Александр Борискин - Отмеченные Фортуной. Дилогия Страница 37

Он стал пробираться к выходу, когда заметил, что девушка с сумкой не отстает от него, пользуясь им как тараном. Выйдя из вагона, Игорь оглянулся: девушка вышла на перрон, а ее сумка застряли в ногах людей, столпившихся в тамбуре. Она дергала ее за ручки, но все было бесполезно. Игорь понял, что сейчас двери закроются, девушка останется на Ланской, а ее сумка уедет на Финляндский вокзал. Он бросил лыжи, подскочил к ней, перехватил ручки сумки, стал ее дергать, стараясь вытащить из вагона. Девушка схватилась за его куртку и также стала ему помогать. Неожиданно одна ручка оборвалась, но сумка, все же, под недовольные крики пассажиров электрички, вылетела на перрон. Двери закрылись, и поезд отошел от станции. Сумка оказалась довольно тяжелой, и от рывка Игорь вместе с ней упал, повалив и девушку, в отчаянии помогавшую ему спасать свою сумку. Девушка лежала на спине на перроне, засыпанном снегом, сверху на ней устроился Игорь, а сумка валялась рядом. Наблюдавшие за этой сценкой люди на перроне громко смеялись, обсуждая это происшествие.

— Все как в сказке про репку, — громко сказал какой-то мальчик, держа за руку свою мать.

Наконец, Игорь догадался встать, помог подняться и девушке, которая морщилась, растирая ушибленное при падении бедро.

— Живы? Сильно ушиблись? — поинтересовался Игорь.

— Да нога что-то болит, — проговорила девушка и ухватила его за руку, пошатнувшись.

— Присядьте на свою сумку, — сказал Игорь, оглядываясь по сторонам. Скамеек нигде не было видно. — Вам далеко до дома?

— Мне на Первый Муринский проспект, в общежитие ЛИАПа (Ленинградский институт авиационного приборостроения). Не очень далеко. Сейчас отдохну и пойду.

Это общежитие Игорь прекрасно знал — сам прожил рядом с ним шесть лет в общежитии ЛЭТИ.

— А сами-то дойдете? Еще и сумку тащить надо! А у нее всего одна ручка осталась.

— Не беспокойтесь, как-нибудь управлюсь. Вам спасибо, что помогли — в сумке все мои вещи. Я ведь возвращалась с зимних каникул домой, а завтра уже в институт!

— Давайте, я все-таки Вам помогу! Тут на самом деле недалеко. Держитесь крепко за меня. Я возьму сумку, мы сейчас спустимся с перрона. Потом я вернусь на перрон и возьму свои лыжи. А Вы пока подумайте, как мы все это понесем!

Они медленно спустились по покрытым льдом ступенькам с перрона. Потом Игорь опять усадил девушку на сумку, а сам сходил за лыжами.

— Давайте познакомимся! Я — Игорь!

— Катя, — проговорила девушка и взглянула прямо ему в глаза.

Только сейчас Игорь заметил, какие у нее длинные ресницы и синие, отдающие в зелень, глаза. Косметики на лице совсем не было. У него перехватило дыхание.

— Катя, держись за меня крепче с левой стороны. Я возьму твою сумку правой рукой, а лыжи положу на левое плечо. Потихоньку дойдем. Медленно, Катя едва переставляла ноги, они пошли по проспекту Карла Маркса к Муринскому, потом свернули направо и, пройдя квартал, оказались около общежития.

На вахте Игорь усадил Катю на диван и попросил студентов, ошивающихся там без дела, позвать кого-нибудь из ее комнаты. Уже через три минуты вокруг Кати хлопотали три подружки, которые медленно повели ее на второй этаж в комнату, где они проживали. Игорь оставил лыжи около вахтера, попросив приглядеть за ними, а сам потащил следом злополучную сумку. Перед дверью в комнату он остановился и сказал:

— Милые девушки! Не буду Вам мешать проводить лечебные мероприятия, прошу только сообщить мне, все ли с Катей в порядке, если она сама не сможет мне позвонить. Вот мой телефон, — Игорь достал свою визитку, — передайте, пожалуйста, Кате. И возьмите ее сумку!

Потом забрал с вахты свои лыжи и пошел на остановку трамвая. Через сорок минут он уже вошел к себе домой.

«Какое неожиданное знакомство! А Катя мне очень понравилась: и красивая, и терпеливая! Ведь видно, что ей больно было идти, а она все равно шла. Только уже в общежитии немного расслабилась. Сколько ей лет? Очень молоденькой она не кажется. На вид года двадцать два. Наверное, заканчивает пятый курс, а, может, уже диплом пишет. Надеюсь, позвонит, сообщит о своем самочувствии. Не думаю, что у нее с ногой что-то очень серьезное: скорее всего, просто ушиб».

С утра в понедельник Игорь появился на работе. Сразу его вызвал директор, расспросил об учебе, новых знакомых из главка и министерства, потом озадачил: навалил столько дел, что и за месяц не переделать. И впрягся Игорь в работу. После обеда в его кабинете раздался звонок:

— Корнев слушает!

В трубке слышалось чье-то дыхание, но никто не отзывался.

— Если Вы ошиблись номером, то так и скажите, нечего сопеть в трубку! Игорь с раздражением положил ее на рычаги телефона и занялся делами. Минут через тридцать звонок повторился.

— Корнев у телефона!

— Это я, Катя! Игорь, извини, пожалуйста, это Наташа, моя соседка по комнате в общежитии тебе звонила недавно! Мне ничего не сказала и пошла звонить! А когда ты не стал с ней разговаривать, прибежала ко мне и во всем повинилась!

— Катя, как здоровье? Как нога? Ты в общежитии?

— Нет! Вчера пришлось вызывать скорую помощь — так нога разболелась, и меня увезли в травму в больницу Эрисмана на улице Льва Толстого. Вчера обезболивающие уколы сделали, а сегодня рентген. Слава Богу, ни перелома, ни трещины в кости нет, только сильный ушиб. Вся нога от пояса до колена синяя. Сказали, что полежать придется до конца недели. Потом выписать обещали.

— Ты в какой палате лежишь?

— В хорошей! Нас тут восемь человек, я одна ходячая. Костыль дали, теперь вот осваиваю.

— Да я номер палаты спрашиваю!

— В палате номер семнадцать в ортопедическом отделении, на втором этаже.

— Жди, вечером приду в гости. Тебе ведь все можно есть?

— Игорь, тут кормят хорошо, мне ничего не надо. И пока не приходи, а то вид у меня не очень…

— Не волнуйся, знаю, какой вид в больнице бывает! Сам пролежал десять дней, когда мне аппендицит на третьем курсе удалили. У вас ведь, как и везде, с трех до семи посетителей пускают?

— Да, но лучше пока не приходи! Давай в среду! Хорошо?

— Завтра я в командировку в Зеленоград до конца недели уеду. Так что жди сегодня. Ну, до вечера!

Игорь попросил своих помощниц собрать небольшую передачу для больной: самому этим совершенно некогда было заниматься. На такси еле успел приехать в больницу за 15 минут до закрытия дверей. Прошел в ортопедическое отделение, где увидел Катю. Она сидела на стуле около стола дежурной медсестры, одетая в какой-то больничный застиранный фланелевый халатик, с костылем в руках и смотрела на входную дверь. Как только он появился, Катя попыталась встать, но медсестра прикрикнула на нее и с любопытством стала разглядывать Игоря. Он подошел к Кате и сел на соседний стул.

— Здравствуйте, девушки! Катя, ты уже ходишь! Разве тебе можно?

— Нельзя ей пока ходить! Не хочет, чтобы Вы к ней в палату заходили. — подтвердила догадку Игоря медсестра. — Врач велел три дня лежать! Ладно, Вы посидите тут, я ненадолго отлучусь! Время посещения заканчивается, так что скоро я Вас выгоню!

— Спасибо большое! А я Вам тоже подарок приготовил, — Игорь протянул медсестре шоколадку. (Кстати, большой дефицит в то время.)

Когда та ушла, он протянул Кате пакет с передачей. Она заглянула в него и охнула:

— Ну, зачем столько всего! И яблоки, и мандарины, конфеты, пирожное, сок! Я столько не съем!

— Поправляйся быстрее! Я вернусь только в пятницу вечером, так что больше прийти к тебе не смогу. Рад, что у тебя с ногой все более-менее в порядке. Моя визитка у тебя? Там есть мой домашний телефон. Позвони, как тебя выпишут из больницы. Если уже будешь ходячая, немножко прогуляемся. Кстати, ты на каком курсе учишься?

— На пятом. Летом последняя практика и диплом. Защита ровно через год.

— Понятно! А ты в институт сразу после школы поступила?

— Нет, я сначала Радиополитехникум окончила, что около «Светланы», потом уже поступила в институт. Так что учусь уже девятый год, как из школы в техникум поступила.

Тут появилась медсестра и выпроводила Игоря из больницы.

«Значит, Кате 23–24 года. Прекрасно! Мне — в этом году исполнится тридцать два. Будем поглядеть»! — раздумывал Игорь, направляясь на трамвай.

После неудачного брака в прошлой жизни, у него возник пунктик о разнице в возрасте между ним и его женой. В прошлой жизни он составлял около двенадцати лет — и брак распался. Если у него с Катей что-нибудь сложится, то разница в возрасте — восемь лет, несколько лучше предыдущего варианта.

«В марте я должен познакомиться со Светланой — моей женой из предыдущей жизни. Могу познакомиться, а могу проигнорировать. Неужели у меня не хватит ума отказаться от бредовой идеи — знакомства, когда я знаю, что произойдет в недалеком будущем? Или настолько сильно я ее любил, что еще и рассматриваю вариант знакомства? Как говорили древние: „История повторяется дважды: первый раз как трагедия, а второй раз — как фарс“. Я что, хочу опять испытать унижение, обман, чувство неполноценности, как уже было однажды? И дело — не в разнице возраста между нами, она меня просто никогда не любила. Повелась на мою должность, квартиру, материальные блага. Мне было тридцать два, а ей двадцать. Приехала покорять Ленинград. А покорила меня! Решено, не буду знакомиться со Светланой. Пусть проживет другую жизнь. Посмотрим, как она у нее сложится!»