Решала - Дмитрий Валерьевич Иванов Страница 30

До конца полёта я уже всё знал про семью тетки, которая просила называть её тетей Машей. Единственная дочка, красавица и умница, влюбилась в военного и сейчас вместе с внуком и мужем живет в столице, пока муж учится в академии. Я попытался сделать вид, что сплю. Куда там! Ещё некстати и обед принесли. Зато тетя Маша подала идею, как решить проблему с тренерской бедой.

— Надо поменять квартиру на другую, желательно на последнем этаже, раз уж они такие нежные... Я вот в войну при бомбёжке спала, и ничего — мне не мешало!

— Гениально! — серьёзно сказал я. — Спасибо, тёть Маш.

Сижу, обдумываю, через кого мне удобнее будет такое порешать?

— Сестра у меня в Академе живет, на девятом этаже в трёхкомнатной. Так она с доплатой поменяет! ... Хотя, там голуби над ней живут. ... Не топают, но крыльями машут ... — вывел меня из раздумий голос соседки. — Зато она глухая почти, ей на этот шум плевать!

— У Игоря Леонидовича двухкомнатная, но большая, и в центре.

— Надо поговорить со своей младшенькой. Нас три сестры, знаете, как у Чехова... — опять сбилась на воспоминания тетя Маша.

— Телефон у неё есть? — невежливо перебиваю я и пытаюсь разбудить Леонидыча. — Садимся через полчаса.

— Через полчаса? Пить хочется! Есть что? — мой тренер вполне трезвый, но ото сна ещё не отошёл.

— У вас квартира сколько метров? И на какой улице?

— Шестьдесят. Ты ж был у меня на новоселье. Кухня — восемь, — ответил тренер после паузы, которую заполнил осушением бутылки минералки.

— Я был один раз и не мерил! — сварливо поясняю я и рассказываю план обмена квартиры на квартиру.

— Тысяча в загашнике есть! — оживляется тот, завидев перспективу убраться из жилищного ада.

— К ней ехать надо, я же говорю — глухая, к телефону не подходит. Тысяча — это хорошо, но две лучше! Хоть по метражу квартиры почти одинаковы, но у сестры вид шикарный на горы и лес.

— А у нас вид на Енисей! Полторы наскребу, суточные остались, премию обещали... Хотя... , — вспомнил о своей драке Игорь Леонидович и погрустнел.

— Две тысячи нормально! — быстро соглашаюсь я. — Давайте договаривайтесь, а я обмен проверну по своим каналам. У вас же от спорткомитета квартира? Так вот, у тети Машиной сестры тоже! Она лыжница в прошлом!

Запомнил вот. Младшая — лыжница, вдова, дети в Новосибирске. Старшая — водитель трамвая! А тетя Маша работает в недавно открывшемся Институте искусств. Тьфу, и на кой мне эти познания? Вот как у некоторых получается забить за пять часов полёта всяким шлаком память всех вокруг?

Прилетели мы ночью, и нас никто не ждал, хотя обязаны были встретить! Дозвониться ни до кого тренер не смог, поэтому мы поехали в город вместе со старшей сестрой тети Маши и её мужем (как я помню, поваром в столовой). Не сильно нам рады были новые знакомые, не так удобно впятером в 412-ом москвичонке ехать, но спорить с родственницей никто не решился.

Меня высадили первым. Захожу в холодный дом, который основательно вымерз за время моего отсутствия. В нос сразу ударил запах гари. Стал нюхать внимательней. От соседей тянет, причём застарелый запах какого-то пожара. Задолбали эти соседи — то их менты шмонают, то подрезали кого-то, то в карты играют, устроили там катран. Сейчас вот запах чего-то сгоревшего. Не понять чего. Забор у них высокий. Идти будить? Да оно мне надо? Спать охота, завтра им отомщу. Включив ветродуйку и растопив печку, заполняю систему обогрева водой и, мечтая о скорой мести соседям, засыпаю. Мне на работу не надо, а вот в универ заехать было бы неплохо. Очередные «Дни Физика» на носу.

Машина в гараже, но это по пути в универ. Легко завожу свою ласточку и еду в оргкомитет. Он на четвертом этаже в корпусе физиков.

— Смотри, какой шик! — трясет меня Генка с пятого курса.

Они сделали плакат-календарь со своими мордами, причём старались их корчить от души.

— Тринадцать студентов и одна студентка, — восторженно показывает пачку таких настенных календарей студент.

— Четырнадцать, — спорю я, посчитав мужские рожи.

— Яша два раза на плакате, — укоризненно говорит Генка, тыкая в две бородатые морды, не похожие, кстати. — А вот, смотри, валюта для «Дня физика». Назвали «один ноль».

— Так вы без меня всё сделали! И здорово вышло! — подхалимски хвалю я и пытаюсь свалить.

— Какое всё?! Плакаты рисовать надо, бумага, краска нужны. Ты обещал от крайкома!

— Хорошо, записываю что нужно, — покорно соглашаюсь я, так как и в самом деле обещал сокурсникам.

— Толя, привет! — в кабинет, где заседает наш оргкомитет, входит рыжая Зина с моего поселка. — Ты домой звонил? Бабушка у тебя в больнице лежит.

Глава 18

Глава 18

Новость меня взволновала до крайности. Толиковскую бабушку я полюбил сразу, и, собственно, тут, в СССР, я только из-за неё. Так бы уж давно на Лазурном берегу Франции жил. Но бабуля такого предательства Союза не поняла бы. И чего я раньше, например, из Москвы не позвонил домой?

— Спасибо, Зин, — благодарю я и спешу в деканат.

Там можно позвонить по межгороду.

С первой попытки не вышло, батя, очевидно, на работе, а мамы Веры почему-то нет дома. Может, с детьми гуляет или в магазин пошла? Минут через двадцать, за которые успел передумать много чего нехорошего, я, наконец, услышал голос своей новой родственницы. Нет, не мамы Веры, а сестрёнки, она успела раньше матери трубу взять. Впрочем, тут же её лишилась.

— Аппендицит, Толя, у неё. В пятницу операцию сделали под местным наркозом. Трудно у стариков диагностировать этот недуг, чуть не упустили. Да ты не переживай, я только