Иван Оченков - Приключения великого герцога мекленбургского Иоганна III Страница 32

Наконец мы вышли к какой-то деревушке. Казаки окружили ее, прежде чем местные жители успели разбежаться, однако в этот раз погрома не было, ибо пан Березовский не хотел шума могущего спугнуть куда более богатую добычу.

Тем временем казаки подтащили к поручику какого-то всклокоченного старикашку. Тот беспрестанно кланялся литвину и казалось не понимал что тот от него хочет. Наконец Березовский не выдержал и перетянул старика плетью, тот неловко упал, но подручные тут же заставили его подняться. Теперь, кажется, дело пошло на лад, и старик, перестав изображать из себя полоумного, угрюмо согласился показывать дорогу.

- Ты что-нибудь понял? - спросил я Казимира.

- Да что тут понимать, - усмехнулся он, - тут кругом болота. Местные знают их как свои пять пальцев, а чужаки, вроде нас, могут и в трясину угодить. Вот Березовский и ищет проводника. Собственно, уже нашел, старик здесь все знает и к тому же тут его семья, так что не обманет.

Литвины и казаки потянулись за стариком в лес один за другим. Мы несколько замешкавшись отстали. В деревеньке впрочем, оставалось с полсотни казаков, но они не обращали на нас ни малейшего внимания.

- Это чья деревня? - Спросил я старуху подслеповатыми глазами глядевшую туда куда повел ее муж жолнежей Березовского.

- Господ Шерстовых, господин, - отозвалась она кланяясь.

Фамилия их помещиков мне ничего не сказала, и я промолчал, потом почему-то спросил еще:

- А мужика твоего как зовут?

- Ивашкой, милостивец.

- А прозвище есть?

- Есть, благодетель, как не быть, Сусаниными мы спокон-веку зовемся.

Какое-то время я потрясенно молчал, потом обернувшись к Казимиру сказал:

- Что-то раздумал я ехать с Березовским.

- А что так?

- Ох, парень, он богатства хочет, а фамилия у него в России неподходящая для богатства. Не приносит таким богатство счастья.

Сам я тем временем напряженно пытался вспомнить что-нибудь о нашем национальном герое. Вроде как тот жил, где то под Костромой, а мы сейчас где? Ох, говорила мне мама "учи географию"! А еще случился его подвиг вроде как зимой, и когда Михаила уже царем выбрали. С другой стороны дело давнее и бог его знает, как историки могли переврать. Или и вовсе у Сусанина этот бизнес, в смысле поляков в болота заводить, был на поток поставлен, а в тот раз просто не повезло, смыться не успел. Проверять же что-то не хочется!

- Милостивец, а вы нас грабить не будете? - спросила меня старуха.

- Мы-то не будем, старая, а вот за казаков не поручусь, так что вы бы тикали отсюда с чадами вашими пока не поздно. А то ведь они и грабить и жилы тянуть мастера, прости господи.

- Охти мне! А как же детушки малые, внучата! - запричитала было старуха.

- Да цыц ты карга старая! - вызверился я на нее, - много внучат-то?

- Шесть душ...

- Не вой ведьма, где они, рядом? Мы сейчас к лесу шагом, а они пусть за конями нашими хоронятся, авось душегубы и не заметят.

Шестеро белоголовых пострелят мал мала меньше обоего пола одетые в домотканые рубахи, прячась за нами, двинулись в сторону леса. Казимир, по всей видимости, обалдел от моего решения, однако помалкивал и зорко следил за отвлекшимися казаками. А возможно он уже привык к моей ненормальности.

Отведя детей в заросли, мы остановились в нерешительности, что делать дальше. Бросить их уже было нельзя, совесть не позволяла. Увезти подальше тоже было вряд ли возможно, сами они по малолетству на лошади не удержатся, а к себе в седло сразу троих не возьмешь. Так и не решив, что делать мы услышали какой-то шум в деревне. Наверное, казаки начали потеху, подумалось нам, надо было что-то решать, но в этот момент одна девочка постарше глядя на меня совершенно бездонными синими глазами спросила:

- Дяденьки, а вы нас не убьете?

- Тьфу, ты, пропасть, и как язык-то у тебя такое повернулся сказать... - чуть не за матерился я от детской непосредственности.

- Там что-то не так, - настороженно проговорил Казимир прислушиваясь к звукам доносящимся из деревни.

Действительно, доносившийся лязг был явно сабельным. В деревне явно шел бой, только вот кто с кем? Хотя одна сторона понятна, казаки, а вот другая... осторожно выглянув, мы увидели что запорожцев со всех сторон атакуют какие-то вооруженные люди. Причем одни были в довольно добротных доспехах и с саблями и копьями, другие же в простых рубахах и с дубьем, но все довольно ловко нападали на казаков стаскивая или сбивая их с лошадей и убивая. Те, впрочем, легкой добычей не были и на земле валялось довольно много трупов как с одной так и с другой стороны. Однако неожиданное нападение принесло свои плоды, и воровские казаки кинулись в разные стороны. Несколько бросилось по направлению к нам. Мы с Казимиром переглянулись и, цыкнув на детей, чтобы попрятались, бросились им на встречу. Те не ожидали такого подвоха и, напоровшись на мою шпагу и саблю литвина один за другим полегли.

Между тем бой в деревне закончился, и неведомые воины обратили внимание и на нас.

- Эй, выходите, крикнул нам один из них одетый в бойдану и шлем называемый мисюркой.

- А нам и тут не дует, - тут же откликнулся я.

- Стрелами посечем, - посулил он нам в ответ.

- Дурак что ли? Детей побьете.

Тут откуда не возьмись, выскочила давешняя бабка и коршуном накинулась на ведущего переговоры воина.

- Ополоумел Сеньша! Ишь чего выдумал, стрелами! А как и вправду детей посечете ироды?

Тут другой из воинов с окладистой бородой торчавшей из под личины шлема вступил в разговор.

- А ты Никитична, какого рожна детей не схоронила как велено? Вот ужо получишь!

- Охти мне Онфимушка, да не успела, уж больно эти разбойники борзо появились, вот ей-ей если бы не эти немцы побили бы супостаты детишек.

- Эй, вы, не бойтесь, выходите, не тронем.

- А чего нам бояться, вы там еще полайтесь, пожалуй, а мы и поедем своей дорогой.

- Э, нет, боярин, тут болота кругом, места гиблые, так просто не выберешься. Да выходите не бойтесь, за то что детишек помогли уберечь, земной поклон вам.

Переглянувшись, мы с Казимиром вышли, дети побежали впереди нас и только девочка спросившая не убьём ли мы их шла подле, держа меня за руку.

- Эва, диво какое, - удивленно протянул тот кого называли Онфимом, - сколько лет живу, а такого не видывал. Немец и литвин детей спасли от душегубства.

- Что же тут дивного, - возразил ему я, - в том, что люди пусть и чужие для вас себя как люди ведут, а не как звери дикие?

- Э, мил человек, сейчас такие времена лихие, что и свои себя хуже зверей ведут!

- "Бывали хуже времена, да не было подлей", - процитировал я слова будущего классика.

- Как ты сказал немец? Твоя, правда, не было подлее времен.

- А это что дымит? - обратил внимание на столб дыма за болотом ничего не упускающий Казимир.

- Вот беда-то! - скрипнул зубами Онфим, добрались-таки супостаты до усадьбы. - Эй, воинство, на конь! Вы с нами?

- Теперь видать да.

В окружающих болотах местные для своего удобства построили гати. Неприметные чужому глазу и хорошо известные местным они делали доступными самые отдаленные участки. По одной из таких гатей и доскакали мы до спрятанной в болотах боярской усадьбы. Как выяснилось позднее Иван Сусанин, то ли тот же самый, то ли полный тезка будущего спасителя Романовых, завел, как и предполагалось людей Березовского в трясину, а сам ускользнул одному ему ведомыми тропами. Литвины, полагая, что семья проводника будет достаточной гарантией лояльности, крупно просчитались. Но будучи людьми бывалыми сгинули далеко не все. Части удалось выбраться и как на грех попасть на спрятанную в болоте усадьбу. Небольшое количество защитников там было и какое-то время они держались, но пока подоспела подмога, литвины почти всех уничтожили. Когда воины Онфима с гиканьем ворвались в усадьбу, бой уже почти кончился. Немногих остававшихся врагов изрубили, остальные снова бежали в болота.

Кругом слышался плачь, стоны раненых, многие обитатели усадьбы оказывается успели попрятаться, а теперь вылезали из своих убежищ. Некоторые поглядывали на нас с Казимиром недоброжелательно, но большинство просто устало скользили глазами и шли дальше к своему горю. В основном пострадали защищавшиеся с оружием в руках, но были и другие жертвы. Неожиданно из терема выскочила какая-то растрёпанная девица и бросилась к небольшому открытому водоему рядом с усадьбой, можно сказать пруду. К моему удивлению никто не попытался остановить бедную девушку, лишь проводив ее глазами. Она же пробежав по дощатым мосткам с размаха бросилась в воду.

- Боярышню ссильничали ироды, топиться побежала, - прошелестело между людей, но снова никто не сделал ни шагу.

- Э-э-э, вы что творите, мать вашу? - закричал я и тронул каблуками бока своей лошади. Простучав копытами по настилу, где только что бежала боярышня, я прямо с седла бросился в воду. Мутная вода с жадным хлюпаньем приняла меня и сразу захлопнула свою жадную пасть. Неведомо как я нащупал в воде девушку и отчаянным рывком рванулся вверх. Достигнув поверхности попытался вдохнуть, но жадное болото маскирующееся под обычный пруд не хотело отпускать свою добычу. Мне казалось что уже конец, как вдруг я почувствовал чью-то помощь. Это Казимир обвязавшийся найденными здесь же вожжами кинулся мне на помощь. Я тащил утопленницу, Казимир меня, а его в свою очередь воины Онфима. Выбравшись на берег, я бросился к девушке. Увы, она уже не дышала. Часть окружавших нас смотрели на происходящее с какой-то тупой апатией и даже немного брезгливо, другие наоборот кинулись помочь, но убедившись, что девушка не дышит, отстали. Однако я не собирался сдаваться. Припомнив занятия по охране труда, которые когда-то посещал, я, перекинув девушку через колено, выгнал воду из ее легких. Потом положив на спину, стал делать искусственное дыхание. Эти мои действия уже привлекли какое-то внимание и люди стали собираться вокруг. Я же не обращая на них внимания, продолжал попытки реанимировать боярышню. Казалось все уже кончено, когда девушка, на которую все махнули рукой будто бы поперхнулась и, выплюнув изо рта остатки воды, задышала. Я обессилено опустился рядом с ней и, прижимая ее к себе, гладил по голове приговаривая: - "Ну, все, все".