Владимир Чистяков - Попадают по-разному Страница 38

– Умно. – признал я. – Адмирал не думал, что такими действиями от спровоцирует мирренов на ответные шаги?

– Мирренские купцы видели наши корабли. Это должно предостеречь, так сказать.

– У них настолько хуже?

– Ага. Скорлупки.

– Однако, через полмира до нас добрались.

– Да и мы до них можем!

– А ходим?

– Нет. Последнее время как-то не до этого было.

– У мирренов есть пушки на кораблях?

– Адмирал не докладывал. Правда, просил прислать ему мастеров-литейщиков… Слушай, ты дурака валяешь, или настолько память отшибло? Три же месяца назад его письмо обсуждали!

– Настолько отшибло. Даже не помню, кто чего хотел. Надо бы послать ему мастеров. Пока не поздно.

Тут Дина уперла руки в бока.

– Я же тогда именно это и предлагала! А вы все… Генералы с казначеем. Упёрлись, как бараны. Мол, адмирал и у Безглазого запрашивал разрешение на порубку леса для кораблей. Дались вам эти кедры! Забыли, что ли – из сырого леса корабли только во время войны строят. Для нормальных кораблей дерево лет десять сушить надо, а адмирал хомяк ещё тот. Запасов строевого леса у него – хоть задницей жри, если заноз не боишься. Да ещё пред войной он у нас чуть ли не оптом железо скупал… Ладно, отвлеклись.

Что же ты так резко мнение сменил? Доспехи увидел?

– Именно.

– Знаешь, глядя на тебя, начинаешь думать, что по голове иногда полезно стукнуть. Люди от этого умнеть начинают. Что бы там все ни говорили, но мастеров я к нему отправила. Вот меди и олова не продала – сам пусть ищет.

– Найдёт?

– Адмирал? Да он тебе в пустыне снег найдёт, если понадобится.

– Предупредить бы его о возможном наличии у мирренов огнестрела.

– Предупредим, не волнуйся. Ему в принципе, без разницы я или Безглазый себе шею свернёт. Лишь бы зерно к нему поставляли.

– Хм. Адмирал Аренкерту не родственник?

– Нет, насколько я знаю.

Глава 11

Осень. 268 и 269 гг.

Почти привыкла приходить к Младшей Госпоже. Но здесь они обе. Старшая сидит за столом, Младшая стоит рядом. Разом смотрят на меня. Разрез глаз совсем одинаковый, в остальном – вовсе не схожи.

Вспомнились гравюры со старинными рельефами. Когда ещё про перспективу не знали. Все были в виде сбоку. Изображали Императора больше всех, генерала правой руки – поменьше, слуг – ещё меньше, воинов – совсем маленькими.

Вот и здесь почти так. Даже сидящая Верховный смотрится величественно. Генерал-дочь её ненамного выше, хотя и стоит.

И сам кабинет. Похож на тот, где уже почти привыкла бывать. Похож, только гораздо больше. Во всём. И в первую очередь, количеством книг и разных понятных и не очень, устройств. Только этот был изначально, а привычный, малый, появился потом. Как и хозяйки.

– Осень, подойди поближе, – повернувшись в сторону дочери, Верховный бросает, – докладывай.

– Общее телесное развитие – хорошее, куда лучше, чем у многих до попадания сюда. Она никогда не голодала, и тяжелее игрушек ничего в руках не держала. Ветрянкой года в два переболела.

– Оспа?

– Нет. Я с этим делом решила проблемы. Она здорова.

– Помнит?

– Нет. Я определила. Навыки общения – хорошие. Сластёна страшная. Уже приноровилась с моей сласти со второй кухни воровать. Кэр страшно злиться, что не может воришек поймать. Даже ко мне с этим приходила, предлагала усилить охрану и число патрулей. На детей не думает совсем. Будто забыла, как ребёнком была.

– Хм. У меня с этим тоже была. Планы крепости пересматривала. Что ты ей сказала?

– Она тут живёт, а я-то ту часть Замка строила. Да и на планах… Не всё обозначено.

Обе усмехаются.

– Писать и читать умеет неплохо, слоговой азбукой владеет хорошо, иероглифами – хорошо, если сотню знает. Как считает – сама знаешь. Особый разговор.

– Ну да. Осень, что есть линия?

– Имеет длину, не имеет ширины, начала, и конца.

– А точка?

– Не имеет ни длины, ни ширины.

– Сколько прямых можно провести через две точки?

– Одну.

Что-то во взгляде меняется.

– Параллельные прямые могут пресечься?

– Нет.

– Теперь скажи-ка пять великих постулатов.

– Они этой книги ещё не проходили.

– Я её читала.

– Так говори.

Называю.

Теперь удивляются уже обе. Переглядываются.

– В их учебниках этого нет, а для старших только свёрстан но не напечатан. Где ты это нашла.

– "Основы основ наук о числах, площадях и объёмах"

– Книгу где взяла.

– В библиотеке по каталогу.

– Ты каталогом умеешь пользоваться? – Верховный даже наклоняется в мою сторону.

– Ну да.

– Кто научил?

– Сама догадалась.

– Хм. Не все взрослые умеют им пользоваться. Что ещё читала?

Называю. Скорее, описываю. В малой библиотеке, где самой можно книги брать, я их открываю, смотрю на середине, интересно, или нет, и только потом читаю, или на место ставлю. Названия запоминаю в самую последнюю очередь. Да и написано много того, что у меня в голове и так почти сложилось уже, только не могу ещё так красиво записать.

– Это же в Академии изучают. Откуда она?

– У меня стоит. Недавно совсем взять к себе попросила. Я, для смеху, разрешила. А вон как оказалось.

Верховный буквально впивается в меня глазами.

– Хорошенько подумай, прежде чем отвечать. То, что скажешь, может оказаться очень важным. Для… Для всех. Поняла?

Страшно, но отвечаю.

– Да.

– Тогда слушай внимательно. Я знаю, как ты здесь оказалась, и что потеряла память. Но всё равно, постарайся вспомнить, что было с тобой раньше. Где жила, имена, свои игрушки, родственников, места, где бывать приходилось, хоть кличку щенка или котёнка. Мне важно всё. Вспоминай.

Стою. Думаю. Честно пытаюсь вспомнить. Время идёт. Ничего. Совсем.

– Вспомнила что-нибудь?

– Нет.

Прожигающий взгляд.

– Жаль. Очень жаль.

– Мне можно идти?

– Нет.

– Зачем она тебе?

– Ей просто пора уже знать. Мне кажется, кто-то специально готовит таких детей. Живут, как с чистого листа. До какого-то времени. Потом начинают действовать. В интересах этого непонятного кого-то, а думают, что в своих.

– Ты думаешь она…

– Да. Как я.

– Хочешь сказать, кто-то знал, что она окажется там и тогда?

– Именно.

– И подозреваешь, с ней произошло что-то подобное?

– Сама подумай. Слишком уж всё сходится, а я в совпадения не верю. Слишком необычный для возраста, ум. Прямо как у меня когда-то. Сама же знаешь, с какой скоростью я учу языки, и запоминаю прочитанное. Ты можешь подобное, но…

Грустная усмешка.

– Сама знаю, как и во всём, на две головы тебя ниже. Намекаешь, была оружием в чьих-то руках?

– Да. Прямым текстом, считай, говорю.

– И про неё хочешь сказать?

– Про неё – подозрения. Но ты знаешь цену моих подозрений.

– Более чем, хорошо.

Вспомнилось, несколько лет назад дело было. Тогда с Чёрной Змеёй и её дочерью и познакомилась.

На лестнице их увидела. Впервые так близко. Нас уже научили, любой из них следует говорить "Госпожа Дина" и замок этот их. Они мать и дочь, но между собой их зовут Первая Госпожа и Вторая. Ещё сказали, они знают по именам в замке всех, в том числе, каждую из нас. Я не очень поверила. Сама ещё не у всех имена выучила. Ещё и третья Дина есть. Но та за "Госпожу" и в глаз может дать. Постоянно с нами играет и на занятия ходит драчливая девочка моих лет. Единственная дочь Второй Госпожи.

Близко играла. Любопытно стало, принялась их рассматривать. Обе почти как мужчины одеты, с мечами. Черноволосые и зелёноглазые. Мать дочери головы на две выше. Молодо выглядят. Если не знать, не поймёшь, кто старше.

Слышно о чём говорят.

– На тебя опять доносы.

– На этот раз что? Снова девушки, кровь и пытки?

Мать усмехается.

– Почти. Только на этот раз дети. Девочки. Пишут, ты их здесь пытаешь да режешь.

Я окоченела. Даже зажмурилась. Так страшно стало! Так вот зачем меня сюда привезли. И не убежишь.

– Проверить пришла?

Смеются обе.

– Незачем. Догадалась просто, по некоторым деталям, писал кто-то из замка. Бумага-то одной мельницы, та, что здесь всем брать можно. Дальше не поленилась Змей послать – пусть сличат почерка с "Ведомостями о получении жалования". Троих вычислили. С одним ясно – родич служившего у Хортов. О двух других вечером доложат.

Я один глаз приоткрыла. По крайней мере, прямо сейчас меня резать не будут.

– Как мне это всё надоело! Умнее ничего придумать не могут. Думаешь, те же?

– Не уверена. Больно грубо. Больше похоже, что-то где-то слышали. Вечером узнаю.

– Меня, значит, в этот раз уже не подозреваешь?

– Ты всё злишься?

– Злюсь. Злопамятна.

– Я знаю. Но улики были слишком убедительны…

– Забыла? Я никого и никогда не стала бы мучать. Особенно, так…

Я открыла второй глаз. Зачем меня привезли всё равно не понятно, но резать не будут ни сейчас, ни потом.

– Ладно, не дуйся. Пошли посидим.