Добивающий удар (СИ) - Птица Алексей Страница 32

— Отрицательно смотрю, господин министр.

— Отчего же?

— Считаю, что я здесь на своём месте.

— Действительно, вы здесь на своём месте, но мне нужен на посту министра финансов профессионал, а не революционно настроенный дилетант. Мы не в бирюльки сейчас играем, мы живём в условиях войны и в состоянии прогрессирующего дефолта.

— Простите, в состоянии чего?

— Тяжело живём, я хотел сказать. Инфляция, эмиссии и всё такое.

— Иммм. А вы оригинал, господин министр, но почему вы мне об этом говорите, разве не князь Львов управляет Временным правительством?

— Больше нет, он самоустранился от управления государством. Я взял на себя эту в высшей степени сложную миссию, и вот несу её, сгорбившись, но упрямо стоя на ногах.

— Да ужжж. Я вас понял. То есть, вы хотите назначить меня министром финансов, а кто тогда будет управлять Государственным банком?

— А кого хотите, того и рекомендуйте, я подпишу. У вас же есть толковый заместитель?

— Есть.

— Ну вот его и назначьте или пригласите того, кто был уволен Временным правительством, но сможет ещё принести пользу государству. Я согласую, и мы утвердим, можете не сомневаться.

— Я вас понял, тогда я согласен, господин министр.

Всё это сейчас вспомнил Керенский, попивая чай с лимоном, что принёс ему поручик Аристархов. Вскоре прибыл и сам Шипов.

— Иван Павлович, у меня к вам разговор на миллион рублей.

— Слушаю вас внимательно, господин министр, — усмехнулся Шипов этой шутке.

— Да. Меня интересует следующий вопрос. Сколько сейчас в Госбанке финских марок в наличии?

— Вы хотите знать в общем в России или только в Петрограде?

— В общем.

— Марки финского банка в основном находятся в самой Финляндии, во всей остальной России они присутствуют в весьма незначительном количестве. Основная масса их находится здесь, в Петрограде.

— Это хорошо, а они в чём хранятся: в драгметаллах или ассигнациями?

— В основном в серебряных монетах по одной и две марки, но есть и золотые, номиналом по десять и двадцать марок. Есть и ассигнациями по пять, десять, двадцать, пятьдесят, сто, пятьсот и тысячи марок, — отчеканил точную информацию по памяти Шипов. — В основном ассигнациями Финляндского банка, что является филиалом Государственного банка Российской империи.

— Отлично, то есть, у них есть свой Финляндский банк. Хорошо же они устроились. Что же, пора с этим аттракционом невиданной щедрости заканчивать.

— Что вы имеете в виду, Александр Фёдорович?

— Вы, Иван Павлович, должны провести одну поистине уникальную операцию — вывести весь золотой запас из Финляндии в Россию. Особенно тот, что хранится в золотых монетах. Также прошу вас вывести оттуда всю серебряную монету, по мере возможности. Взамен же прошу вас напечатать бумажные ассигнации.

— Но это будет очень трудно сделать.

— Не сомневаюсь, но вы уж постарайтесь. Мелкими партиями со всех городов. В деревни у них золота и серебра мало. Я вам дам вооружённые команды для охраны. Надо будет, и бронепоезд снимем с Северного фронта и отправим в Финляндию за златом и серебром. Только везти его надо будет не сюда, а в Москву. Операцию нужно провести максимально быстро и сделать так, чтобы не возникло никаких подозрений и паники. Сложно, конечно, но надо.

— Да, это очень сложно.

— И ещё нужно будет все торговые операции с Финляндией перевести на их банкноты. Кроме того, нужно постепенно начать изымать золотые монеты из обращения и внутри России и сосредотачивать их в банках, но только с большой охраной. Серебро в рублях трогать пока не будем, даже можно отчеканить новые рубли и полтинники. Когда была последняя чеканка?

— В 1915 году и очень малым тиражом.

— Ясно, тогда найдите резервы металла и начеканьте миллиона два рублей, только уже не с профилем Николая, а с двуглавым орлом без корон, державы и скипетра. Эскиз монеты я готов утвердить, когда он будет подготовлен и вы покажете его мне. И мне срочно нужна вся бумажная масса финских марок. Сколько у нас есть сейчас?

— Думаю, что миллиона полтора.

— Хорошо. Печатайте ещё, мне на первое время будет нужно около миллиона марок. За пару недель вы напечатаете ещё миллион, и ещё миллион, этого должно хватить, наверное…

Шипов покачал в удивлении головой и как-то по-новому посмотрел на Керенского.

— Я приложу все усилия к выполнению ваших распоряжений, Александр Фёдорович.

— Ну вот и прекрасно! — Керенский пожал руку Шипову и выпроводил его за дверь, после чего стал собираться в Смольный. Время как раз подходило к назначенной встрече с Красковским-Юскевичем.

Автомобиль с охраной уже ждал его у подъезда Мариинского дворца. Усевшись в автомобиль, Керенский отправился в Смольный. А там уже находился и Красковский собственной персоной.

— Ну, что же, рассказывайте, — проговорил Керенский, внимательно рассматривая Красковского.

— Ленин убит!

— Это точно?

— Точно!

Какие-то неясные смутные сомнения грызли Керенского. Но Красковский вынул из внутреннего кармана костюма фотографию, на которой был запечатлен убитый Ленин. Керенский взял фотографию в руки, внимательно посмотрел на Ильича. Здесь он был гораздо моложе, чем тот, кого он видел в Мавзолее. Но всё равно, что-то было в нём не то. Вроде мёртвый, а вроде — живее всех живых.

— Мне нужны гарантии его смерти. Фото достоверное, но вы должны вернуться на место гибели и убедиться в этом лично. Если он каким-либо образом выживет и объявится, я буду считать это предательством с вашей стороны, со всеми вытекающими из этого последствиями. Предупреждаю вас.

— Я понял, сделаем, — кивнул Юскевич.

— Что с организацией восстания, вы нашли кого-то подходящего из когорты большевиков или эсеров, или анархистов?

— Нашёл, некоего Куусинена Отто Вилли.

— Что он вам пообещал?

— Всё обещал, но ему нужно оружие и деньги.

— Сколько денег?

— Запросил пока сто тысяч, но этого явно мало.

— Хорошо, я предоставлю вам пятьсот тысяч финских марок ассигнациями и со складов будут выданы старые винтовки. Решите с Климовичем, как их загрузить в вагон и отправить в Финляндию. Думаю, порядка пары тысяч винтовок вам хватит. А дальше пусть сами думают и ищут. Деньги у них для этого будут.

— Отлично, тогда это не проблема. Я найду людей, и мы поедем.

— Да, и предупреждаю вас о целевом расходе денег.

— О чём? — не понял Красковский.

— О том, чтобы вы не украли деньги. Возьмите из них пятьдесят тысяч себе лично и пятьдесят на нужды своих людей, а остальное отдайте финнам. По мере достижения результатов мы переправим вам следующий транш, не меньше первоначального, а может и больше. Оставьте адрес, как с вами можно будет связаться.

— Спасибо, это нам поможет. А какие цели ставит себе восстание?

— Какие? Сеять как можно больше хаоса и нападать на моряков и солдат. Обычных обывателей трогать не надо, предупредите финнов об этом. Именно на матросов, изредка на солдат и то, только для того, чтобы отобрать оружие. Финны должны вызвать к себе со стороны матросов ненависть, и чем сильнее она окажется, тем лучше. Ну, а там будет уже видно.

Красковский даже не стал удивляться этим речам, он видел, что перед ним сидел холодный расчётливый хищник, намного циничнее, чем даже он сам. Если он мыслил сотнями и тысячами жизней, то этот человек мыслил миллионами жизней. А с таким проще было согласиться и жить дальше в своё удовольствие, что бывший черносотенец и собирался сделать.

— Я понял, все исполню.

— Да, и если вы узнаете о меньшевике Троцком, то немедленно сообщите об этом мне. Это очень важно. Но сам на него не выходите, только сообщите об этом и больше ничего. Вы слышите, больше ничего! Никакого самоуправства.

— Я понял, сделаю.

— Ещё есть вопросы?

— Нет.

— Тогда вы свободны. С вами свяжутся и обеспечат вас и деньгами, и оружием. Действуйте, и я вас не забуду.

Юскевич кивнул и, натянув на голову котелок, удалился из кабинета. Руки ему Керенский не пожал. Да ему этого было и не надо. Достаточно и того, что с ним соизволили пообщаться лично, а не через посредников. Главное — он получит деньги и потратит их не только на финнов, но и на своё усмотрение.