Кинжал Немезиды - Дмитрий Чайка Страница 34

— Эней, царь и потомок царей, повелитель Алассии, Вилусы, Угарита, Аххиявы и прочих земель говорит вам: смиритесь, прекратите мятеж, откройте ворота и попросите прощения. Он обещает, что никто не пострадает. Ваши жизни, семьи и имущество останутся неприкосновенными. В этом он клянется именем Посейдона, которому поклоняется, и Апалиунасом, богом его семьи.

— Мы не сдадимся! — выкрикнула Гекуба. — Ему не взять Трою.

— Тебя, женщина, никто не спрашивал, — спокойно ответил Гелен, а знать Вилусы попрятала улыбки в густые бороды. — Иди на свою половину и займись пряжей. Я разговариваю с теми, кто возьмет в руки меч. Твое мнение мне неинтересно. Царю Энею оно неинтересно тоже. Ты просто обезумевшая старуха, которая жаждет власти, и готова погубить ради нее родной город.

— Взять его! — завизжала Гекуба, но никто даже не тронулся с места. В руке Гелена зажата оливковая ветвь мира. Ни один из присутствующих не пойдет на такое святотатство. Тронуть посла, да еще и верховного жреца Морского бога… Да ни за что! Царь Агамемнон обидел как-то служителя Апалиунаса, отняв дочь, и где он сейчас?

— Видишь? — спокойно повернулся к ней Гелен. — Ты никто, матушка, а твои слова — просто ветер. Так я продолжу, благородные. Если до заката вы не сдадите город, то увидите страшное. Войско царя Энея — это не ахейский сброд, который топтался под стенами до зимы. Троя не продержится и пары недель.

— Видишь ли, царевич, — вперед вышел Клитий, один из троянских вельмож. — Мы не враждуем с царем Энеем, но не считаем его нашим государем. Он не уважает нас, обращается с нами, как с какой-то чернью. Он даже правит нами через наместника, а сам сидит на Кипре. Это унизительно для благородных! Он порушил все старые обычаи. Когда он в последний раз дал пир и пригласил нас на него? Когда он дарил нам подарки? Это великая Троя, царевич Гелен, а не какой-то Сифнос. Мы настоящие хозяева этого города, а Эней — простой дарданец, зять покойного владыки, каких толпы. Боги одарили покойного государя завидной плодовитостью. Вот перед тобой сидит Астианакт — законный царь, старший из потомков Париамы. Да, он юн, но мы избрали его на царство, потому что он поклялся соблюдать наши права.

— Времена изменились, Клитий, — устало посмотрел на него Гелен. — А ты так и помрешь, не поняв этого. Эней — законный царь Трои и страны Вилуса. Вы принесли ему клятву верности, а теперь ее нарушили. Вы оскорбили богов своей ложью, и когда Троя падет, вам придется за это ответить. Я уже сказал, у вас есть время до заката.

— Троя крепка! — выкрикнул воин в кожаной рубахе, обшитой бронзовыми пластинами. — Вам ее нипочем не взять!

Гелен никак не мог вспомнить его имени. Какой-то захудалый аристократ с окраины Вилусы, который пришел сюда с отрядом лучников. Он даже примерно не представляет, с чем ему придется столкнуться, но все равно хорохорится и выпячивает грудь. Зачем ты надел доспех, когда на тебя никто не нападает? — хотел спросить его Гелен. — Глупая, хвастливая деревенщина. Ему хватило мгновения, чтобы потерять к этому воину всяческий интерес.

— Царь Эней говорит вам! — торжественно поднял руки вверх Гелен и запрокинул лицо к потолку. — Упрямый город, ищущий собственной гибели! Здесь нет никого, кто достоин жалости. Вы изгнали слабых, и этим сами выбрали свою судьбу. Когда войско законного владыки зайдет в Трою, то живые позавидуют мертвым.

Гелен опустил руки и добавил совершенно обыденным тоном.

— Скажу как верховный жрец Посейдона. Я гадал на печени жертвенного барана, и боги приоткрыли мне завесу грядущего. Так вот, благородные, ваше грядущее крайне незавидно. Принесите жертвы богам. Вам они, правда, уже не помогут, но зато это неплохо успокаивает. Не так страшно умирать будет, да и на суде богов зачтется.

Он поставил на пол песочные часы и произнес.

— Время пошло. Когда упадет последняя песчинка, вы увидите, что такое гнев царя царей, сына Морского бога. Прощайте, почтенные! Если разум не вернется к вам, то в следующий раз мы свидимся только на ваших похоронах.

1 В Родосском варианте мифа Елена Троянская не прожила с Менелаем до старости, а попала на Родос. Там она была убита по приказу царицы Поликсо, которая отомстила ей за смерть мужа.

Глава 12

— Красиво! — только и смог сказать я, любуясь тем, как рукотворные метеоры вспарывают непроглядную троянскую ночь.

Артиллерийский расчет, которому было не чуждо прекрасное, додумался заматывать глиняные шары в драную мешковину, пропитанную горючей смесью. Получилось феерично. Хвостатые огненные росчерки описывали плавную дугу и исчезали за стеной Трои, за которой тут же раздавались вопли ужаса. Троя, великая и славная, двести метров наискосок, и имеет площадь в два с половиной гектара. Примерно такую же, как заштатный Козельск времен хана Батыя. Город этот скученный до предела, с узкими улочками и с дворцом, который занимает едва ли не половину его площади. Тот еще мегаполис, а гонору-то… Для такого городишки удачное попадание нескольких шаров может стать фатальным. Если полыхнет как следует, они там даже сгореть не успеют, просто задохнутся в дыму.

— Ворота мы рогатками перекрыли, государь, — сказал Абарис. — Валы лагеря заканчиваем. Пока неглубокие, но завтра еще расширим и углубим.

— Хорошо, — кивнул я. — Подтяни стрелков поближе к воротам. Вдруг эти дурни вылазку захотят сделать, баллисты наши порушить.

— Уже, — преданно оскалился Абарис. — Если пойдут, их сначала камни встретят, а потом пельтасты под фалангу подведут. Царевич Гелен сказал, что конницы в городе нет. Не дураки, подготовились.

Кавалерия у троянцев была довольно многочисленной, но по выучке существенно уступала моей. А потому ее попытки налететь и засыпать стрелами лагерь большого урона нам не наносили. Их отгоняли тут же. К моему удивлению, часть здешней аристократии так и воевала на колесницах. То ли коней подходящих не было, то ли возничие оказались предельно косными людьми, не привыкшими так круто менять свою жизнь. Скорее, все же с лошадьми беда. Не случайно ведь именно мой отец Анхис попал в мифы как заводчик волшебных коней. У нас и правда самые рослые кони в Вилусе были, а отец сейчас активно селекцией