Фермер 2. Водная жила - Алим Онербекович Тыналин Страница 30

Николай Петрович был невысоким, плотно сбитым человеком с добродушным лицом и внимательными серыми глазами. Служил участковым уже лет десять, знал каждого жителя района поименно.

— Что случилось? — поинтересовался я, не отходя от скважины.

— Да вот, в сарае у деда Архипа конструкция одна подозрительная обнаружилась, — участковый снял фуражку цвета хаки и потер лоб. — Очень на самогонный аппарат смахивает. А дед клянется, что это не то. Вот и думаю, может, вы как технический специалист посмотрите, разберетесь?

Дед Архип был одним из самых уважаемых людей в поселке. Семьдесят пять лет, ветеран Великой Отечественной, орденоносец, всю жизнь проработавший в совхозе сначала конюхом, потом сторожем. Обвинить его в самогоноварении было бы равносильно святотатству.

— Конечно, Николай Петрович, — согласился я, хотя и не хотелось отрываться от изучения артезианского источника. — Только дайте замеры закончить, и поедем разбираться.

Мы с Волковым быстро провели предварительные измерения дебита скважины. Использовали метод объемного замера — засекали время заполнения двадцатилитрового ведра. Результат получился впечатляющий: восемь с половиной литров в секунду при стабильном напоре.

— Игорь Семенович, — сказал я геологу, записывая данные в полевой блокнот, — продолжайте наблюдения. А я съезжу разберусь с дедом Архипом и вернусь.

Дом деда Архипа стоял на окраине поселка, добротная пятистенка из сосновых бревен с двускатной крышей, крытой железом. Во дворе баня, погреб, сарай для инструментов. Все постройки старые, но крепкие, содержались в идеальном порядке.

Сам дед встретил нас у калитки. Архип Никанорович Седов был невысоким, жилистым стариком с седой бородкой и проницательными голубыми глазами. На нем была гимнастерка защитного цвета с орденскими планками, брюки галифе заправлены в хромовые сапоги. Старая военная выправка чувствовалась в каждом движении.

— Здравия желаю, товарищ участковый, — поздоровался дед, отдавая честь по-военному. — Виктор Алексеевич, и вам добро пожаловать. Пойдемте, посмотрите на мое изобретение.

В сарае действительно стояла сложная конструкция из красной меди — несколько соединенных трубками емкостей, змеевик, краны, манометры. Все было сделано с немецкой аккуратностью, пропаяно оловом, отполировано до блеска.

— Вот, — указал участковый на установку, — что скажете? По всем признакам самогонный аппарат. Перегонный куб, холодильник, змеевик для конденсации паров.

Я внимательно осмотрел конструкцию. Действительно, внешне очень напоминала самогонный аппарат, но некоторые детали смущали. Слишком сложная система трубопроводов, дополнительные емкости, электрические провода.

— Дед Архип, — обратился я к старику, — объясните, для чего это нужно.

— Да воду чищу, — смущенно ответил ветеран, поправляя орденские планки на груди. — Для аккумуляторов тракторных. Обычная вода их портит, известь оседает. А дистиллированную в районе не купишь, далеко ездить надо.

Тут я заметил деталь, которая сразу все прояснила. К одной из емкостей подходили провода от электрической сети, а внутри виднелись спирали накаливания.

— Николай Петрович, — сказал я участковому, — это не самогонный аппарат. Это дистиллятор для получения дистиллированной воды.

В этот момент к сараю подошла Галя. Она была в теплом пальто серого цвета с мутоновым воротником, на голове шерстяная шапочка, в руках кожаная сумка с документами комсомольской организации.

— Виктор Алексеевич, — поздоровалась она, — слышала, что у деда Архипа неприятности. Решила подойти, может, помочь чем.

— Галя, посмотрите на эту конструкцию, — попросил я. — Как думаете, для чего она предназначена?

Девушка внимательно изучила медную установку, обращая внимание на детали, которые мужчины могли пропустить. Особенно ее заинтересовали электрические элементы.

— А это что такое? — спросила она, указывая на провода и клеммы.

— Нагревательные элементы, — объяснил дед Архип, воодушевляясь тем, что кто-то проявляет интерес к техническим деталям. — От электрической сети работают. Воду нагревают, пар получается, потом в холодильнике конденсируется.

Галя кивнула:

— Понятно. Это дистиллятор. У нас в школе на уроках химии такой же принцип объясняли, только проще устройство было.

Участковый почесал затылок под фуражкой:

— А почему сразу не сказали, дед? Столько переполоха наделали, весь поселок обсуждает.

Архип Никанорович смутился:

— Да стеснялся я. Думал, засмеют, старый дурак, ерундой занимается. А тут такой аппарат сложный получился, сам удивляюсь, как додумался.

Я внимательнее изучил дистиллятор. Конструкция была действительно продуманной. Автоматическое поддержание температуры, система очистки от накипи, даже предохранительные клапаны предусмотрены.

— Дед Архип, — сказал я с искренним восхищением, — да это же настоящее изобретение! Вы знаете, сколько такой дистиллятор в магазине стоит? Если вообще купить можно.

— Правда? — оживился старик. — А я думал, так, баловство.

— Какое баловство! — возразил я. — Это рационализаторское предложение. Нужно оформить официально, может, даже патент получить.

Участковый Сидоров облегченно вздохнул:

— Ну, слава Богу. А то уж не знал, как быть. Дед Архип человек заслуженный, а закон нарушать нельзя.

— Николай Петрович, никаких нарушений нет, — заверил я. — Наоборот, изобретательство нужно поощрять.

Мы вышли из сарая на свежий воздух. Ноябрьское солнце светило ярко, но давало мало тепла. На березах еще висели последние желтые листья, где-то каркали вороны, готовящиеся к зиме.

— А знаете что, дед, — предложил я, — давайте организуем в совхозе небольшое производство дистиллированной воды. Потребность большая — и для аккумуляторов, и для лаборатории нашей, и соседним хозяйствам продавать можно.

Глаза у ветерана заблестели:

— Это интересно! Работки прибавится, а то я совсем на пенсии заскучал.

Галя поддержала идею:

— Можно через комсомольскую организацию оформить как молодежную инициативу. Дед Архип будет консультантом, а производство организуем.

Мы договорились встретиться завтра и обсудить детали. Участковый уехал в райцентр с докладом о том, что никаких правонарушений не обнаружено. А я собрался возвращаться к артезианской скважине.

Но тут Галя остановила меня:

— Виктор Алексеевич, а вы в курсе, что в поселке куры пропадать начали?

— Какие куры? — удивился я.

— Да вот, Зинаида Петровна жалуется, за две ночи три лучшие несушки исчезли. Причем из разных дворов. И не только у нее, еще у тети Маши и у Катьки.

Это странно. Обычно куры пропадали из-за лис или хорьков, но те нападали в одном месте, а не ходили по разным дворам.

— А следы какие-нибудь есть? — поинтересовался я.

— Есть. Отпечатки сапог мужских, сорок второго размера примерно. Явно человек, а не зверь.

Ситуация становилась неприятной. Воровство среди соседей могло серьезно испортить отношения в коллективе.

— Галя, — сказал я, — а что, если организовать наблюдение?