Михаил Ланцов - Маршал 3 Страница 32

Впрочем, аналогичные мысли крутились не только у него в голове. Весь Советский Союз оказался шокирован услышанной речью Молотова. Особенно не по себе стало на передовой, потому что с германской стороны в то же время прозвучала речь Гальдера с еще более жуткими подробностями. Генерал не стеснялся называть числа, совершенно жуткие числа, в которых замерли умершие, раненые, обездоленные. А главное – то, что творили в это время англичане и американцы. Каждый день передавались честные сводки с фронта с деталями воздушных боев и разрушениями, потерями и так далее. И теперь, когда Москва и Берлин смогли договориться, эта речь легла на подготовленную почву – вспомнились очень многие обиды, накопившиеся еще со времен Великой войны и последующей травли в двадцатых…

Глава 3

Тухачевский стоял на берегу и вглядывался в видневшуюся вдали белую полосу меловых гор Дувра. Когда-то в прошлой жизни руководство СССР планировало танковый прорыв через Европу с выходом к Ла-Маншу. Но то были лишь планы, далекие от реального положения дел, а потому Михаил Николаевич никогда и не думал, что доживет до их осуществления. Сказка она и есть, сказка. Однако она воплотилась в реальность, и он своими глазами смотрел с берега на водную гладь Ла-Манша и виднеющиеся вдали берега Британии. Причем не как гость или турист, а как один из высших командующих объединенной армией, ведущей с Туманным Альбионом войну…

– Любуетесь? – Поинтересовался Гудериан.

– Да. Признаться, не верил, что когда-то это может случиться…

– Неужели вы так не верили в то, что своими руками творили? – С легкой усмешкой спросил генерал.

– В каком смысле? – Удивленно поднял бровь Тухачевский.

– Я ведь помню и Испанию, и Чехословакию…

– Я тоже на память не жалуюсь.

– Ну же, Михаил Николаевич, – обратился Гудериан к маршалу по русской традиции, – мы с вами теперь в одной лодке. Причем, полагаю, что пожизненно. Зачем вся эта игра? Не только Гальдер и Мюллер умеют анализировать факты. Вы ведь с самого начала вели свою персональную партию. Безумно сложную. Настолько, что осознав ее масштаб, пришел в тихий ужас. Но вы добились своего, разрушив планы наших общих врагов и амбиции многих политиков. Союз России, Германии и Японии… это ведь уму непостижимо было еще десять лет назад. Настоящий союз, а не какая-то бумажная фикция.

– Да какой ужас? – Улыбнулся Тухачевский. – Я учился у Бисмарка. Ведь если бы не он, то я никогда не смог бы понять, как подружиться с врагом. Вот кто был настоящим гением. А я – так. Подмастерье.

– Вы имеете в виду его Австрийскую кампанию?

– Да. Хорошая драка. Правильная, четко дозированная дипломатия. Мне до него очень далеко. Я ведь больше военный, чем политик. Без помощи товарищей Сталина, Берии и Молотова я бы не справился. Съели бы.

– Верю. Сам едва живым остался. – Усмехнулся генерал. – А что дальше? Мы будем вести эту войну с англичанами и американцами?

– Вы полагаете, что у нас есть выбор?

– Выбор всегда есть.

– В нашем случае, альтернативой является полное подчинение англо-саксонскому миру. Вы готовы пойти на это? Мне, если честно не очень хочется.

– Как интересно… – задумчиво произнес генерал. – Вы ведь все знали еще тогда, в Мюнхене?

– Какое это имеет значение?

– И все-таки. Удовлетворите мое любопытство.

– Знал, если вам от этого станет легче.

– Но откуда? Многие вещи ведь еще даже не планировались!

– К сожалению, это совершенно секретная информация. Я ее не могу разглашать при всем уважении к вам. Если конечно, не хотите, чтобы вас после этого ликвидировали.

– Не доверяете?

– Дело не в доверии, а в секретности. Чем меньший круг людей владеет этой информацией, тем лучше. Все очень серьезно.

– Ладно, – пожал плечами Гудериан. – Раз не положено, то не положено. Настаивать не буду. Хотя и интересно. Вы поймите меня правильно. Советский Союз еще в тридцать пятом был довольно отсталым государством. Но вот прошло шесть лет, и нас встречают новейшие танки и самолеты, которым нам даже противопоставить толком и нечего. Это шок! И, если честно, вы неоднократно смогли удивить нас. У меня вообще навязчивое ощущение, что вы знали все наперед и в Испании, и в Чехословакии, и в Монголии, и в Польше, и в Финляндии, да и, чего уж там, и в последней кампании. Так что, тут хочешь, не хочешь, начнешь верить во всякую чертовщину и мистику.

– И что вы себе обо мне придумали?

– Ничего. Честно. Просто необъяснимое нечто. Не понимаю, как и откуда вы все это знали. Словно вам подсказывал кто-то или вас подменили на двойника, обладающего сакральными знаниями. Гитлер так и вообще был уверен, что вас каким-то образом модернизировали, а потому рвался к источнику таких доработок.

– Даже так? – Усмехнулся Тухачевский. – Я так ему понравился, что он решил наплодить много маленьких маршалов?

– Шутки шутками, а он отправлял разведывательные экспедиции десятками.

– Я в курсе. Все они провалились.

– А там, куда они шли, есть что-нибудь?

– Есть. Но не то, что они искали. Впрочем, некоторые объекты вы и сами скоро посетите.

– В самом деле?! – Удивился Гудериан.

– Вы же слышали о том, что генерал Гальдер уже третий день увлеченно общается с товарищем Сталиным.

– Знаю, но непонятно, о чем. Это все для нас очень неожиданно.

– Почему же? – Усмехнулся Тухачевский. – Это не секрет. Конечно, распространяться нежелательно, но я могу вам все пояснить. Само собой, только в общих чертах.

– Не томите! Михаил Николаевич, я уже извелся от любопытства.

– Товарищ Сталин предложил на время войны создать единый центр управления, как войсками, так и прочими ресурсами. Ведь война завтра не закончится. Вы не хуже меня знаете, что Соединенные Штаты Америки начали активно помогать нашим южным соседям, а это значит, что война в Европе не закончится еще много лет. По самым скромным подсчетам не меньше десяти, а то и двадцати лет.

– Но…

– Сначала нужно замирить Европу и Туманный Альбион. А потом ехать в гости к США. И, как вы понимаете, навестить американцев без по-настоящему могущественного флота просто невозможно. А его еще нужно построить. Причем не каждый в своем болоте будет клепать кораблики, а централизовано и сообща. Иначе и кораблей меньше выйдет, и строить их дольше придется, да и по качеству, скорее всего, они уступят. Так что, без единого центра координации не получится.

– И как это будет выглядеть?

– Пока не знаю. Вероятно, некий военно-политический союз с расширенным перечнем полномочий и прав. Но это программа-минимум. До чего они договорятся по факту мне не известно.

– Но вы подозреваете…

– Как и вы.

– Давайте не будем говорить загадками.

– Пожалуй.

– Вы полагаете, что … эм… товарищ Сталин решил запустить процесс взаимной интеграции?

– Я бы на его месте поступил именно так. Посудите сами. В Германии на текущий момент нет сильного лидера. Все государство в раздрае в связи с фактическим поражением в войне и потерей доверия к старой правящей элите. Разве можно снова верить тем, кто вел вас на убой? Налицо сильный экономический и политический кризис.

– Вы полагаете, что я этого не понимаю? Какой ваш прогноз?

– Минимум я уже назвал. Максимум? Хм… сложно сказать. Полагаю, что может получиться что-то вроде Конфедерации. Может даже выборы проведут. Я бы провел, чтобы продемонстрировать, что это не завоевание, а слияние братских государств в одно единое перед лицом общего врага.

– А Япония?

– Япония просто союзник. Но я уверен, что к тому моменту, как мы завершим покорять Европу, ее положение очень серьезно осложнится, и мы сможем сделать ей предложение, от которого нельзя отказаться.

– Именно поэтому Конфедерация?

– Да. Уж слишком много различий в наших государствах. Поэтому, объединять на том же федеративном принципе пока не получится. А формализм в таких делах нам не нужен.

– То есть, по вашему мнению, слияние будет не кратковременным?

– Безусловно. Даже если оно пойдет первоначально по программе-минимум. Дальше все равно, неизбежно, будет собрана конфедерация с мощным федеративным ядром, которое постепенно будет расширяться. Считайте, что это просто этапы объединения.

– Германия войдет в состав России… никогда бы не подумал, что вообще буду об этом говорить.

– Кто вам это сказал? – Улыбнулся Тухачевский. – Германия войдет в состав нового государства, также, как и Россия. Мы породим его своим слиянием.

– Вы полагаете, что народ это поддержит?

– Народ поддержит спокойную мирную жизнь, а каким образом мы с вами ему ее будем обеспечивать, дело наше.

– И все равно…

– Не забывайте о том, что Германская республика находится в состоянии войны, как и Советский Союз с нашими общими врагами. Причем, Союз оказал помощь в тяжелый час. И военного положения никто не отменял. Как и законов военного времени. Полагаю, что лучшего момента для внедрения непопулярных мер нам не найти.