Решающий бой (СИ) - Шу Алекс Страница 30

— Ань, я спросить хотел, — решаюсь задать давно интересующий вопрос.

— Спрашивай.

— Анют, как у тебя так с Олькой получилось? Ребенок никому не верил, был озлоблен и разочарован в жизни, а теперь к тебе обниматься бежит. Какое волшебство ты использовала?

— Да никакого, — пожимает плечами девушка, — знаешь, мы когда-то с папой подобрали уличного котёнка. Он совсем дикий был. Кидался на нас, шипел. Мне палец прокусил, папу исцарапал. Наверно, сталкивался со злыми людьми, просто боялся и защищал себя как умел. А мы с папой не обращали внимание. Поили его молочком, пробовали гладить, говорили с ним ласково. И через время он перестал дичиться. Сначала позволил себя погладить, потом начал к нам ластиться, устраивался на руках и мурлыкал. И тогда мне папа сказал, доброта и ласка может даже дикого зверя сделать ручным. Сейчас наш Барсик полноправный член семьи. Встречает меня со школы, мурлычит, на руки просится. А на посторонних шипит, защищает меня.

Так и с Олей было. Она мне сначала серьезно нахамила. Потом игнорировала. А я всё к ней приходила, таскала конфеты, разговаривала. И знаешь, были моменты, когда после очередного игнора или оскорбительного ответа, хотелось всё к чертям бросить. Но я видела: Олька хорошая. Машка и Валька её любят и она их тоже. С плохим человеком они бы не общались. И со временем, Оля начала со мною нормально разговаривать. А когда мы с нею пару раз прогулялись по парку, покормили лебедей, растаяла. И сейчас я для неё как старшая сестра. И сама к Ольке привязалась сильно. Она прекрасный ребенок, просто пережила многое и озлобилась.

— Ань, ты просто чудо, — повинуясь внезапному порыву, легонько касаюсь губами щечки Николаенко.

— Лешка, перестань, — смущенная и красная как помидор девушка отталкивает меня.

— Ну, извини, — покаянно развожу руками, — как-то само вышло. Готов искупить свою вину. Помнишь, я в кино тебя пригласил? Давай через денек-другой сходим? В «Советском» сейчас «Четыре мушкетера» идёт. Слышал, французы невероятно смешную комедию сняли по роману Дюма. Пойдешь? С меня билеты и мороженое.

Лицо Ани вспыхивает искренней радостью. Девушка сразу же спохватывается, и пытается принять невозмутимый вид, но сияющие зелёные глаза выдают её эмоции.

— А Дашу и ребят тоже с собой возьмем или сами сходим? — лукаво посмотрела на меня Николаенко.

— А как скажешь, так и сделаем, — улыбаюсь я, — можем с ними, можем и сами. Любой ваш приказ, прекрасная сеньора, будет выполнен.

— Тогда все вместе пойдем.

Мне кажется, что в звонком голоске Ани звучат нотки легкого разочарования.

— Хотя знаешь, скорее всего, пацаны заняты будут, — даю «заднюю» я, — у них там какие-то свои дела на среду-четверг намечаются. А Дашку с нами без парней таскать, как-то не очень. Может, давай всё-таки сами сходим? Без них, только ты и я.

Николаенко улыбается, сверкая белоснежными зубками и задорными ямочками в уголках щек.

— А давай, — легко соглашается она, — иногда даже от подружек хочется немного отдохнуть.

— Отлично, тогда я после школы сбегаю в кинотеатр, куплю билеты, где-то часиков на 4–5. И в среду-четверг посмотрим приключения бравых мушкетеров и их слуг.

— Договорились, — с легкой улыбкой кивает Аня.

21 ноября 1978 года

— Пошёл! — звучит отрывистая команда. Резко вскидываю руки с «ТТ». Правая удерживает пистолет, левая поддерживает правую за запястье. Палец ложится на спусковой крючок. Мягко смещаюсь вправо, держа пистолет, направленным на мишень.

Бах! ТТ подергивается в руке, выбрасывая горячую гильзу. Мишень дергается. Ещё один скользящий шаг, еще один выстрел. Вторая мишень поражена. Пистолет отправляется в кобуру у пояса, а я разбегаюсь, взлетаю по наклонному бревну на толстую деревянную перекладину, не снижая скорости и балансируя руками, прохожу её. Бегу дальше, перепрыгиваю через широкий окоп, взбираюсь по канату вверх и сбегаю по наклонной горке вниз. Хватаюсь за очередной канат, и перелетаю через ров с водой. Пробегаю лабиринт, отталкиваясь ладонями от полых металлических труб.

Падаю на живот, проползаю по-пластунски под сеткой из колючей проволоки, вскакиваю, опять запрыгиваю на бревно и, прохожу его, балансируя и перепрыгивая через разрушенные участки. Последнее препятствие — двухметровая стена. Подтягиваюсь на ладонях и рывком перебрасываю тело на другую сторону, отталкиваюсь руками и приземляюсь на ноги.

— Бей, — кричит Зорин.

Боец в пятнистом маскхалате, стоящий напротив, замахнувшись, кидает в меня мелким гравием. Разворачивая корпус, уклоняюсь от камешка, с глухим стуком влетающего в стену сзади, а в меня уже летит второй, попадая точно в левую часть груди.

Машинально потираю ушибленное место. Больно, но терпимо. А боец уже атакует, держа в вытянутой руке резиновый нож. От первого удара я успеваю уйти в сторону, но парень неуловимым движением перекидывает нож в левую руку и резиновое «лезвие» изгибается, уткнувшись в печень.

— Красиво, — улыбаюсь я, — оригинальный финт.

— Цыганский перехват, называется, — довольно скалится боец, — капитан научил.

— Еремеев, время. В сторону, — командует наставник. — Бурлак, пошёл.

Ножевик отходит, и ко мне бежит высокий сухой парняга с широкими плечами. Тормозит в метре от меня, по-борцовски расставив руки. Пробиваю ногой по бедру, но парень пригибается, подхватывает меня под колени, рывком поднимает вверх, и перебрасывает через спину. Хорошо ещё пожалел, не упал на меня следом, впечатывая в твердую, утоптанную до каменного состояния землю. Выставляю ладони вперед, прижимаю к груди подбородок, мягко приземляясь. А в меня уже летит здоровенная ножища в черном сапоге. Встречаю её в начале движения, гася инерцию удара, обхватывая руками и толкая плечом под колено. Разведчик опрокидывается на спину. Имитирую удар кулаком в пах, перебирая ногами, ухожу вбок, придвигаясь поближе. Делаю легкий тычок «клювом орла» в межключичную впадину. Затем дергаю руку противника на себя, заставляя развернуться, и беру на удушающий, захватывая шею отработанным движением и окольцовывая тело ногам. Имитация рывка, ломающего позвонки, и противник, сдаваясь, хлопает по моему предплечью.

— Бурлак, обратно, Шелестов, отряхнись и ко мне, — командует наставник.

Через пару секунд, мы уже на ногах. Здоровяк убегает обратно, к сооружению, имитирующему дзот. Оттряхивая пыль с маскхалата, украдкой наблюдаю за разворачивающейся схваткой Макарова с Мальцевым в конце параллельной полосы препятствий.

Тяжело Сереге приходится. Капитан ниже его ростом, но мощный и как будто сплетенный из стальных жил. Фанат рукопашки и стрельбы, проводящий огромное количество времени в тирах и на татами. При этом с конской дыхалкой, натренированной регулярными многокилометровыми кроссами в полной боевой экипировке. Он просто намного быстрее и резче Мальцева. Достает Серегу молниеносными ударами, и сразу же разрывает дистанцию. Делает обманное движение, заставляя реагировать, и моментально ловит на прием, хитро выкручивая запястье и заставляя Мальцева перекручиваться в воздухе, падая на бок. Хорошо, что Макаров играет с Серегой, просто обозначая удары и придерживая при бросках, чтобы не нанести травму. Иначе последствия спарринга с командиром разведвзвода для моего товарища были бы более печальными.

— Шелестов, — рычит Игорь Семёнович. — Чего рот открыл? Ко мне, бегом!

Срываюсь с места и через несколько секунд останавливаюсь перед наставником.

— Итак, — сэнсей опускает глаза на блокнот со свежими пометками. — Стрельба. Попадания — 9-ка и 8-ка. В движении на дистанции 25 метров, после бега. Неплохо. Преодоление полосы препятствий. Здесь тоже особых замечаний нет. Работа с соперником вооруженным ножом — неудовлетворительно. Зарезали за пару секунд. Рукопашный бой. С этим бойцом отлично. В следующий раз тебя с Макаровым поставлю, а Сергея с Бурлаком. Но сначала пятикилометровый кросс пробежишь.

«Изверг», — мысленно ругаюсь я, сохраняя каменное лицо.