Чемпион - 2 - Валерий Гуров Страница 3

— Терпи, — фыркнул мент. — Терпение и труд все перетрут.

— Как скажете.

Понятно, товарищ милиционер в нехорошем настроении пребывает. Говорить летехе о том, что терпеть он не станет и при надобности насыт в углу, Пельмень не стал. Но для себя тверди решил — именно так он и сделает, если совсем не в терпёж сделается.

Мент отпер клетку, протолкнул внутрь Саню. И точас захлопнул дверь, оставив Пельменя внутри с двумя говнарями на лавочке. Помимо оных в кутузке находился какой-то старикан под семьдесят (не пойми за какие успехи а обезьяннике оказавшийся) без майки, в одних брюках.

И рядом с ним — баба лет пятидесяти, видать проститутка судя по боевому раскрасу. Двое последних стояли в сторонке от лавочки.

Саня выдохнул, пожал плечами — так значит так, медленно помассировал запястья.

— Вот это у него жопа! Гы-гы.

— А сиськи гля! Больше чем у Машки! Хи-хи.

Двое упырей на лавке, убранные и вмазанные, в голос заржали. Машей похоже звали старую проститутку, по крайней мере та начала недовольно ворчать, не впечатлившись сравнением с толстым мальчиком.

Пельмень медленно развернулся. Не, с дядей Виталей сравнение так себе. Тот алкаш, а эти двое — очевидно торчи. И язык длинный. Расположились нарики так, что на лавке не осталось свободного места — с ногами. И явно чувствовали себя хозяевами положения в обезьяннике.

А ещё, Саня только сейчас увидел, что парочка раскидывает чи нарды, чи хер пойми что — на тряпочке, постеленной поверх лавки, расставлены шашечки.

Тряпочкой кстати оказалась майка старика, вон чего он в одних брюках стоит.

Видать короб пронести в клетку не разрешили, а фигурки — все таки можно.

В ноздри врезался острый запах затлевший мочи. Пельмень кашлянул в кулак. Понятно, что менты в отделении злые, но под себя на кой хрен ходить. А судя по тому, что оба ещё вмазанные, сидят они в обезьяннике не так давно. Ну или каким-то боком протащили дурь в кутузку. Но потом Саня смекнул, что обоссался старикан, стоявший в сторонке от лавки с нариками. Под глазом дедка расплылся совсем свежий фингал. И Пельмень нисколечко не удивился бы, узнай, что фингал — дело рук одного из лавочных наркоманов.

— Здоров, люди добрые. Вы про какие жопу и сиськи базарите? — спокойно спросил Пельмень.

— Про твои. Кто такой?

Торчки снова захихикали. И начали чесаться, гладить продырявленные иглами, побитые вены. И медленно стали раскачиваться туда-сюда. Один из них, имени которого Саня не знал (и знать не хотел в принципе) бросил игровые кубики. Выпали две шестёрки, прям на майке старикана.

— Может подвинитесь, присяду? — на вопрос «кто такой» Саня отвечал не стал.

— Так места полно. Становись вон рядом с Иванычем.

— К нам с твоей жопой садиться не надо, гы-гы-гы…

Пельмень хмыкнул — места кроме лавки внутри не было и ему прямо указали постоять. Видать и здесь за малолетнего лоха держат. А тут еще на показуху снимают свои шлёпанцы и сандали и кладут туда, где Саня мог присесть.

Пельмень переглянулся со стариком, тот потупил взгляд и вообще отвёл глаза. Понятно — стыдно. Переглянулся следом с проституткой Машей — та заискивающе ему подмигнула.

Ну что сказать?

Саня был зол на всю ситуацию. На собственную абсолютную тупость и неудачливость. На то, что подвёл Малого под статью. На то, что пропустил вечернюю тренировку и просрал первый день по новому графику. И вот это хамство торчков стало последней каплей.

На фиг.

Надо этим говнарям по задницам надавать.

— Вас не учили, что старшим и женщинам место надо уступать?

В ответ торчки снова заржали.

— На хер иди, сало.

Реальной надобности присаживаться у Пельменя не имелось, но Саня решительно подошёл к лавке, на которой сидели торчки. Ну и тупо перевернул ее вместе с ними, стряхнув распоясавшихся «красавцев» на пол. Оба спикировали головами в грязный линолеум. Одного из упавших торчей Саня ускорил и пустил торпеду в виде смачного подсрачника — пыром в зад. Торч проехал до самой решётки и там в раскорячку замер рядом с ни на шутку перепугавшимся стариком.

Следом по клетке разлетелась шашки и игровые кубики. Пельмень схватил майку, на которой играли наркоманы, кинул ее старику.

— Ты охерел?! — завизжал один из торчков. — Да я тебя пореш…

Не договорил нарик о своих ближайших планах — Пельмень запустил ему шлёпанцам в лоб — нежданчика.

Лови подачу!

Сандали второго мудака вместе с оставшимся шлёпанцем первого, смел в угол камеры.

— Ах ты вонючий козел, — второй нарик, выпрямившими, аж задыхаться начал, почесывая ушибленный зад. — Замочу сучару!

— Давай, — отреагировал Пельмень. — Я даже подойду. Хочешь?

И решительно двинулся к нарику. Видать мало получил подсрачника, ещё хочет.

Ну это запросто организовать. Маша завизжала. Старик надел свою майку и закрыл лицо руками.

Как продолжался бы конфликт Саня не знал, но был не прочь хорошенько набуцкать двух обдолбанных идиотов.

Ну или сам получил бы крепко по голове. Однако в этот момент по решётке постучал мент из дежурки.

— Хорош петушится, э, курятник. Сейчас всем дополнительно по четырнадцать суток впаяю! Допрыгаетесь у меня!

Саня поспешил поднять руки — мол не при делах. Торчки тотчас поднялись, но к Пельменю приближаться не спешили. Как и не спешили занимать лавочку, на которую уже присел старик и бочком-бочком мастилась проститутка Маша (вот будет облом, если она не проститутка ни разу).

— Кто из вас Пельмененко?

— Я Пельмененко, — откликнулся Саня.

— Понятно, мне как раз сказали позвать жирного мудака, — мент усмехнулся, гоняя языком по рту спичку вместо зубочистки. — На выход давай.

— Куда? — уточнил Пельмень. Проглатывать шутеечку про жирного мудака не хотелось, но пришлось.

— На кудыкину гору. Следак зовёт, на выход давай шуруй толстозадый. Допрос.

Дверь камеры открылась. Мент с перекошенной от раздражения рожей, энергично замахал рукой вращательными движениями.

— Давай-давай-давай, или тебе особое приглашение выписать надо? Еле ногами шевелит! Хочешь дубинкой провожу?

— Обойдусь без особого приглашения, — заверил Саня.

Вышел.

— Прямо по коридору, — скомандовал дежурный, спеша закрыть клетку обезьянника и отвести Пельменя к следаку.

Предварительно мент защёлкнул снова браслеты на руках подогреваемого.

Проходя мимо входа в отделение, Саня увидел ещё двух пэпсов, из другого наряда. Эти завели задержанного внутрь.

— Погоди кутузку закрывать, Борь, мы тебе ещё гостинцев привезли, — сказал один из ментов.

— Смотри, этот рецидивист.

Дежурный вставил Саню лицом в решётки клетки.

— Не рыпайся, толстожопый. Выстегну!

— Как скажите, товарищ генерал.

— Я младший сержант, але…

— Ну с таким рвением — быстро генералом