Андрей Захаров - Перекресток времен. Новые россы Страница 31

- Что за беда? Ты можешь яснее выражаться? - встревожился Климович.

- Вода пропала…

- Как пропала? Озеро ведь рядом глубокое! - воскликнул Бондарев.

- Извините, меня, товарищи командиры, не так доложил. Озеро мелеть начало, вода из него куда-то уходит. Я бойцов послал за водой для кухни, да и умыться. А вода от берега ушла, одно дно осталось. Мне как доложили, то мы сразу же дальше прошли. Теперь край воды в метрах двадцати от бывшего берега. Что делать-то будем…

- Прежде всего, не паникуй. Слушай мой приказ. - остановил его Климович. - Немедленно найти в лагере все пустые емкости и заполнить их оставшейся водой. Всем налить воду во фляги и во все, что возможно. Ясно? Но только без паники. Вместе с начальником склада организуй эту работу. Все, идите, сержант.

- Час от часу не легче. - промолвил стоящий рядом Бондарев.

Вдруг от входа в лагерь показалась небольшая группа красноармейцев. Они вели троих неизвестных мужчин, одетых в непривычную для людей, живущих в 1941 году, одежду.

Подойдя к командирам, старший группы, старшина-пограничник доложил:

- Товарищ подполковник. Докладывает старшина Долматов. Нами, недалеко от лагеря захвачена группа немецких диверсантов. При задержании пытались оказать сопротивление, но были связаны. При них обнаружены документы и другие вещи. Из оружия, только вот этот нож.

С этими словами старшина развязал вещмешок и выложил из него на подводу изъятые документы и вещи. Последним он положил нож.

- Где вы их поймали и почему оставили пост у дороги?

Видя, что к командиру полка подвели неизвестных, Бажин, Попов и Синяков также подошли к Климовичу. Их интерес напрямую был связан с этими людьми. Кто такие? Откуда появились? Какая опасность может от них исходить для лагеря? Кто их сюда заслал и с какой целью?

- Так нечего больше охранять, товарищ подполковник, дороги то нет!

- Как нет?! Куда она пропала?! А ну-ка, поподробнее расскажите, старшина!

- Ну, ночью, когда эта катавасия с землетряской случилась, мы, конечно, все сознание потеряли, и даже Мухтар, собака ефрейтора Трохимчука. Когда под утро пришли в себя и туман немного ушел, смотрим, а дороги-то нет. И дуба старого тоже нет. Хотели позвонить, а телефон не отвечает. А вместо дороги, стена выросла, из земли и камня. И землица какая-то не такая, не наша. Я такой никогда и нигде не видел. Коричнево-красная. А стена высотой метров двадцать будет, не меньше. Я ребят вдоль нее в разные стороны послал, но она кругом идет. Вот мы и решили назад, к вам идти. А по дороге Мухтар чужих учуял, тут-то мы этих диверсантов и задержали. А дальше, к Вам. Вот такие, ежики курносые. Говорят, что они русские. Но я им не верю.

- Русские, говоришь… Хорошо. Сейчас у них спросим.

Климович приказал подвести к себе задержанных незнакомцев. Среди них выделялся высокий крепкий светловолосый мужчина чуть старше сорока лет. Молодой парень был очень похож на него. Оба они были одеты в пятнистую теплую одежду. Третий мужчина был немного полноватый и выглядел старше первых двух. Это были Николай, Максим и Янис.

- Кто вы такие и что вы делаете в этом лесу?

Выступивший вперед Николай, разглядев у сидевшего на подводе и спросившего его человека, с бледным уставшим лицом и с красными от недосыпания глазами, на воротнике гимнастерки петлицы с тремя темно-красными прямоугольниками - шпалами, вспомнив по курсу истории, что такие до войны носили подполковники, произнес:

- Товарищ подполковник. Произошла какая-то непонятная ситуация, в которой нам с вами необходимо разобраться. Я, Антоненко Николай Тимофеевич. Желаю с вами объясниться, но со связанными руками это невозможно. Никакие мы не диверсанты, мы простые люди, которые приехали на озеро порыбачить и отдохнуть. Нам бы тоже, в свою очередь, хотелось бы знать, что здесь произошло и кто вы такие. А также, почему нас задержали и незаконно удерживаете. Еще раз прошу нас освободить. Обещаю, что никаких эксцессов с нашей стороны не будет.

Климович усталым взглядом посмотрел в глаза говорившему с ним человеку. Но, как ни странно, поверил ему. В глазах собеседника и в интонации его голоса, не было того, что выдавало бы фальш. Интуиция подсказывала ему, что действительно этот человек ничего не понимал, что с ним произошло и как он здесь оказался. Этого сам Алексей толком не понимал, как не старался.

- Хорошо. Долматов, развяжите их.

Старшина вместе с Нефедовым развязали руки доставленным незнакомцам.

Антоненко-старший растирая затекшие кисти рук, спросил у Климовича:

- Товарищ подполковник, хотелось бы нам узнать, у кого мы находимся и с кем имею честь беседовать?

- Не много ли вы на себе берете, как вас там? Николай Тимофеевич! Это мы вас захватили, а не вы нас. Ну, хорошо. Удовлетворю ваше любопытство. Я, командир стрелкового полка Рабоче-Крестьянской Красной Армии, подполковник Климович Алексей Аркадьевич. Вам этого достаточно?

- Как. кой армии?

- Рабоче-Крестьянской Красной Армии.

- Вы, что здесь кино снимаете или в "войнушку" в детстве не наигрались?

При этих словах Николая, окружавшие его люди, одетые в военную форму, вскинули оружие и двинулись к нему, но Климович поднял высоко руку и приказал всем оставаться на месте.

- Вы, изволили пошутить или издеваетесь? Эта шутка может стоить вам и вашим друзьям жизни. Подбирайте свои слова, пожалуйста.

Вперед вышел Максим. В отличии от отца, он больше любил читать книги про фантастику. У него появилась мысль, которую сразу же захотелось проверить и Макс обратился к Климовичу:

- Прошу Вас извинить моего отца. Он немного не так выразился. Разрешите вам задать один единственный вопрос?

Посмотрев на стоявшего перед ним молодого парня, Климович, погладив раненную ногу, разрешил:

- Еще один любопытный. Ну, если вы такие шутки говорить не будете, то задавайте.

- Товарищ подполковник, скажите, пожалуйста, какой сегодня день и год?

Все присутствующие посмотрели на Максима как на душевнобольного человека. Но командир полка, устало усмехнувшись, ответил:

- Если вас это устроит, молодой человек, то по моим скромным подсчетам, сегодня… августа одна тысяча девятьсот сорок первого года!

Теперь пришла очередь удивляться Николаю, Максиму и Янису. Они стали смотреть друг на друга, затем, ничего не понимающие, по сторонам, как будто заново родились и этот мир увидели впервые.

- Как. кого года? С. сорок первого? Вы не шутите?

Окружавшие их вооруженные люди стали улыбаться. Им интересно было наблюдать, как эти незнакомцы изображают из себя психически ненормальных людей.

Настала очередь говорить Баюлису. Янис Людвигович, вытер рукавом внезапно выступивший на лбу пот, спросил у окружавших его людей:

- Ну ладно. Допустим, мы попали в сорок первый год. Но скажите мне, любезные, а в какой местности мы все с вами находимся?

Этот вопрос не вызвал у окружающих той веселости, что предыдущий.

Климович, посмотрев на окружающий их лес и понемногу исчезающее белое облако над озером, медленно произнес:

- А на этот вопрос нам бы самим хотелось узнать ответ. Вчера еще мы были в Припятских лесах, а сегодня я в этом почему-то не уверен.

Янис продолжал свою словесную атаку:

- А теперь скажите мне, сегодня утром у вас, не кружилась ли голова, не было ли сухости во рту, не подступала ли тошнота? И почему так стало холодно?

Все окружающие стали смотреть друг на друга и на задавшего этот вопрос незнакомца, при этом почти все качали головой в знак согласия.

- Да. Все именно так и было. Вы что-то знаете? - обратился к Баюлису заинтересованный Климович. - Отвечайте, ничего не утаивая. Обещаю, бить и расстреливать пока не будем.

- Ну, всего я знать не могу, даже если бы и хотел. Но, поскольку я врач, то могу сказать одно. Все эти симптомы очень похожи на горную болезнь. Не умер ли у вас кто-нибудь от сердечной недостаточности?

Стоявший рядом с командиром капитан Бондарев подтвердил:

- Сегодня утром одного гражданского нашли умершим. На него ничего не падало. Видимых повреждений нет, но губы были синие. Действительно, наверное, сердце схватило. И один раненый красноармеец также умер. Вы, что, хотите сказать, что мы все здесь в горах находимся? Бред какой-то!

Вдруг, с противоположного, невидимого из-за тумана, берега озера, раздалось несколько выстрелов. Сначала три пистолетных, а затем четыре или пять винтовочных.