Сергей Чекоданов - Летний шторм Страница 30

   - Заберите хлопца в тыл, товарищ подполковник. - Просил Боркевич, поглаживая ладонью белобрысую голову. - Прибьют его здесь. А мне в часть его взять не разрешают. Мал ещё. И из другой страны.

   Виктор колебался тогда несколько мгновений. Подозвал Щедрина, отдал приказ и поспешил заниматься своими делами. Вспомнил вновь про мальчишку уже в Люблине. И не сразу узнал его. Красовался Стась в перешитых на него, медсёстрами соседнего госпиталя, гимнастёрке и галифе, старательно затягивался новеньким ремнём и называл себя, пусть и с акцентом, не иначе, как боец Сташевский. И даже сапоги были строго по ноге. Оказалось, что при госпитале работал сапожник, потерявший на фронте левую ногу. То ли не отпускало его домой госпитальное начальство, то ли не торопился он сам. Оборудовали ему мастерскую в одной из крошечных комнат прислуги бывшего графского особняка, ставшего госпиталем. Там он и стучал молотком, напевая песни от избытка чувств. На вопрос одного из заказчиков: "Чему радуешься, дурак? Ноги то ведь нет!". Сапожник прищурился, разглядывая свою работу и тоном уверенного в своём будущем человека заявил: "Главное руки на месте! Значит с голода не помру! А нога... На один сапог меньше шить придётся, и только...".

   Прерывая затянувшееся чаепитие, в дверь заглянула соседская девчонка:

   - Дядя Витя, вас к телефону.

   Виктор заспешил в коридор, оставляя Наташку рассматривать невиданное чудо - мальчишку, но в форме бойца Красной Армии.

   - Витя, срочно в наркомат. - Услышал он в трубке голос майора Зенковича. - И будь осторожен. На улицах творится, что-то непонятное.

   Виктор чертыхнулся и повесил трубку. Вернулся к себе, быстро надел портупею и, прихватив фуражку, заспешил на улицу. Рядом с ним торопился Стась. Поначалу хотелось оставить его дома, но нужно было сбегать за старшиной, который остановился на соседней улице у каких-то своих знакомых. Этих самых знакомых-друзей не было у старшины, наверное, только в Африке. Но подполковник Зайцев был уверен - окажись старшина Щедрин там - и скоро среди негров у него появятся дружки, а среди негритянок подружки. Было у него подозрение, что и московские знакомые у старшины "не разрешённого уставом пола". Ну, да бог с ним. Пока его похождения не приносили никакого вреда, а даже пользу. Ибо, был старшина в курсе всех новостей и сплетен через многочисленных связисток, санитарок и поварих. Самое удивительное то, что старшина умудрялся скрывать свои предыдущие похождения от всех последующих пассий.

   Стась быстро умчался искать "дядю Сашу", как называл он нескольких, близких по его мнению, человек. В том числе и Виктора, переиначивая его имя на французский манер с ударением на втором слоге.

   Минут через пять из проходного двора показался старшина с мальчишкой. Виктор посмотрел на часы. Пока они успевали.

   Тяжело опираясь на трость Андрей спускался по лестнице, отдыхая на каждой площадке. Рана всё ещё болела, не позволяя почувствовать себя полноценным человеком. Лифт в доме хотя и был, но сейчас его отключили, чтобы не расходовать напрасно энергию, необходимую заводам и фабрикам. Когда Андрей получал квартиру, сам настоял, чтобы было не ниже третьего этажа. Вот и приходится теперь бороться с непослушной ногой, преодолевая пять пролётов. В другие дни ему помогала Ирина, но сегодня она дежурит в госпитале, вот и приходится заниматься "лестничным альпинизмом" без чужой помощи. Шоферу он не позволял помогать себе принципиально. Незачем давать повод для сплетен. Спустился с последнего пролёта, поймал осуждающий взгляд вахтера и направился к входной двери.

   Наконец, Андрей оказался на улице, вытер выступивший на лице пот и похромал к машине. Расположившись на заднем сиденье, он вытянул ногу, давая ей отдохнуть. Шофёр осторожно стронул эмку с места и заспешил по привычному маршруту в институт. Мелькали за окном обычно пустынные в это время улицы, но сегодня на них было слишком много для буднего дня народу. Наверное, политбойцы опять затеяли ещё один митинг, посвящённый, как всегда, очередному загибу в головах парторгов и комсоргов. Андрей упрямо отрицал необходимость тратить много времени на эти идиотские мероприятия. Ну, сказали пару слов в цехе перед началом работы, но зачем отрывать людей от производства и выводить их на улицы ради повторения всем известных лозунгов. Есть для этого несколько дней в году и достаточно.

   Единственные, кому эти митинги по настоящему нужны, как раз эти политбойцы. Когда Сталин, ещё в конце мая, спросил мнение Андрея по этому поводу, тот долго думал, как сформулировать ответ. Вождь терпеливо ждал, попыхивая трубкой. Андрей всё же решился и сказал, что большая часть этих мероприятий нужна лишь для того, чтобы оправдывать спокойное существование в тылу "армии партийных дармоедов", боящихся фронта, как огня. В то время, когда политруками в воюющих ротах и батальонах ставят мальчишек, только закончивших училище, да и то - досрочно. Что можно спокойно сократить партийный аппарат и пополнить армию несколькими десятками тысяч бойцов.

   "Неплохо бы!" - Только и сказал Сталин. - "Но пока невозможно!"

   Вскоре подкатили к воротам института. Охрана проверила документы, открыла шлагбаум внешнего периметра. Охрану после начала войны увеличили чуть ли не втрое. Изменили и систему охраны. Добавили внешний периметр, натянули проволоку, появились вышки и доты. Во дворе постоянно дежурили бронеавтомобили и лёгкие танки, пользы от которых на фронте становилось всё меньше и меньше.

   БТ-7 ещё воевали, а почти все БТ-5 и Т-26, оставшиеся на ходу, перебрасывали в Закавказье и на Дальний Восток, что позволило создать там несколько механизированных и танковых корпусов, пусть и вооружённых только лёгкими танками. Но у турок на данном участке фронта не было и такого, а с японским "железом" эти старички могли бороться на равных, а то и превосходили его. Туда же отправлялись и трофейные танки, захваченные Красной Армией на западных фронтах. Хотя не все. Где-то под Рязанью держали в резерве танковый корпус, укомплектованный немецкими Pz-III и Pz-IV. Пока что в неизменном виде. Трофейных боеприпасов захваченных в Румынии и Польше должно было хватить на пару месяцев полноценных боёв. Ну а затем? Можно будет переделать их в самоходные установки со своими орудиями. Ходовая часть хорошая, приборы наблюдения и связи просто великолепные. Пушка, конечно, в нынешних условиях слабовата - её и будут менять. На своё орудие. Хотя бы на ЗИС-3! Артиллеристы ей не нахвалятся и целыми батареями пишут благодарственные письма Грабину. Командиры стрелковых дивизий чуть ли не молятся на самоходные полки СУ-76. Самое время увеличить их количество. Но ни БТ, ни Т-26 для такой переделки непригодны.

   Из старичка "двадцать шестого" ещё клепают что-то полезное. К примеру самоходные миномёты большого калибра, главным недостатком которых является малый боезапас. Самоходные зенитки, вооружённые крупнокалиберным ДШК или авиационным пулемётом того же калибра. Но все они по характеристикам намного хуже его Шилки, которую уже поставили на конвейер.

   С БТ ситуация намного сложнее. Полная переделка его, в ту же самую СУ-76, обойдётся едва ли не дороже постройки новой машины. Нужно убрать не оправдавший себя колёсный ход, расширить корпус, усилить амортизаторы. Да и прожорливый авиационный двигатель - явно избыточной, для лёгкого танка, мощности - также не подарок. Нужно менять его на что-то другое. А двигателей для новых машин не хватает. Астров считает каждый дизель В-3, выделяемый ему для изготовления самоходок. Но двигателей такого типа катастрофически не хватает. Ставят их и на Т-50, выпускаемый в Ленинграде. Хотя с фронта уже идут на него нарекания за слабое вооружение и требования установить другое орудие. Но для этого нужно опять-таки его серьёзно переделывать. Намного проще превратить его в ещё один вариант СУ-76. Скорее всего так и произойдёт.

   Был Андрей в этом уверен после разговора со Сталиным, случившимся пять дней назад. Почти неделю вождь его не трогал, давая возможность долечить ногу. Не вызывали и Сашку, как узнал впоследствии Андрей. Зато эскулапы столичных госпиталей просто устроили соревнование - кто большее количество раз его осмотрит и назначит больше лекарств и процедур. В конце концов, Андрей просто сбежал в свой институт, где и стал долечиваться. Там же ему делали перевязки и процедуры. Туда же вынуждены были приезжать ворчащие доктора. Но времени на отлёживание боков на больничной койке просто не было.

   Нужно было устранять недостатки электронного варианта ЗСУ-23-4-Э, обнаруженные в процессе войсковых испытаний. А также обкатывать возникшую у Сашки идею создания на основе их машин стационарного зенитного комплекса, состоящего из двенадцати ЗСУ под общим управлением. Но после первого же "мозгового штурма" пришли к выводу, что данный монстр будет малоэффективен. И делать всё же надо отдельные батареи, действия которых из командного центра будут только координироваться, согласовывая команды управляющих машин батарей.