Вадим Денисов - СТРАТЕГИЯ: Спасатель Страница 37

   — Тем более!

   — А как же машина?

   — Руби теперь твой, вот ключи и брелок, — безапелляционно заявил я. — Подарок от русского Феди. Только рацию сниму.

   Открыв дверь, я вытащил из бардачка между сиденьями мультитул и начал откручивать "кенвуд". Так, что ещё? Инструмент заберу, Ули тут купит. Веревки, провода, антенну снять не получится, этот козёл наверняка следит. Ну, ковыряется человек в своей машине перед поездкой на воды, что такого. Хотя, наверняка в бинокль смотрит. Меньше суеты, Федя, меньше, спокойнее.

   Подошёл и спокойно обнял своего приятеля.

   — Скажи на прощанье, Тео, ты точно ничего не знаешь о немцах?

   Я отрицательно покачал головой, ну, действительно не слышал! Обнялись ещё раз.

   Жаль, с остальными не попрощался.

   — Ready! — крикнула боевая подруга, подтянув гладкоствольную "беретту" поближе.

   — Go! — откликнулся я и прыгнул в катер.

   Хороший бинокль я купил. Башню видно, как в телевизоре. И почти не дрожит.

   Какой запас имеем, Федя? До поворота реки, способного нас надёжно закрыть от чудовища под названием "эрликон", четыре километра.

   — Скорость у нас какая, чувиха?

   Слово "чувиха" Ленни уже знает, по-русски. Она за румпелем, и я к мотору пока не лезу, хозяйка катер водит классно. GPS-ов тут нема, спутником скорость судна не измеришь, только на глазок, по опыту. У Ленни он есть.

   — Километров восемнадцать всего! И прикури мне сигарету, на берегу не успела!

   Zicke ещё что-то быстро добавила на немецком, да ещё на сленге, но идиому "бешеный мудак" я вполне себе угадал. Как ещё назвать девушке такого не в меру резкого перца?

   Катер ползёт, как утюг. Сомневаюсь, чтобы он с таким грузом вышел бы на уверенное глиссирование с минимумом осадки, но выскочить из воды всяко должен. Но есть такая штука, товарищи, как закон подлости, — двигатель троит, свеча попалась негодная. Поменять её — секунда делов, но этой секунды в запасе нет.

   Ведь проверял же! Позаботился, новые купил, фирменные "боши", и вот на тебе! Вам что, шанхайцы на этих ваших "анмарках" контрафакт поставляют? Суки европейские. Дальномер в руки не беру, бессмысленно, сейчас актуальны другие дальности, они не для такого прибора. А вот бинокль рулит...

   Восемнадцать в час, то есть до поворота — пятнадцать минут. Под дулом "эрликона". В бинокль мне отлично видно, как маленький "берий", размахивая руками, что-то яростно говорит Мауреру. Шкипер спорит, нервничает, показывает на пароход. Ну, тут всё понятно, танец с саблями.

   Перевод на башню. Пока тихо, никакого шевеления.

   Отто поднял руку, отдаёт по рации команды.

   — Ленни, правь к левому берегу!

   Девчонка автоматически двинула рукой румпель, но тут же возмутилась:

   — Зачем?

   — Хуже видно будет, лодку на фоне тени высоких деревьев тяжелей заметить, да и пестрота мешает. А тут мы контрастны, как тыловой прыщ.

   — Оценила, — улыбнулась девчонка. — А радар?

   — Если вплотную пойдём, береговая засветка нас погасит, РЛС там средненькая.

   — А ты хорош, рейнджер!

   Похоже, я её тоже люблю.

   Дождь начался, пробный, разведочный. Ура! Капли застучали по корпусу, постепенно создавая мерный дробный фон. Ага! Ну и как вам там, в экранчик смотрится? Уже похуже, да? А лазерком как, простреливается ещё метров на пятьсот, или уже напрочь обиделся "гиперболоид"? Природа — Мать Наша, Федю в обиду не даст, Федя с ней дружит.

   Есть проблема! На крыше главной башни появились, засуетились две тёмные фигурки, это расчёт автоматической пушки.

   Сколько мы уже прошли? По-моему, полтора километра есть.

   Газку, Ленни, газку! Чёрт, как двигатель чихает, винт не успевает раскрутиться, бедный "Гугль" вновь и вновь валится в воду. Потерпи, дорогой, выкарабкаемся — вмах починю!

   С черепашьей скоростью подзём вдоль берега. Тень есть, густая, деревья стоят плотно. А вот буруна после нас нет, хоть в этом плюс.

   Начали, пёсьи дети!

   На башне пыхнуло чёрное облачко, пушка дёрнулась. Так и не понял, услышал ли я далекий звук очереди автоматической пушки. Ну, посмотрим, каковы там стрелки, мать иху. Ветер западный окреп, между прочим, и дождь уже плотный. А на такой дистанции это ещё как влияет. Если сразу дадут за корму — значит, не профи, "гуся не били".

   Два с лишним кэмэ прошли, осталось немного, и поворот.

   Хлоп-хлоп-хлоп!

   За кормой и с большущим недолётом поднялись фонтанчики.

   Это приемлемо. Всё также идём у берега, поэтому перелётов своих очередей расчёт не видит, корректирует неполно. Нет у них в анклаве наводчика-оператора с опытом. Даже ёрзать не буду, вероятность попадания мизерная, просто прём. Но и позволить хреновым охотникам наслаждаться комфортом засидки не могу. Я взял маузеровский карабин, прикинул-подумал. Попасть куда-то нереально, а вот попугать можно, глядишь, и свистнет над бошками, пусть увидят когти русского паренька. Опять взлетели группой белые столбики взбитой воды, уже ближе.

   Навесиком, Федя, лёгоньким...

   И выпустил всю пятёрку, с легкими поправками на статистику, пятном, так сказать. Уж не знаю, свистнуло у них там, или нет, но стрельба на какое-то время прекратилась. Хорошо разрядился. Ну, и бой вышел, какой-никакой.

   Вскоре расчет очухался, разозлился, что мне и требовалось, и пошёл вспахивать водную гладь, раздражая приглаженную дождем поверхности тихого Рейна. Вот увидите, гниды, речка вам отомстит, аукнется оно.

   А вот это уже хуже! Прозевал.

   "Клевер" выходит на стрежень. Двигатель прогревал. Ясно. На шкипера Отто орал, как подорванный, а Маурер ему, мол, вот загубим машину на-холодную, потом будешь перед королём Артуром Эшлиманном раком стоять.

   От "Клевера" вряд ли уйдём на одной свече, кислое дело. Судно идёт по прямой, мы — по дуге, вдоль берега.

   — Что делать будем, чувак? — Zicke говорит спокойно, но на лице смятение.

   — По шкиперу стрелять не буду, — уверенно объявил я, словно план "Б" у меня продуман до мелочей. — Срочно уходить за поворот реки. Увидим, что побег не ладится — десантируемся на берег.

   — Хм, а дальше?

   — Дальше? — с нарочитым удивлением спросил я. — Дальше партизанить будем. Герильяс изобразим... Ну что ты, Ленни, неужели думаешь, что мы себе лодку не добудем?

   Успокоилась девчонка, улыбнулась. Не дам её в обиду. А вот побега жаль.

   Через стекло рубки уже хорошо видно напряжённое лицо капитана, Никлауса за его спиной и стоящего рядом с Ули гестаповца Бахманна с биноклем. Так, пулемёт у них на корме. Впрочем, и снять могут. Федя господину Отто нужен живым, значит, нужно не убивать, а останавливать.

   Жмём! Ну, же!

   Вот и поворот за косой. Фонтанчиков уже не видно, операторы наконец-то поняли, что перевод драгоценных патронов попросту бесполезен. Всё, "эрликон" нам больше не опасен, "Гугль" скрылся за излучиной. Башни замка Бёрн скрылись из вида. Что там на "Клевере" происходит?

   Там происходило нехорошее.

   Я угадал. Кормовой "солотурн" Отто решил не трогать, вышел на палубу, в руках винтовка "шмидт-рубин", с оптикой. Дуэль предлагаешь? Ну, давай. Дальномер — шестьсот сорок. Я поднял "маузер", вложился, натянул локтем ремень, заглянул в "сваровски", убрал "луну". Как там фотографы говорят: "Внимание, снимаем..." И тут рядом с гадом выстроился шкипер с биноклем! Ули, мать твою, ты что творишь! Спрячься!

   Но капитан прятаться не собирался. Он неожиданно, сильно и мощно, двинул Бахманна корпусом, и тот по цирковому, элегантно так, негнущимся столбиком вонзился в воды вечного Рейна. Башкой вниз.

   — Ленни, стоп!

   Zicke среагировала моментально, "эвинруд" заклокотал на нейтрали.

   — Ты можешь не поверить, но наш бравый шкипер Ули только что выбросил Отто Бахманна за борт!

   Сильфида вскочила и, не смущаясь теснотой перегруженного катера, исполнила какой-то немыслимый зажигательной танец. После чего разразилась громкой быстрой речью на языке немецко-фашистских оккупантов. Маурер услышал, и тоже что-то заорал. Резко закачавшись, катер заходил ходуном — бросив румпель, Zicke полезла ко мне, начала целовать. А слёзки-то покатились!

   Дождь ещё не прошёл, даже над водой звук этого маленького дизель-электрохода слышно не очень, да и сам мотобот приближается не слишком быстро, шкипер, чувствую, голову Отто поморочил изрядно. А вот теперь прибавляет!

   И нам ничего не остаётся делать, как целоваться и ждать подхода "Клевера"...

   Когда широкая зелёная бортовая полоса с белой надписью и стилизованным листочком нависла над "Гуглем", шкипер, перегнувшись через тонкий леер, радостно рявкнул:

   — Засомневались в старине Ули, ребятки? А я решился! Ты прав, Тео, это не та Швейцария, к которой я привык, и которой отдал сердце и душу. Но у меня ещё найдётся бутылочка настоящего абсента KЭbler из кантона Юра.