Вадим Кошелев - Родятся Чудовища Страница 35

Обоз лесорубов прошел сквозь ущелье и вскоре достиг леса, раскинувшегося у подножия Кряжа Сатиров.

На первой же опушке лесорубы разбили лагерь, вооружились инструментом и принялись валить вековые деревья. Стук топоров и звон пил разошлись по всему лесу. Вскоре на опушку пожаловали лесные жители, что называли себя Друидами. Эти дикари практически не носили одежд, а из оружия имели лишь деревянные копья да бумеранги.

Артельные с топорами в руках сгрудились вокруг телег, готовые принять бой.

Но друиды не спешили нападать. Они молча стояли и смотрели, как на глазах слабеют пришлые в их лес люди, как давит их невидимая Сила леса, затуманивает сознание, вгоняет в глубокий сон.

Вскоре все лесорубы попадали вокруг своих телег. Друиды же, деловито осмотрев трофейный скарб, принялись вязать безвольных чужаков ивовыми прутьями. В это время раздался треск сломанных веток и на поляну выскочили четверо всадников.

Двое из них выглядели нормальными людьми, зато другая парочка на людей совсем не походила. Паукообразная тварь даже в седле толком не могла сидеть.

Дикари снова встали в боевой порядок и стали ожидать, когда новые посетители их леса тоже впадут в сон. Но дрема не брала ни мутантов, ни людей. Они спешились и невозмутимо стояли подле своих уставших скакунов.

Видя, что колдовство не действует на пришлых, вождь дикарей издал боевой клич и выбросил в сторону незваных гостей руку с зажатым в ней копьем, подавая сигнал к атаке.

Тут откуда-то из чащобы послышался предупредительный женский возглас, заставивший друидов отказаться от нападения и остаться на месте.

На поляне появилась девушка. Из одежды на ней имелась лишь набедренная повязка, да узкий кусок шкуры, закрывающий грудь. Длинные каштановые волосы дикарки были спутаны и усыпаны хвоей. Разрисованное лицо пестрело разнообразием красок и придавало чародейке свирепый вид.

Безошибочно определив среди пришлых вожака, девушка подошла к Чону и спросила бархатистым голосом:

— Зачем вы пришли? Вы пришли за мной?

— Да, — сказал Чон, не переставая разглядывать чародейку, чей облик казался до боли знакомым.

— Почему ты так смотришь на меня? — пропела девушка.

— Не поверишь, но ты напоминаешь мне мою мать. Я совсем не помню, ее лица и видел лишь барельеф, но такое впечатление, что на том барельефе изображена именно ты.

— Я не знаю что такое барельеф.

— Если ты пойдешь с нами, то скоро его увидишь сама.

— Я не могу пойти с вами. Я должна охранять Лес.

— Ваши войны могут охранять лес в твое отсутствие, — Чон бросил взгляд на маячивших за спиной девушки друидов.

— Деревья не слушаются воинов. Деревья слушаются только меня.

— Но ты будешь отсутствовать не долго и скоро вернешься. Ведь ты веришь мне?

— Верю, — бесхитростно ответила чародейка — Ты хороший. Ты любишь Лес. И Лес любит тебя. Но я все равно не могу пойти с тобой, даже если бы хотела: мое племя не отпустит меня.

— В чем проблема, парень? — вперед выступил вождь дикарей. Судя по всему, до того как стать друидом, он жил среди нормальных людей. А если учесть обилие шрамов и следов от пуль на измазанном теле дикаря, то напрашивался вывод о его военном прошлом.

— С востока наступает тьма, — принялся объяснять Чон. — Черное облако пожирает земли континента и с каждым днем приближается к вашему лесу.

— Он не обманывает, — пропела девушка. — Деревья тоже чувствуют наступающее зло.

— Деревья вас не спасут. Нужно как можно быстрее закрыть портал, питающий тьму. Для этого мне нужна ваша чародейка.

Друид хранил молчание, буравя молодого человека подозрительным взглядом.

Наконец сказал.

— О черном облаке я слышал. И даже верю, что оно опасно. Но посмотри на это дитя, — вожак указал на девушку. — Арибет родилась и выросла в Лесу. Она чиста и наивна и не знает той мерзости, что творится в мире людей. Она пропадет вне Леса. А Лес пропадет без Арибет.

— Но почему? — вопросил Чон. — У вас тут больше сотни бойцов, не стыдно прятаться за спину девчонки?

— Там в горах, — друид кивнул в сторону Кряжа Сатиров. — Живет очень сильное и очень враждебное племя пещерников. Они уже не раз пытались сжечь деревья и если бы не Арибет, то здесь бы уже давно была пустыня.

— А помириться с теми пещерниками нельзя? — спросил Чон. — Трубку мира выкурить? Или что там у вас принято?

— Помириться нельзя: кровь друидов на руках пещерников. Мы должны уничтожить убийц соплеменников. Извести их общину под корень. Помоги нам в войне против наших вечных врагов и получишь Арибет.

— Я не убиваю людей. Ваша чародейка должна это знать. И мне дико слышать о вашей междоусобице, когда всем обитателям материка угрожает опасность. Вы можете продолжать резать друг друга и ждать, когда вас поглотит облако, а можете прекратить войну хотя бы на время и помочь всем людям и растениям. Ты, вождь уже достаточно пожил на этом свете. Я взываю к твоей мудрости — дай слово не нападать на пещерников и тогда я смогу договориться о перемирии.

Чон еще битый час уговаривал друидов пойти на мировую с жителями пещер. В конце концов, вождь сдался и в знак своей доброй воли отдал Чону татем племени. Он даже согласился отпустить восвояси лесорубов. А под конец расщедрился до того, что разрешил Арибет отправиться с этими замечательными парнями, спасать мир.

Когда удовлетворенные переговорами чужаки уехали, не забыв прихватить девушку, а проснувшиеся лесорубы убрались из леса, вождь пришел в бешенство и готов был рвать на своей нечесаной голове волосы от осознания того, что он натворил. Друид просто выл в бессильной злобе, не в силах понять причины своего временного умопомрачения.

Арибет знала, откуда ноги растут. Она правила лошадью Паука, а тот резво семенил шестью конечностями рядом и был рад, что ему не нужно снова ловить своими кривыми ступнями стремя.

— А ты, Паук, зачем на вождя морок навел? — улыбнулась девушка.

— Да надоело слушать бред, — пропыхтел мутант. — Переливали из пустого в порожнее.

— Я смотрю у вас там, в Оазисе совсем все запущено, — нахмурился Чон.

— Давайте какую-нибудь доску и кусок угля.

— Это называется гипноз, — подал голос ехавший впереди Чон. — Ты, Паук, можешь воздействовать на подсознание человека.

— Не только человека, — уточнил Паук. — Всякая тварь меня слушается. Вот и лошадка тоже меня понимает.

— А меня понимают деревья, — бесхитростно похвасталась девушка.

Вскоре лес закончился, и путешественники выехали на цветущую равнину, упирающуюся в Кряж Сатиров. Всадники гнали коней рысью вдоль небольшой речки, берущей свое начало в горах и пропадающей в чаще леса друидов.

— У пещерного народа свой шаман есть, — предупредила своих спутников Арибет. — От него холодом так и веет. Людей он не убивает, а лишь отпугивает. Зато сатиров запросто заморозить может.

— Тут еще и сатиры водятся? — спросил Джошуа.

— Глубоко в горах они живут и на поверхность почти не выходят. Шамана боятся.

Солнце лишь тронулось в сторону заката, когда вся компания подъехала к пещерам, чьи обитатели встречали гостей в полной боевой выкладке. В отличие от друидов, пещерники носили одежды из шкур и грубой кожи. Вооружены были тоже гораздо лучше, и кроме дробовиков имели пару автоматических винтовок, которые нацелили прямо на приближающихся всадников.

— Кто это у вас хулиганит? — спросил Чон, почувствовавший как повело холодом. — Шаман ваш молодой видать заморозить нас решил? Только не получиться у него на этот раз. Мы его холода не боимся.

Чон безошибочно определил среди сотни воинов Шамана, чье чело украшала клыкастая голова какого-то пещерного зверя. Кроме ужасного головного убора имелись и другие отличия — на чумазой шее парня болталось ожерелье из нанизанных на жилу когтей, а нос был проколот тонкой костью.

Вперед выступил дюжий пещерник, судя по всему, вожак общины.

— Кто такие? И с чем пожаловали? — грубо спросил он.

— Мы едем с миром, — сказал Чон, державший в руке татем друидов. — Лесные жители больше не будут воевать с вами при условии, что и вы зароете топор войны.

Дальше последовала история про черное облако, и начались долгие переговоры, которые, благодаря стараниям Паука завершились успехом. Главный пещерник согласился замириться с друидами, но Шамана отдавать никак не хотел.

— Без него мы пропадем, — сказал вожак. — В нижних пещерах до сих пор обитают сатиры. С ними только Шаман может справиться.

— Придется идти в нижние пещеры, — подал рычащий голос Варк.

— Придется! — кивнул Чон, обвод взглядом своих спутников.

— Герои, — ухмыльнулся пещерник. — Сходите, мы вам препятствовать не будем.

— Шамана в провожатые дашь? — спросил вставший на свои кривее ноги Паук.