Вечное - Николай Секерин Страница 31

Потом я снова пригласил к себе всю эту банду иждивенцев. Как я и ожидал, они привели с собой ещё больше прихлебателей, которые сразу почувствовали вкус халявы и освоились в моём доме.

– Здорова, Васёк, как сам? Это мой друг Саня, он мне как брат!

– Здоров, Вась, это Лизка, я тебе как-то говорил о ней.

– Привет, Васечка, это…

Бесконечный поток ублюдочных созданий. Я почувствовал неконтролируемую злость. Как их можно чему-то учить? Как им можно объяснять что-то? Все они были тупыми, безобразными существами.

– Вась, слышь дружище, не мог бы ты мне одолжить пару сотен, ты же знаешь, я отдам!

– Васян, есть похавать что?

Когда все собрались, я выкатил во двор телегу забитую бухлом с закуской и заорал.

– Жрите, скоты!

На мгновение все застыли в недоумении, ведь таким меня никто из них ещё не видел. Но только они приметили бутылки дон периньона и хенеси, как их растерянность улетучилась, словно сигаретный дым в морозное утро.

Я зло усмехнулся и ушёл в дом.

Автомат стоял прислонённым к стенке шкафа. Я проверил рожок и вышел на улицу.

Я хотел пустить очередь в воздух. Я думал их напугать, а потом заставить себя слушать. Но когда я увидел их довольные жадные лица, я понял, что всё бесполезно. Я изначально допустил ошибку, когда связался именно с этими людьми и теперь уже ничего исправить нельзя. Их просто надо ликвидировать. Как писатель рвёт неудачный лист рукописи. Я кровожадно целился то в одну, то в другую башку.

Я передёрнул затвор и открыл огонь.

В последний момент, я приподнял дуло автомата, и очередь прошла поверх голов моих «друзей».

Все в панике заорали и попадали на землю.

– Заткнулись все! – заорал я. – С меня довольно! Даю вам две минуты, чтобы убрались из моего дома, проклятые алкаши! Вон!!

Я сопроводил последний возглас новой очередью. Я стрелял без разбору по столам, по бутылкам с дорогими винами, по еде, по плетёным стульям.

Пьяное быдло рассосалось в мгновение ока, их словно и не было здесь никогда.

Велик был соблазн убить их всех. Всех этих грязных недолюдей. Расстрелять на месте, прошить пулями все этим мешки с говном, сорвать всю свою злобу, а потом сжечь арендованный дом со всей землёй. Но я понимал, что такая проделка мне не сойдёт с рук. Даже выстрелы, которые я произвёл, могли наделать мне проблем. Соседи наверняка слышали и уже вызвали наряд.

Благо шёл 1999 год, и всё было просто. Я дал взятку начальнику уголовного розыска и от меня тотчас отстали, а дело по несанкционированной стрельбе и незаконному хранению оружия потерялось в архивах.

Что ж, теперь я точно знал насколько трудно втолковать что-то в головы людей. Насколько трудно даже заставить себя слушать. В моём нынешнем положении это было просто невозможно.

Я съехал с арендованного дома, возместив убытки хозяину, и покинул город. Мне надо было подумать и поискать другие способы решения задачи.

***

Шёл 2002-й год, в России сменилась власть, бандитизм стремительно снижал свои обороты. За три года я предпринял ещё десять неудачных попыток наладить свой диалог с человечеством. Владелец больше не появлялся в моей голове, а значит время ещё было.

Что делать, я по-прежнему не знал. Как я мог направить человечество на правильный путь, если я не мог направить на него даже горстки случайных знакомых? Я либо скатывался на уровень друга-лоха, либо становился опасным для своих знакомых и они в страхе бросали меня.

Я понимал, что даже если смогу кого-то убедить, этого будет недостаточно. Ведь сколько бы я не бегал от одной группы людей к другой, мне ни за что не удастся оббежать таким образом всё человечество. Без геометрической прогрессии обойтись нельзя. Я должен научить жизни троих, каждый из которых научит ещё троих, а те в свою очередь ещё и ещё. В таком преумножении, дело наладится.

Но меня не слушал никто. Я не мог добиться даже того, чтобы меня выслушали. Как же? Как же мне изменить мир?

Я переезжал из одного города в другой, не задерживаясь нигде дольше полугода. Я в буквальном смысле превратился в бродягу, единственной привилегией которого была финансовая свобода. Я просто заходил периодически в банк, покупал акции и продавал старые. Удивительно, почему Владельцы, наделив меня всеми необходимыми для жизни знаниями, не наделили одновременно и знанием по управлению чужими мыслями?

Наверное, это было невозможно. Сознание ведь развивается самопроизвольно, стало быть, и изменения в Сознании должны происходить самопроизвольно, я должен только как-то подтолкнуть людей к этим изменениям.

В 2008-м я познакомился со своим первым и единственным другом. Этому человеку я обязан всем хорошим, что смог увидеть. Жаль, что мы встретились так поздно и общались так мало.

***

Была весна, я гулял по улицам одного из городов Поволжья и присел на скамейку, недалеко от церкви. Я любил смотреть на это красивое здание, монумент величайшей лжи, одной из самых могущественных конфессий, какие только изобретало человечество. Звонили колокола, их звук постепенно отдалялся от меня. Я засыпал, сидя на лавочке.

Глубокий голос вывел меня из дремоты.

– Простите, здесь свободно?

Я поднял голову, передо мной стоял поп.

– А, святой отец. Конечно, свободно. В церкви я слышал, нельзя сидеть?

Поп сел рядом со мной и укоризненно покачал головой.

– Святые отцы у католиков, а я отец Владимир, просто отец, не святой. А как ваше доброе имя?

– Раб божий, Василий Сущий, – саркастически представился я и добавил, – тоже не святой.

Отец Владимир снова покачал головой:

– Напрасно вы насмехаетесь, друг мой. Не стоит вам делать из меня идиота. Я насильно никому проповеди не читаю.

Я внимательно посмотрел на него.

– Ну тогда просто Вася, – сказал я, протягивая руку.

– Вова, – ответил он.

Помолчав немного, он сказал:

– Ну и что же ты тут сидишь уже не первый день? В церковь не ходишь, судя по всему, не особо веришь. Нравится слушать звон колоколов?

Я задумался.

– Да не знаю даже, – после паузы ответил я. – Как-то вот случайно вышло. Я живу здесь недалеко, вот во время прогулок и останавливаюсь.

– Не работаешь что ли? – спросил он.

– Да нет, вроде как и не надо.

Он снова замолчал. Потом сказал, вставая:

– Что ж, а я работаю. Мне вроде как, надо! Ладно, пойду служить вечерню. Может увидимся ещё. Вася.

Я поднялся с лавочки и пожал ему руку. Он повернулся и медленно побрёл в церковь. Только теперь я рассмотрел его как следует.

Отец Владимир был среднего роста как я, с седеющими тёмно-русыми волосами, как и у меня! Средней плечистой комплекции как я! Чёрт возьми, да он вообще был словно моей копией. Единственное, что нас отличало это лицо. Да, лица у нас, слава Владельцам, были разные. Не то бы я усомнился, а не