Михаил Ланцов - Россия Молодая. Том 1 Страница 38

— А ты не боишься, что султан рискнет и подойдет с остатками своего флота?

— И что это ему даст? — Улыбнулся Петр. — Населения здесь нет. Только начали строить каменные постройки портовой администрации и складов, да пирс. Постреляет он немного. Люди отойдут в горы. Не будет же он тут сидеть вечно. Тем более что в любой момент может подойти пехотная бригада, которая легко сомнет любой десант. И что, это ему принесет? Только траты и риски. Ведь столица окажется оголена.

— Да уж… покачала головой Анна. — Что же до населения, то ты зря переживаешь. У меня на Родине, в горах Шотландии, несмотря на скудность еды и воды живет немало людей.

— Анют, милая, в конце XXI века эту проблему так и не решили. Да, смогли обеспечить жизнь нескольких миллионов, но все равно. Несмотря на технологии и возможности, полноценно получилось запустить только побережье, да и то благодаря туризму и отдыху. Но и на это потребовалось очень много сил и средств. Поэтому лучше Крым использовать с учетом опыта будущего, который однозначно говорит о массе проблем, связанных с избыточным увеличением населения и размещением его в удалении от моря, которое было и есть главной дорогой полуострова.

— Но…

— И вообще, — Петр повернулся к ней с заинтересованным видом. — Ты мне подсказала одну очень интересную мысль.

— Что именно?

— Тебе давно пора давать титул, а то статус любовницы царя несколько неопределенный. Да и о наших детях нужно подумать.

— Титул? — Смутилась Анна. — Но какой?

— Помнишь, я в январе подписал новый указ «О Благородстве»[40]?

— Конечно, — улыбнулась она.

— Вот и будешь первым представителем нового обновленного дворянства, — обнял Петр Анну, прижав к себе с нежностью заглянув в глаза. — Анна Росс, Герцогиня Таврическая.

— Герцогиня? — Не поверила своим ушам женщина.

— Для верной спутницы царя только самое лучшее! Кроме того, обращение от герцогини к лидерам твоего клана зазвучит намного существеннее.

— Обращение? — Недоуменно переспросила Анна, но спустя несколько секунд улыбнулась. — Конечно, дорогой. Я думаю, что откликнутся многие, если им предложить переселиться и принять подданство на тех же условиях, что и остаткам старого населения Крыма.

Петр был доволен и оптимистично смотрел на перспективу закрепления России в Крыму, так как все шло по плану или очень близко к этому.

Всю осень, зиму и весну две пехотные бригады и шесть рот конных егерей наводили порядок, собирали трофеи и ловили «загулявших» кочевников по степи, благо, что те до сих пор не могли оправиться от разгрома на Днепре и все еще были сильно рассеяны. Да не просто ловили, а для того, чтобы направить в Маломосковский трудовой лагерь под Тулой, который ударно строил водохранилище и шлюзы, что должны будут объединить верховье Дона и один из притоков Оки. Но сюда попадали только те, что постарше. А дети с подростками отправлялись прямиком в монастыри, где их должны были слегка переформатировать под нормальную жизнь в России.

Причем зачистка была такой добротной и качественной, что удалось отловить около сорока тысяч человек. Но, конечно, это были не все возможные кандидаты в «стройотряды им. Чингиз–хана», однако, выловить всех банально не хватило ресурсов. Ногайцы так испугались, что даже на разведку перестали хаживать. Да и не только они — даже казаки и те перебрались на другой берег Днепра или вообще ушли на Кубань да Яик.

Так что, к началу мая 1692 года причерноморские степи, известные в прошлом как Лукоморье, стали девственно чисты и свободны. Разве что несколько строительных бригад трудились не покладая рук и ног над строительством имперских дорог с их опорными фортами. Ведь требовалось соединить Воронеж с Азовом, а тот с Перекопом и далее до Днепра вдоль побережья, а потом на Киев.

А в самом Крыму весна началась с несколько необычной «посевной» — степи к югу от Перекопа начали засаживать полосами деревьев, используя заготовленные в прошлом году саженцы[41].

Глава 8

— Ваше Величество, — кивнул, здороваясь, входящий министр иностранных дел Франции Шарль Кольбер, маркиз де Круаси.

— А, Шарль, — улыбнулся Людовик XIV. — Хорошие новости?

— Я смог выполнить ваше поручение, Ваше Величество, — чуть заискивающе произнес Шарль. — И разузнал подробности о событиях в Московии.

— Это интересно! — Благосклонно произнес король. — Продолжай.

— Вена не зря встревожена. Их союзник — Московия, смогла очень успешно выступить против верного вассала Османской Империи — Крымского ханства, стремительно его разгромив. Да что разгромив — уничтожив. Столь страшного и стремительного опустошения те земли не знали никогда. И это при том, что раньше у Московии не получалось даже просто вторгнуться на просторы Крымского полуострова, хотя попыток предпринималось много и куда более значительными силами. Например, в 1687 году князь Василий Голицын, фаворит царицы Софьи, под своими знаменами привел больше ста тысяч. Но все было тщетно. В сущности, своим походом он смог только заблокировать выход ханского войска, уклонившегося от сражения, на Балканы, где в их помощи нуждались османы.

— Очень интересно, — заинтересованно произнес Людовик. — И как же им это удалось?

— По мнению Вены, все дело в гении нового правителя Московии — Петра, который в 1689 году сверг свою сестру Софью и захватил власть. Что само по себе весьма серьезный успех для юноши семнадцати лет. Причем захватил власть очень умно, избежав вероятной еще несколько лет назад гражданской войны, — произнес Шарль и чуть запнулся.

— Ну что же? Продолжайте. Это весьма занимательно.

— Вся ситуация с разгромом и завоеванием Крымского ханства очень напоминает весьма сложную и многоходовую политическую комбинацию. Сначала Петр вел на удивление странную осаду Азова. Нет, для Московии до него ничего необычного в этом не было. Они плохо воевали. Поэтому османов это не удивило. Стамбул оказался пораженным тогда, когда к московитам подошли какие‑то новые пушки и буквально за полчаса превратили крепость в руины.

— Вы уже выяснили, что это за пушки?

— Нет, Ваше Величество. Петр их никому не показывает и называет секретными. Впрочем, за исключением этих пушек армия московитов проявила себя очень плохо и слабо. Что усугублялось еще и тем, что царь показал послу Императора несколько полков, как позже выяснилось, ряженых. Настолько убогих войск, по его словам, он не встречал никогда. Так что, Вена решила не уповать на помощь Москвы, ибо той, по ее мнению, и с Азовом сильно повезло. Подобные слова, как несложно догадаться, дошли и до Стамбула. Причем довольно быстро. Поэтому султан принял решение выводить армию Крымского хана в поход на помощь османским войскам в Сербии. И вот, после того, как войска ушли достаточно далеко, Петр поставил по Днепру свои посты, ловящие курьеров, а сам малым войском внезапно вторгся в Крым.

— И войско, как я понимаю, оказалось несколько иным, нежели он показывал Леопольду?

— Совершенно верно, Ваше Величество. Небольшое, но прекрасно вооруженное, обученное и дисциплинированное. Конечно, до французской армии ему далеко, но для столь диких мест оно оказалось превосходным. В итоге, к лету текущего года, по истечении четырех сражений Крымское ханство прекратило свое существование.

— Четырех? Ведь было же два, — удивился Людовик.

— Не совсем так, Ваше Величество. Битва при Феодосии, битва при Азове, Днепровская бойня и битва на Кубани. Этим летом генерал Патрик Гордон смог разбить последний осколок Крымского ханства — восточных ногайцев, вынудив их отступить за Кубань.

— Но ведь бойню на Днепре проводил не Петр, — удивился король.

— Как мне удалось узнать, именно он, но чужими руками. Он ее подстроил.

— Но зачем? Ведь он потерял жителей на завоеванной территории! Кому нужны пустые земли?

— Пустые земли можно заселить, — пожал плечами Шарль. — А вот что делать с крымскими татарами даже я ума не приложу. Дело в том, что они практически ничего не производили и жили с набегов и работорговли, причем продавали пленников, захваченных в землях Московии. Не очень хорошие подданные, мягко говоря. Все ожидали от Петра резни в Крыму, но он эту благородную обязанность переложил на поляков, спихнув им триста тысяч совершенно ни к чему не пригодных людей.

— Хороший подарок, — улыбнулся король.

— Лучше не придумаешь, — согласился министр. — Но это еще не все. Битва была подстроена таким образом, что Речь Посполитая потеряла в ней большую часть своей армии. Да, она победила, но эта победа оказалось Пирровой. Особенно учитывая то, какие трофеи их ожидали.