Атташе (СИ) - Капба Евгений Адгурович Страница 30

В газетах и на радио, конечно, подняли вой — Наталь выставили агрессором. Как будто не было разрушенного Сан-Риоля, не было провокационной декларации о границах Федерации и постоянных стычек в вельде. Для всего прогрессивного человечества война началась с неспровоцированного нападения религиозных фанатиков-рабовладельцев на мирные прибрежные города.

Ситуация была специфическая: по мнению гемайнов, они не терпели поражение. Ну да — откатились, но настрелять кучу федералистов-безбожников в вельде даже удобнее, чем в пригородах! Коммандо атаковали почти без перерыва, обстрелы и налеты продолжались и днем, и ночью, потери войска Федерации несли чудовищные. Но разница в живой силе и материальном обеспечении была слишком велика — на каждого бородатого стрелка приходилось двадцать городских рекрутов. А еще — пушки, пулеметы и новое явление этой войны — бронепоезда. Линия фронта постепенно откатывалась на север, и пропагандисты расписывали великие победы армии под солнечным флагом — одну за другой. Потери федералистов замалчивались, однако ходили слухи о всеобщей мобилизации: поток добровольцев постепенно иссякал.

Натальских газет в торгпредстве не было, потому картина была неполной. Она вообще-то никогда не бывает полной, тем более, когда речь идет о ведущейся прямо сейчас войне... Протекторатские, имперские, федералистские, и, конечно, пресса Альянса — все они привирали и недоговаривали, следуя генеральной линии общественного мнения той или иной страны. Разобраться в ситуации, а тем более — повлиять на нее можно было только на месте. Мне определенно нужно было попасть в Наталь.

Однако вызывали тревогу и новости из Империи: на восточных рубежах Родины было неспокойно. Зашевелились нихондзины — столичный "Курьер" писал о захвате воинственными островитянами нескольких городов на побережье Когурё при помощи только-только приобретенных боевых кораблей: нескольких броненосцев и мониторов. Это было тревожным звоночком: Нихон всегда считал земли этого богатого полезными ископаемыми полуострова своей вотчиной и теперь пытался вернуть вздохнувшего свободнее с окончанием Великой войны вассала в свои цепкие объятия.

Насколько я знал — Имперское географическое общество отправило в Когурё несколько экспедиций, которые занимались геологоразведкой, этнографией — и налаживанием связей. Спокойные границы на Востоке — это был краеугольный камень государственной безопасности. Если там намечается изменение баланса сил — наверняка коллеги Ариса и соратники Феликса уже роют носами землю... И проблемы Наталя для всех, кто обеспечивает безопасность Родины на дальних рубежах, постепенно отходят на второй план.

При этом наверняка не мне одному в голову пришла логичная мысль, что джентльмены из Альянса могли специально предоставить Нихону дюжину устаревших кораблей, чтобы связать Империи руки и не дать ей оказывать значимую поддержку гемайнам. Гемайны — кость в горле Тропической компании. Тропическая компания — один из столпов Альянса. Бритва Оккама в действии: зачем плодить лишние сущности? Смотри, кому выгодно.

— Кузьма-а-а! — я обнял своего боевого товарища-преторианца, — Какими судьбами? Ты же вроде консульство охраняешь?

— Ну, так я и в Риоле консульство охранял, а покуролесили мы с вами — не дай Бог никому, а, господин поручик? Или правильнее — господин старший военный советник?

— Хоть горшком назови, только в печку не ставь. Ну, какие новости? Я тут уже распух от чая, а голова от газет трещит. Рассказывай!

— А что рассказывать? Должен сопроводить вас до места службы — вот и весь рассказ. Поступаю в ваше распоряжение.

— До места службы, стало быть? Что — снова в Наталь?

— Наталь, Наталь, страна моя, ты вся горишь в огне-е-е-е... — пропел Кузьма, — Выходит что так! По пути к нам еще кого-то присоединить должны, обещали полноценную боевую группу.

— Кто обещал-то? — развел ладони я вопрошающе.

Преторианец закатил глаза и ткнул пальцем в потолок:

— Высокое начальство! Вот, бумагу передали вам. Индульге-энция! С такой бумагой можно все семь смертных грехов совершать — и всё равно в рай попадешь.

Документ был серьезным. Опять — в традициях незабвенного кардинала. Сложенный вчетверо листок бумаги. "Подателю сего предоставляются самые широкие полномочия для выполнения задач по защите Империи на дальних подступах к ее границам. Всем имперским военным и гражданским чинам надлежит оказывать всяческое содействие и поддержку сему доверенному лицу Моему". И подпись размашисто — "ИМПЕРАТОР". Кузьма, читавший через плечо, поперхнулся.

— Начальство — того... Совсем высокое. Вы, выходит, руки и голос самого... Доверие!

Это самое доверие придавило гранитной глыбой, выбило воздух из легких и заставило комнату кружить вокруг меня. "Допрыгался!" — вот такая мысль вертелась в голове. Это вам не по течению плыть, решая сиюминутные проблемы. Это — стратегия! А в стратегии я ни черта не смыслил. Ведь что, по сути, предполагали эти три строчки на плотной качественной бумаге, написанные размашистым почерком? Что я должен предпринять действия, которые послужат на благо Империи и во вред ее врагам, применяя все доступные средства. По месту несения службы... То есть — в Федерации и Натале.

— И как добираться-то будем до места службы? Кто повезет-то нас?

Кузьма на едином дыхании выпалил:

— Личный Его Императорского Величества орденоносный гвардейский именной бомбовоз "Гекатонхейр"!

Я прокряхтел в ответ что-то невразумительное.

Дирижабли снова вошли в моду после того, как их стали заправлять гелием. Водород — газ взрывоопасный, и использовать его на цеппелинах, предназначенных для военных целей, было неразумным. После изобретения промышленного синтеза гелия — в Протекторате, Русильоне и Империи практически одновременно — во время Великой войны эти парящие над облаками гиганты стали настоящим чудо-оружием, наводящим страх и ужас.

Тонны бомб с недосягаемой для обычных орудий высоты, огонь и смерть с небес... Постепенно характеристики аэропланов улучшались, и они стали доставать медленных гигантов, не имея возможности их сбить, но вполне болезненно кусая из пулеметов. Совершенствовалась и зенитная артиллерия: те же самые ахт-ахт вполне доставали дирижабли, которые снижались для прицельного бомбометания.

Одно дело — гасить по площадям, не различая правых и виноватых, стирая с лица земли военные казармы, кафешантаны и доходные дома. Другое — поразить одинокую цель, уничтожить артиллерийскую батарею или бункер. Из-за облаков бомбы кидать — только военный бюджет впустую тратить. Так что цеппелины не заменили собой аэропланы, а заняли свою, специфическую нишу. В Империи после гражданской войны они оказались особенно востребованы: вместительные, грузоподъемные, не требующие взлетно-посадочной полосы — спрос на них на необъятных просторах Родины был велик. Грузовые, пассажирские, патрульные — их производили на нескольких предприятиях в столице.

"Гекатонхейр"— тот самый, личный, орденоносный, гвардейский, именной и прочая, и прочая — выглядел как огромная серебристая сигара, ощетинившаяся во все стороны стволами пушечных и пулеметных гнезд. В его силах было доставить сотню тонн груза на расстояние в пятнадцать тысяч верст. Огромный белый орел на черном фоне сигнализировал всем: эта мощь — имперская! Аэронавты в кожаных регланах и шлемах с наушниками ловко, как обезьяны, сновали по обшивке, не забывая цеплять за специальные петли страховочные тросы с карабинами. Шла предполетная подготовка.

— Всякий раз, как вижу его — впадаю в ступор, — проговорил Кузьма.

Мы с ним на пару тащили весь мой горючий, ядовитый и взрывоопасный скарб, и потому чувствовали себя вьючными лошадьми, но не восхититься грандиозным небесным кораблем не могли.

— Это что, ради нас двоих его сюда пригнали? — удивился я, — Или в Иностранный легион пополнение опят везут?