Федор Вихрев - Третий удар. «Зверобои» из будущего Страница 32

Горло перехватило. Казалось бы, мало ли начитался, наслушался и навидался за эту войну? Но вот такое… Надо продолжать, хотя, вижу, уже все догадались.

— А самого старшего поставили под елочкой, как «рождественского эльфа». Хороводы водили, песни пели, фотографировались. И не давали снимать «украшения» до Нового года. Среди прочего пригласили местного полицая, сфотографировались с ним. А назавтра подарили ему фотографию. Тот понял, что ЭТО — не просто билет на тот свет, а с самым замысловатым маршрутом. Потому полицай в тот же день прихватил какие смог документы из штаба — и рванул в лес, искать партизан. Сдался в плен, старался доказать только одно — что к ЭТОМУ он не причастен. Просил расстрелять, если заслужил, но этого на его совесть не вешать. Документы переслали через фронт, командование заинтересовалось ими и отправило группу за контрольным «языком». «Языка» взять не успели, а вот «украшения» с елочки Данила снимал сам…

Группу направили в расположение партизанского отряда, где Быку показали ту фотографию. Потом они с партизанами пошли в рейд, потом работали в отряде на Полесье, вместе с ним под давлением егерей отошли на юг и в итоге вышли к своим в полосе Первого Украинского. Так как их дивизия была в тылу на переформировании, бойцов направили в распоряжение разведотдела Штаба фронта.

А наш Бык стал предпочитать всем видам оружия нож. Чтоб, как он говорил, лично убедиться, что очередная сволочь сдохла, причем — окончательно. И обязательно заглядывает в лицо — ищет тех, с фотографии. Вот такие вот дела. Сейчас он, говорят, уже почти в норме, даже улыбается иногда. Но тему эту при нем лучше не поднимать, ладно?

— А что с тем полицаем? — спросил кто-то.

— Говорят, дали шанс смыть вину кровью. Вроде бы воюет до сих пор, и неплохо воюет. К немцам пошел, наслушавшись пропаганды о «новом порядке», а когда увидел этот порядок…

Соджет. Где-то в районе Смоленска

Только я с экипажем успел сойти с поезда и, построив ожидавших нашего прибытия танкистов, собрался приказать начать движение, как на станцию произошел авианалет. Переждав его (к счастью, при этом были довольно далеко от составов и от бомбежки не пострадали), мы двинулись к месту, где должны были быть наши танки. По дороге мы еще несколько раз попадали под бомбежку а один раз встретили около взвода немцев, которых пришлось перебить. В результате всех этих событий к моменту, когда мы добрались до места сосредоточения нашей техники, у меня под командой оставалось всего 53 бойца, из которых 11 было ранено. А встреча с немцами четко дала понять, что фронта тут уже нет. Точнее, он есть, но не сплошной, а как слоеный пирог — наши, немцы, снова наши и так далее. Потому двигались мы как по немецкому тылу. Очень осторожно.

— Да… Влипли мы по полной… — высказал я общее мнение, осматривая то, что осталось от нашей техники. После чего приказал: — Осмотреть машины! Может, хоть что-то уцелело.

Через несколько часов я выслушивал новости… Приятного было мало… Удалось починить один Т-42, а два легких Т-52 оказались не повреждены. Еще один 42-й мог быть использован как тягач или пулеметное гнездо. Он был на ходу, но… Башни у него не оказалось как вида. Кроме того, были большие проблемы со снарядами. Для легких машин удалось собрать около семидесяти снарядов, а на Т-42 — всего тридцать, из которых больше половины бронебойные. Топлива тоже было мало. Да и ночь наступала. Поэтому мы, отогнав технику в ближайший лесок и замаскировав ее, решили дождаться утра, отправить разведку по окрестностям и, только узнав обстановку, что-то предпринимать.

Форд

— Отец, от нашего знакомого в КВВС пришли дурные вести!

— Что случилось?

— Помнишь, неделю назад англичане разбомбили завод «Опель», несмотря на договоренность, что наши и джиэмовские заводы бомбиться не будут?

— Ну да! Овсяночники еще десять раз сообщили, что произошла трагическая ошибка. И нас тоже заверили в том, что не повторят.

— «ДжиЭм» попыталось заказать наш завод. В штабе Бомбардировочного командования им отказали. Выходит, они нас считают заказчиками?

— Получается так…

— Но тогда у нас проблемы — не купился штаб, но отдельные крылья уже под вопросом.

— Такая обстановка мне не по вкусу. Надо что-то придумывать, и быстро.

— Отец, может, и мы попробуем заказать еще один завод Опеля?

— Так это мы заказали?

— Нет!

— Ты только что сказал, что хочешь, чтобы англичане разнесли еще один завод. Пойми, мы не должны опускаться до такой конкуренции. Иначе начнется Чикаго в мировом масштабе. Это точно не наши люди заказали?

— Точно! Но они первые начали!

— Прекрати. Мы не знаем, кто разбомбил их завод. Вернее, не разбомбил, а навел англичан. И прямая война нам невыгодна. «Интернешнл» выиграл тендер на поставку грузовиков во флот, «ДжиЭм» в армию, мы и «Студебеккер» — в проигрыше. «Макк» оккупировал тяжелую нишу, да и вряд ли кто с ним там может соперничать. У «Интера» большие проблемы с выпуском нужного количества. «Студер» может вот-вот перехватить контракт. Я предлагаю съесть обоих.

— У нас нет столько свободного капитала.

— Зато у нас есть законсервированный завод по производству самолетов «Форд Тримотор». И около десятка этих самолетов.

— Найти бы еще на это покупателя… Оборудование морально устарело. Да и под другой самолет надо сильно переделывать приспособления и стапеля.

— Русские все возьмут. Может, не целиком, а просто раскидают дополнительное оборудование по своим заводам.

— Нам надо очень быстро провернуть эту операцию. Я думаю, первым должен стать «Интер». К тому времени мы сможем и расширить производство, и сильнее загнать в угол «Студебеккера» — сразу за него браться нельзя, не хватит денег.

Соджет

Утром, отправив несколько человек на разведку, мы занялись более плотно уцелевшей техникой. Первое, что сразу испортило мне настроение, — мы оказались без связи. Точнее, без связи оказался я — на 42-м рация была разбита в хлам.

Пока мы занимались доводкой танков до ума — вернулись разведчики.

По их словам выходило, что попали мы в их тыл — первая волна уже прошла дальше, а тылы еще не подтянулись, и как раз в этот зазор мы и влезли.

— Да уж, — нервно хихикнул я, — что-то мне это сорок первый год напоминать начинает…

— Да ладно, Олеж, — Аня подошла ко мне и обняла меня, — не переживай. Тогда прорвались, и счас тоже все в порядке будет! А если мы повторим хоть часть того, что тогда смогли устроить, то… Весело фрицам станет, ой как весело…

Стас с Иваном ничего не сказали, только кивнули, согласившись с Аниными словами.

— Хм… — призадумался я, — а ведь ты права. Если мы сейчас сядем на их снабжение по полной программе, то они снова застрянут, как тогда, и наши смогут перегруппироваться и дать им по зубам довольно быстро и с меньшими потерями…

После того как было принято решение не прорываться к своим, а устроить рейд по тылам противника, я снова отправил разведку. Но на этот раз они должны были отсутствовать около суток и за это время определить, где мы можем куснуть врага наиболее болезненно. Кроме того, они должны были посмотреть, нет ли поблизости наших пленных, которых можно было б освободить, или таких же, как мы, окруженцев. Этот приказ я отдал, понимая, что полсотни человек, из которых часть ранена, особо сильно навредить не смогут, а вот если найти людей, то… То вариантов открывалось много.

Саня

Передо мной стоит строй 124-й танковой бригады. Они только три дня назад сдали всю свою технику на танкоремонтный завод, а вчера были пополнены людьми до штатного расписания. Это будет первая бригада, полностью вооруженная танками ИС. До них мы поставляли в другие части партии по три-пять машин. По такому грандиозному поводу решили передачу танков провести в торжественной обстановке. Комиссар бригады полковник Сочугов произнес небольшую речь о том, что в своих прошлых боях бригада заслужила право на новые сверхмощные танки и постарается не ударить в грязь лицом. Я тоже сказал бойцам несколько напутственных слов от лица заводчан, попросил бить врага с помощью новых танков так, чтобы враг думал, что его атакует не бригада, а целый корпус. Командир бригады в ответ пообещал беречь технику и довести эти машины до Берлина. Кроме сорока шести ИСов, бригада также получила три Т-40, двадцать грузовиков ЗИС-36 и десять бензовозов на их базе. Танкистам предстоял дальний путь, их перебрасывали с нашего фронта под Смоленск, где началось что-то большое и кровопролитное.

Ника

Алекс приехал на машине минут за тридцать до вылета. Сразу отозвал нас в сторонку. Вместе с ним приехал и Ващенко, но он остался в машине. Вид у моего бравого лейтенанта был, мягко выражаясь, охреневший. Мы сели за поленницей дров, и Алексеев начал.