Лев Портной - Хроники похождений Страница 36

— А я, барррин, киску на нее-с посажу, — ответил французишка.

— Ничего себе киска! Это прямо-таки какая-то не кошачья, а слоновая киска! Жак, а не проще ли оставить кота на корабле?! — повысил я голос.

— Сударррь мой, как же-с можно-с бррросить в беде несчастное животное?!

— Имей в виду, Жак, я не потерплю эту тварь в своем доме! — заявил я.

— Сударррь мой, я только доставлю киску-с на берррег-с, — сказал каналья.

Из каюты вышла Мадлен. Матросские порты висели на ней мешком, она выглядела белокурым медвежонком.

— Тебе идет! — подбодрил ее мосье Дюпар.

Эльфийка залилась краской до кончиков ушей.

— Не смейся надо мной, — сказала она корригану.

— Ты, правда, отлично выглядишь, — возразил он.

— Только я не умею плавать, — сообщила Мадлен.

— Жак, скотина, — рявкнул я. — Чем цацкаться с котом, лучше бы о девушке подумал!

Очень кстати подошли двое матросов. Они бросили к нашим ногам доски.

— Вы умеете плавать? — спросил один из них.

— Девушка не умеет, — сказал я.

— Ничего, — приободрил нас Алексей Иванович. — Пока доберется до берега, научится. Пусть возьмет доску пошире и крепче держится за нее. Поторопитесь, господа, мы ждем только вас. Матросы отправятся за вами. Мы с Федором сойдем последними. Из него, кстати, тоже пловец никудышный.

Вооружившись обломками досок, мы подошли к спущенному трапу. Первым пошел мосье Дюпар, сразу за ним Мадлен. Он погрузился в воду и барахтался рядом с кораблем, подбадривая девушку. Я бросил ему доску для эльфийки. Мадлен, повизгивая от страха, застыла на трапе над самой водой.

— Прыгай быстрее, пока Дюпара не отнесло от борта вместе с твоей доской! — скомандовал я.

— Ну же! — прикрикнул на нее корриган.

— Прыгай же!!! — орали матросы.

Эльфийка замерла на последней ступеньке.

— Я боюсь, боюсь, — только и приговаривала она, вцепившись в трап.

В это мгновение я заметил крыс. Эти твари и раньше встречались мне на борту. Но сейчас появилось целое сонмище грызунов. Они деловито перебирались через борт, спускались в воду и плыли в сторону берега. Несколько крыс прыгнули на голову Мадлен. Девушка завизжала и плюхнулась в воду. Мосье Дюпар подоспел к ней, она ухватилась за доску, и они поплыли прочь от корабля. Я оглянулся и увидел, что плот качается на волнах в стороне и далеко позади флейта. «Эмералд Джейн» стремительно приближалась к берегу.

Хатифнатты вели себя, как ни в чем не бывало. Они занимались обычными корабельными делами, их нисколько не беспокоило ни наше бегство, ни бегство крыс. Я решил, что эти существа либо слепы, либо туго соображают. По моему разумению, им было бы логичней при подходе к порту задержать людей в качестве заложников.

Теперь у трапа замешкался Лепо. Он держал на руках кота. Абрикос, словно чувствуя готовящуюся провокацию, разгневанно урчал и пытался вырваться из рук французишки. Не знаю, как только у Жака хватало сил справиться с этим животным? Однако дожидаться, пока каналья придумает, как ему спуститься вниз вместе с котом, я не стал, а попросту вырвал животное из рук французишки и сбросил за борт. Кот полетел вниз с диким ревом. Наверное, будет всю жизнь меня ненавидеть. Я отвечу взаимностью. Жак в мгновение ока оказался в воде. Он затащил мокрое животное на деревянную решетку и поплыл следом за корриганом и эльфийкой. Наступила моя очередь.

Когда я погрузился в воду, мне показалось, что расстояние до берега намного больше, чем это выглядело с борта флейта. Я с трудом различал корабли и постройки. А ведь где-то там еще и сосна росла, доска от которой с руной Футарка привела нас к этому порту. И я верил, что где-то там меня ждет Аннет. Эх, люблю я эклеры!

Матросы один за другим прыгали в воду. Многие из них, будучи превосходными пловцами, не взяли с собой никаких вспомогательных досок. Некоторые из них плыли в чем мать родила, а одежду, связав в узелки, держали над головами. Веселой ватагой, переговариваясь и подшучивая друг над другом, мы плыли в сторону от флейта. Вода была удивительно теплой. Это в самый разгар зимы! Словно под командованием хатифнаттов мы успели добраться до африканского побережья. Или наоборот — застряли где-то в радиусе действия Кронштадтской аномалии.

Я повернулся и наблюдал, как на грот-мачте появился белый флаг с черным крестом, а затем с фок-мачты был спущен королевский штандарт, а его место заняло черное полотно с изображением хатифнатта.

Господин Швабрин и Федор бросились в воду и изо всех сил поплыли к нам. Голодранец обнимал доску. Алексей Иванович полагался на свои силы. На борту остались одни хатифнатты. Похоже, они не расстроились из-за того, что люди покинули их. И то, что с корабля бежали крысы, их так и не насторожило. «Эмералд Джейн» на большой скорости неслась к берегу. Раздался первый залп. Прямо перед кораблем взметнулись вверх водяные смерчи. Матросы разразились проклятиями, завизжала Мадлен. Над берегом поднялись клубы дыма.

Хатифнатты на корабле засуетились. Наверное, они пытались развернуть флейт в обратную сторону. Раздался новый залп. Вновь море перед кораблем вздыбилось фонтанами. Белесые создания в панике метались по палубе.

— Мы совсем забыли про Ихвас, — раздался голос мосье Дюпара.

А я и не заметил, что догнал корригана с эльфийкой. Рядом плескался шельма Лепо. Он толкал перед собою решетку, на которой сидел кот. Абрикос вцепился в дерево и затравленно озирался по сторонам.

— А что Ихвас? — спросил я мосье Дюпара.

— Они не смогут развернуть корабль, — сказал корриган. — Руна Футарка магическим образом заставит флейт плыть к этому берегу.

— Значит, они обречены, — произнес я.

— Может быть, — подключился к разговору оказавшийся рядом матрос. — Никто не знает, что происходит с хатифнаттами, когда погибает корабль.

— Думаю, что тонут, — отозвался мосье Дюпар. — Если б они могли носиться по воздуху, то запросто перелетали бы с корабля на корабль.

— Это верно, — отозвался матрос.

Раздался следующий залп. Несколько ядер достигли цели. С треском разлетелась в щепки фок-мачта. Начался пожар. Хатифнатты мельтешили на корабле. Жаль стало их.

— Послушайте, а почему все моряки не запасаются рунами Футарка перед выходом в море? — спросил я.

— Ихвас на куске дерева вырежет каждый, — ответил мосье Дюпар. — Но придать руне магическую силу сможет только редкой силы волшебник.

Я посмотрел на корригана. Все его тело скрывала вода. Лишь огромная голова с широко расставленными глазами качалась на волнах. Он выглядел, как гигантская жаба, всплывшая со дна моря.

— А как ты узнал, что эта руна обладает магической силой? — спросил я.

— Никак, — сказал мосье Дюпар. — Просто я был уверен, что она не случайно оказалась на борту.

— А что, если бы ты ошибся? — спросил я.

Ответить корриган не успел. Раздался очередной залп, и рядом с нами прогремел оглушительный взрыв. Меня подхватила волна и швырнула куда-то, куда ей вздумалось. Я выпустил из рук доску, меня закрутило в пучине. С трудом разобравшись, где низ и где верх, я начал выгребать навстречу солнечному свету. Я надеялся, что, когда моя голова покажется над поверхностью воды, очередное ядро не шваркнет меня по затылку. Мокрая одежда тянула вниз. Кое-как я вынырнул, откашлялся — успел все ж таки хлебнуть морской воды — и огляделся. Неподалеку отчаянно молотила руками Мадлен, она тоже потеряла свою доску. К ней на помощь спешил каналья.

— Уф, хочется верить, что это был случайный выстрел, — послышался сзади голос мосье Дюпара.

Матросы проклинали неизвестного артиллериста, грозились оторвать ему голову и выстрелить ею из пушки.

Вокруг плавали обломки решетки. Похоже, Абрикос оказался единственным, кому не повезло. Что поделать — не все ж коту лакомиться рыбкой, пусть и рыбка попробует кошатины.

— Жак! — крикнул я. — Похоже, у рыб сегодня на обед антреКОТъ будет.

Каналья добрался до девушки и стал подсовывать ей доску. Но перепуганная эльфийка оттолкнула ее и вцепилась мертвой хваткой в Лепо. Жак покрепче ухватился за доску.

— Барррин, прррошу-с вас-с, не дайте-с пррропасть бедному животному! — прокричал он мне.

— Прикажешь нырять за ним? — ухмыльнулся я.

— Нырррять не надо-с, сударррь мой! Ни в коем-с случае-с не надо! — ответил шельма. — Пррропасть не дайте-с!

Слова Лепо чудились мне бессмыслицей. Однако длилось это недолго. Тяжелая туша навалилась на меня сзади; утробно подвывая, проворно забралась мне на плечи и впилась когтями в голову. Ноша оказалась чрезмерной и, не желая того, я ушел под воду. Животное отцепилось от меня. Но как только я вынырнул, Абрикос вновь вскарабкался ко мне на плечи и вонзил когти в голову. Струйки крови потекли по моим щекам.

— Жак, скотина! — заорал я. — Убери от меня этого ублюдка!