данный момент интересовало совсем другое. Поняв, что именно казалось ему знакомым в узоре на платке, он тут же поинтересовался у гостеприимного хозяина — а много ли таких платков продается по ярмаркам?

— Да полным-полно, Александр Яковлевич. Есть из ситца, шерстяные, шелковые, бумазейные. А что, надо?

— Да нет, это я так, ради праздного интереса.

Поглядев еще раз на незатейливый рисунок, в котором очень просто можно было разглядеть повторяющийся во всех возможных вариантах солнечный знак свасти-ка, он же славянское коло, любопытствующий аристократ задумчиво хмыкнул.

"Христианство на Вологодчине вот уж с тысячу лет как, а глянешь на вот такой вот платок — и вспоминаешь, про свои корни. Поди, в такой глуши и настоящего родовера отыскать можно, если очень сильно захотеть".

— Ты мне вот что лучше, Савва, скажи. Когда прибавление в семействе будет?

Хозяин дома вздохнул и слегка сгорбился на лавке.

— Да если бы я знал, Александр Яковлевич. Вроде и стараемся, да вот не дает бог ребеночка. Я уж и насчет паломничества по святым местам начал задумываться…

— А что, дело хорошее. Заодно и по врачам пройдитесь, что-то из двух обязательно поможет.

Дальнейшую беседу прервало появление повизгивающей и галдящей оравы Ульянкиных подружек, как по волшебству слетевшихся на сладкое угощение. Увидев взрослых, а в особенности важного гостя (про которого дочка Савватея уже всем успела растрезвонить, что это есть ни кто иной, как ее лично-персональный дядя Саша), табунок малолетних девиц тут же притих и выстроился в некое подобие очереди. Получив желаемое, будущие невесты чинно благодарили маленькую хозяйку и тихо удалялись за дверь, чтобы там с полным комфортом и от всей души полакомится карамельным подарком.

Вожин при виде такого благолепия мигом забыл про свою хандру и горделиво приосанился.