Реверанс со скальпелем в руке (СИ) - Шатохина Тамара Страница 31

- Я пошлю узнать в Анжу… Не даёт мне покоя ваша баронесса.

- Она – не моя!

- Я не в пикантном смысле, Алекс. И еще одно, - продолжил маркиз, - я хотел бы видеть нашу баронессу на балу в честь моего вступления в должность. Любопытно посмотреть на неё в другой обстановке. Я планирую… через месяц, не раньше.

- Но она не собиралась задерживаться! И мы не подписывали контракт – она свободна от любых обязательств и в своём передвижении тоже, - напрягся полковник.

- Так заинтересуйте её, черт подери! Поставьте для нее хотя бы отдельную палатку.

- За ней так присматривает Дешам… это опасно.

- Ставьте караульного, вменив ему в обязанность помощь мадам в течении дня.

- Зачем это вам, Луи? – все так же напряженно выяснял полковник, - оно не стоит того. Да и, в целом, она неплохой человек. Во всяком случае, похоже на то.

- Она интересна мне именно, как человек, - удивился маркиз, - женщин у меня достаточно. Даже сейчас… в обозе едут Абель и Вева. А в ней чувствуется какое-то несоответствие, загадка, тайна, если хотите. Без сомнения – она аристократка. Об этом говорит манера держаться, но она… слишком, наверное, независимая. И в ней нет женственности! Вернее, она будто не придаёт значения тому, что может очаровать мужчину… и, соответственно, нам с вами не придаёт, де ла Марльер. По ощущениям, она что-то среднее между монашкой и пастушкой… Но в происхождении я не сомневаюсь хотя бы потому, что дю Белли всегда стремились заполучить невест с хорошей кровью - по причине невысокой значимости собственного титула.

- Я тоже не сомневаюсь в происхождении баронессы, - согласился полковник.

- Возможно все это яйца выеденного не стоит… но мне нужно знать. А вам?

- Совершенно не интересуюсь и боюсь, что в баулах баронессы не окажется достойного для бала наряда, - отвернувшись, ворчал полковник.

- Я могу оплатить эти расходы, - развел руками маркиз, - не такие большие деньги… маленький подарок женщине, которая даже не за плату, а, как оказалось - безвозмездно спасает жизни моих солдат.

- Это мои солдаты и прошу вас не забывать об этом! Подчинение полка вам, как наместнику, не даёт права владеть им и даже говорить подобные вещи, - резко остановился полковник перед улыбающимся маркизом. И с облегчением улыбнулся ему в ответ: - Браво, Луи! Хорошо, ваша взяла - я возьму экипировку баронессы на себя.

И добавил с досадой:

- Одни сложности с ней! В том числе - она не сможет сама одеться.

- Отправите к ней свою Клодин. Или кто там сейчас?

- Отправлю, - сквозь зубы пообещал полковник, - но только если капрал выживет. В противном случае немедленно выделю для нее сопровождение – до того самого таинственного дома. И забудем о ней.

- Не стоит, Алекс… не стоит… - улыбался своим мыслям Луи-Мария маркиз де Шабо-Роган, - во всяком случае, пока я не получу вестей из Анжу.

Глава 15

Наша жизнь состоит из привычек и привязанностей – думалось лениво… Проснувшись ранним утром, я слушала глухое мужское бормотание в лазарете. Слов было не разобрать - говорили тихо, очевидно опасаясь меня разбудить. Понимать это было приятно. Вставать не хотелось, но надо... и чтобы отвлечься в том числе.

К тридцати шести годам привычки уже становятся нашим «всё», образовав устойчивые нервные связи где-то там - в голове. Становятся образом жизни, настоящей потребностью. Раб привычки… я хотела кофе.

Снилось что-то такое… Сон вспоминался даже не картинками, а настроением: прохладное утро, птичий щебет за окном, шум машин из-за дома напротив – с бульвара… И запах кофе. Многие годы – один и тот же сорт зёрен… личный вкусовой тренд.

Желудок тянуло, во рту собралась неприятная вязкая слюна, а в носу стоял запах кофе… кофе. Кофе! Сейчас я страдала не по той жизни, а именно по нему - как наркоман. Тянуло, хотелось и даже снилось. Вот же торкнуло…

Чтобы встать, потребовалось волевое усилие. Внутренне собравшись, я решительно подхватилась с постели... и вдруг повело! А еще замутило – и сильно. Сидела потом на земляном полу и часто дышала носом, прикрыв глаза… ртом не могла, чувствовала – вывернет. Нужно говорить с Дешамом – дальше работать в таком режиме я просто не смогу. Резко вскакивать вообще вредно, но сейчас дело не только в этом – тут уже… комплексно.

Я жила здесь почти четыре недели. Ланс быстро шел на поправку, ему уже разрешалось понемножку нагружать ногу. Капрал тоже потихоньку передвигался по лазарету и даже выходил наружу. Еще одну койку занимал солдат с рубленной раной бедра. Артерия не пострадала – Бог миловал и Дешам промывал и шил его сам, а я настырно и скрупулезно отслеживала стерильность операции.

По мелочи за помощью обращались многие, я уже и не помнила всех: с болью в ушах и кашлем (сказывалось купание в прохладной реке, текущей с гор), головными болями – Дешам пускал кровь, когда и я признавала, что давление высоковато. Еще обращались с зубной болью… Я заглядывала в один такой рот – удаление нерва и пломба спасли бы ситуацию, но доктор болезненные зубы повально удалял, и тут я отлично его понимала.

Что касается инструментария, то у нас появилась жесткая щетка для мытья рук и местными силами получилось расклепать кончики пинцета, соорудив примитивный иглодержатель.

- Мадам баронесса… - тихо раздалось из-за парусинового полотнища. Ланс…

Это «баронесса» вдруг всплыло после визита маркиза. И будто бы не шлялся тогда никто рядом… точно не подслушивали, просто не посмели бы. Но полковники могли обсуждать меня потом, а кто-то услышал… не хотелось фантазий на эту тему, но другого объяснения я не видела. А солдатам приятно, наверное, знать, что на страже их здоровья стоит дама из благородных. Или еще что? Не хотелось и этого - сложно копаться в психологии разных социальных классов или примитивно – в мужской. Неблагодарное дело…

- Достаточно и «мадам», Ланс, - отозвалась я с пола, - что ты хотел, голубчик? – въелось уже такое обращение к больным. Доброжелательное и немного покровительственное - всплыло однажды, да и прижилось… как-то так - незаметно.

- Вас просят выйти, - буквально звенел его голос от радостного возбуждения. И я тоже улыбнулась… настроение тихонько ползло вверх.

- Дешам просит? Скажи – сейчас, скоро… - осторожно поднялась я на ноги. Прислушалась к удаляющимся шагам и, присев, зажурчала в горшок, стараясь, чтобы потише, потом одевалась… Судя по голосу парня, там точно не алярм…

Возле лазарета стояла телега, полная каких-то тючков, а возле нее – хмурый, как туча, доктор.

- Мари… нужно разобрать груз, разделить его на «ваш» и «наш с вами».

- Мой? Лично мой, хотите вы сказать? Любопытно…

Это «любопытно» затянулось почти до обеда. Я улыбалась… почти постоянно улыбалась – для меня ставили палатку. Ходила вокруг, смотрела… У меня будет свое собственное помещение! Пускай и ненадолго, и без надежного засова, зато при часовом. И не то, чтобы я сильно надеялась на них после того случая... Волевым усилием то, что тогда случилось, было затолкано мною в самый дальний угол памяти. Постоянно думать об этом и переживать - просто не выжить! Да и угроза постепенно уходила - никаких сопутствующих «венеркиным» болезням проявлений не наблюдалось.

Утренняя тошнота и головокружение вспомнились и увязались с мыслями о сифилисе как-то вдруг... Я как раз роскошно расселась на кровати, подпрыгнув перед этим пару раз на мягкой тонкой перинке, уложенной поверх сенного матраса. Мечтательно взглянула на высокий потолок палатки… тут оно и мелькнуло.

- Доктор Дешам, мсье! – официально обратилась я, подчеркивая важность момента: - Нам нужно поговорить. Срочно.

- Я отказываюсь это делать, Мари, - процедил он сквозь зубы, - если вы имеете в виду «тот самый» разговор.

- А вы… знаете? – замерла я, чувствуя, как сердце уходит в пятки. И кто еще вот так – знает?

- Я ничего не хочу знать! - отрезал он, - кроме того, что касается моего ремесла.