Лео Франковски - Рыцарь в стиле хай-тек Страница 35

— Рад, что ты так уверенно говоришь. Потому что ты не прав. Вернее сказать «все ЗНАЛИ, что ответвление невозможно». Теперь не знают. Кузен Конрад, черт его подери, сделал невозможное и выбил землю из-под наших ног как раз тогда, когда я собирался уходить на пенсию.

— Но как?..

— Как — я не знаю. Теоретики бьются над проблемой уже многие месяцы. И никто не возьмется сказать, когда они найдут решение. Может, никогда. Но зато у нас есть отправной пункт. Раздвоение началось не во время попадания Конрада в средние века. Все произошло только через месяц, когда Конраду пришлось принять трудное решение. По веским причинам его наниматель приказал ему бросить ребенка во время метели. Конрад одновременно и оставил, и спас ребенка! В нашей временной линии он подчинился приказу. По прибытии в Окойтц, однако, дамы Ламберта уже не почитали его героем. По их мнению, любой, кто оказался способен бросить ребенка на верную смерть на морозе, — законченный негодяй, не заслуживающий их внимания. Я разделяю их чувства. Они оказали влияние на Ламберта, и тот также не пришел в восторг от действий Конрада. Кузен покинул Окойтц со своим нанимателем, но вскоре они поссорились. Их пути разошлись, и Конрад продолжил путь на запад во Вроцлав в одиночестве. В городе его тотчас ограбили, и на несколько лет для братца настали плохие времена. В конце концов он занялся разработкой медных рудников, но и там не особенно преуспел. Когда мы отыскали Конрада, он руками и ногами ухватился за шанс вернуться в двадцатый век.

Я все еще пытался переварить заявление о раздвоении линии времени.

— Все продублировалось?.. Откуда что взялось? А как же насчет сохранения массы и энергии?

— Это предельно просто! Ничто не противоречит обыкновенным законам физики. Когда Конрад отверг нашу помощь, он не потерпел неудачу!

Я был настолько ошеломлен, что не заметил нагую девицу, сообщившую, что настало время ленча. Том взял меня под руку и вывел из комнаты.

Через час мы вернулись к документам.

ГЛАВА 14

Не останавливаясь, мы мчались к корчме, которую оставили утром. Хозяин двора подарил мне натянутую улыбку.

— Вы нашли «Красные ворота», пан Конрад?

— Ты знаешь, что я нашел. Дыру в земле.

— Даже так?.. Купцы, принесшие мне новости, не слишком распространялись. Там есть дьяволы?

— Самые худшие, каких ты только можешь себе представить. А ты, сукин сын, не удержал меня от поездки! Но продолжай предупреждать путников. Человек может умереть, просто заглянув внутрь.

Моя компания сгорала от желания вернуться в Краков, но день еще не закончился, и Владимир отговорил всех уезжать, не дожидаясь утра. Оказалось, что в шести часах пути отсюда не было ни одного постоялого двора. Если мы продолжим путешествие сейчас, то придется ночевать на открытом воздухе, а при воспоминании о последнем нашем ночном приключении всех продирала дрожь. Выехав же утром, мы с легкостью могли добраться до владений дяди Феликса до наступления вечера.

У дяди Феликса не получилось заколоть еще одного жирного теленка, и ему пришлось обходиться куском говядины, тремя гусями, молочным поросенком и целым ягненком, плюс обычное количество разнообразных мелочей.

Он яростно сопротивлялся нашему скорому отъезду, но я хотел попасть в соляные копи в Величке как можно быстрее. Там мы оказались вечером того же дня, Тадеуш всю дорогу жаловался на неудобства езды без седла.

В двадцатом веке эти соляные копи привлекают кучу туристов: пятьдесят поколений рабочих проделали девятьсот миль тоннелей, галерей и комнат. А что делает добытчик соли? Разумеется, добывает соль. Только теперь он это делает ради искусства. Там внизу рабочие вырубили две церкви и «часовню» размером с собор. Все украсили статуями и резьбой в разных стилях — от романтизма до модерна. Ежегодный бал дается на танцполе, вмещающем тысячи человек. Соревнования по теннису проводятся в помещении, находящемся на глубине сорока этажей под землей.

Кроме того, в копях есть и естественные чудеса. Подземные озера, «наросты» в кристальных гротах — природные феномены, аналога которым не найти в наземном мире.

Там даже можно найти некоторые виды растений и животных, адаптировавшихся к условиям подземелья. В пещерах существуют музеи, где вам все дадут подробно рассмотреть.

В тринадцатом веке копям было еще далеко до современных, но разработки велись здесь по крайней мере триста лет, и пещеры приобрели потрясающий вид.

Хотя Кристину и Анастасию он не потряс. Они хотели поскорее в Краков, а Владимир раньше бывал в копях. Но это был мой отпуск, и счета оплачивал тоже я.

Мы осматривали насос на шагающем ходу — приспособление, похожее на то, что мы построили в Трех Стенах для пилки деревьев. Однако для выкачивания воды из туннелей гораздо лучше подходил мой паровой механизм.

Я подозвал начальника и начал ему объяснять принцип работы моего насоса. Он оборвал меня на полуслове.

— Вы рудокоп?

— Нет, не совсем, но…

— А я — да. И мой отец был рудокопом, так же, как и отец моего отца. Мы занимаемся добычей соли уже четыреста лет.

— Все это замечательно, но мой насос…

— Я знаю все, что достойно внимания, о соляных копях. И мне не нужны ваши глупые советы.

— Но я не просто теорию вам излагаю. В Трех Стенах работает такой насос!

— В Трех Стенах?.. Я ни разу не слышал о соляных копях под названием «Три Стены».

Он отвернулся от меня и пошел по своим делам.

Надменный сукин сын.

Цена на соль примерно равна затратам на ее вырубку и доставку на поверхность, то есть чрезвычайно невысока. После того как мы нагрузили всех мулов, ссадив Тадеуша на землю, и перекинули тяжелые мешки через спины четырех коней, в нашем распоряжении оказалось примерно полторы тонны соли — около двух килограммов на душу, что, возможно, позволит продержаться до весны. Здешний народ потреблял слишком много соли — наверное, из-за того количества пива, которое выпивал.

Мы отсутствовали в Кракове не более двух дней, однако на берегу Вислы нас поджидали большие перемены. Хозяин парома прислушался к моему предложению использовать энергию воды для передвижения своего транспорта. Он протянул длинную прочную веревку от парома к намеченному мной дереву и даже усовершенствовал модель, соорудив хитрое устройство, которое помогало передвигать веревку от одного края парома к другому.

Паромщик позволил нам прокатиться задаром, в благодарность за мое предложение, однако с других продолжал брать прежнюю плату. Дело процветало, как никогда: люди приходили к нему просто для того, чтобы испытать новое средство передвижения.

Паромщику больше не приходилось делить барыш с дюжиной помощников. Со временем кто-то поймет, какие прибыли он получает, составит конкуренцию и способствует снижению цен. Но в тот момент он все еще наслаждался своим счастьем.

Я тоже был очень доволен. Только подумайте: благодаря моей идее и нескольким минутам, потраченным на объяснение, двенадцать мужчин избавились от необходимости каждый день толкать плот взад-вперед по реке. Двенадцати мужчинам дали шанс посвятить свою жизнь более полезному и интересному занятию.

На самом деле их окажется со временем больше, чем двенадцать, потому что на Висле паромов ходит много. Слух об усовершенствовании быстро распространится по округе. В Польше рек хватает. Я освободил не только дюжину конкретных мужчин, но и их сыновей и внуков.

Пока мы подъезжали к городским воротам, я расхваливал себя за отлично выполненную работу. Потом в мой шлем врезался камень размером с кулак. Я поразился до глубины души, попытался удержаться в седле, затем упал на землю.

Я не потерял сознания и мог слышать крики вокруг. Кристина и Анастасия приподняли мне голову, зрение начало возвращаться. Тадеуш воспользовался своим луком и прострелил руки двум мужчинам, пришпилив их к дереву. Пан Владимир и Анна сгоняли в кучу остальных нападавших. К тому времени, как я принял вертикальное положение, все уже закончилось.

— Пан Владимир, что случилось?..

— Это люди, когда-то работавшие на пароме. Они говорят, что не сделали вам ничего плохого, а вы лишили их средств к существованию, и теперь они вынуждены голодать вместе со своими семьями. Думаю, правда на их стороне, хотя я бы на их месте обратил свой гнев на хозяина парома, так как вы только говорили о том, как можно причинить им ущерб, а хозяин парома воплотил ваши слова в жизнь.

— Я никому не причинял вреда. Я только… черт! Приведите их ко мне.

Пан Владимир подогнал толпу побитых людей. Большинство было покрыто кровью.

— Вы немного перестарались, как мне кажется, — заметил я.

— Я никого не убил, и считаю свое поведение снисходительным, — ответил пан Владимир.

— Догадываюсь. Эй, вы! Почему вы напали на нас?

Один из крестьян вышел вперед.

— Вы сказали хозяину парома построить ту штуковину! Теперь никто не станет нанимать гребцов! Никогда больше!