Владлен Щербаков - Спасение неизбежно Октябрь 2012 Страница 38

»Позор России». Если бы не менты, трехсот воинов аллаха достаточно для захвата власти в Москве. Кто, кроме ментов, мешает жить инородцам? Менты выполняют работу пограничников, где такое видано?

— Граждане! — Мегафон в руках пунцоволикого полковника. — Ваш митинг не санкционирован, вы перекрываете проезжую часть, ваше нахождение здесь незаконно! Всем немедленно разойтись!

Реакция толпы — смех, свист, мат,»Россия для русских».

— Вперед! — командует Пантелеев.

В боевом порядке омоновцы двинулись на толпу. Ритмично бьют дубинки по щитам в такт приставному шагу. Леха скептически относился к подобному методу психологического давления. Продвинутые римляне могли обратить в бегство таким макаром каких‑нибудь древних зулусов. Напугать современную молодежь подобной тактикой — сомнительное дело. Так и сейчас — в строй полетели снежки, камни, бутылки. Щиты сомкнулись на расстоянии 5 метров от переднего края митингующих.

Из толпы выскочил удалец с бутылкой пива в руке. На бледном лице корявая улыбка, куртка нараспашку, шея куриная. Разбежавшись, тычет худой ножкой в алюминиевый щит. Спружинив, отскакивает, пиво плещет из бутылки, смельчак визжит от собственной смелости. Леха поджал губы, подошел поближе, кулак у подбородка, дубинка на плече. Удалец — прыг, кончик дубинки по темечку — шмяк. Звук выдал явно не жизненно важную часть тела. Под сдержанный смех с обеих сторон удальца отволокли в толпу. Бутылку ногой откатили в сторону. Менты опустили щиты. Славянские парни с разницей в возрасте на несколько лет посмотрели друг другу в глаза.

— Идите по домам!

— Если не мы, то кто? Пошли с нами.

Народ вывели не для братания с ментами. Была ли это провокация и с чьей стороны, разобраться впоследствии, говоря языком протокола, не представилось возможным.

Из толпы послышались крики»Осторожно, оружие!»На щиты вывалились двое парней. Впереди белобрысый, обернувшись, плевался на лысого мужика с искаженным от злости лицом. Лысый пытался заломить левую руку белобрысого ментовским приемом. Парень, брызгая слюной, не давался на захват, в правой руке Тремасов заметил отрез трубы. Под крик скинхеда «Кольцова на манеж!» щиты раздвинулись. Парни ввалились внутрь прямо на Леху. Течение времени для Лехи изменилось. Белобрысый медленно поднимает руку, не труба это, а ракетница смотрит в глаза. Сейчас снаряд разобьет забрало, расклеенной кувалдой ударит в лицо. Ухватившись за куртку, лысый мужик падает под ноги белобрысому. Леха не успевает сбить руку, когда раздался выстрел. Сноп искр, зажигалка бьет в грудь. Леха схватил руку с ракетницей. Ребром ладони Топор мог снести парню голову. Провокатора спасла безумная ярость толпы. Манифестанты решили, что милиция открыла огонь. Задние навалились на передних, строй ОМОНовцев дрогнул. Леху сбивает товарищ. Только бы не упасть, затопчут. Вместо расправы нужно поднять опера…

— Держать строй! – Пантелеев спиной упирается в правый фланг, ноги скользят по ледяной каше.

— Левое плечо назад! Черепаха! Отходим в арку!

Это на учениях все гладко. Можно повторить, исправить ошибки. Слаженного боевого построения не получилось. Левый фланг отступил назад, пропуская народ на площадь. Задний ряд поднял щиты. Давление толпы ослабло, что позволило под руководством Пантелеева отступить в арку. Кроме вывихов, треснувших ребер более серьезных травм не случилось. Толпа с ревом соединилась митингующими.

В здании ГУВД тихо, воздух густой и торжественный. Ряженые в милицейскую форму клерки неслышно разносят бумаги. Ковровая дорожка на лестницах и в коридорах. В красном ворсе ни пылинки. Берцы оставляют грязные вмятины 45 размера. По коридору 4 этажа следы ведут в приемную замначальника полковника Козымасова. Помятый вид Пантелеева, обгорелая дыра на куртке Тремасова контрастировали с отутюженным, явно сшитым на заказ, мундиром секретаря. Капитан за столом поджал губы, узкое лицо приняло выражение сушеной чехони.

— Пантелеев?

Присутствие Тремасова подразумевалось само собой.

— Майор Пантелеев, капитан.

— Проходите, майор, — криво улыбнулся сушеный капитан, — вас давно ждут.

Полковник Козымасов слеплен из одних прямоугольников, параллелепипедов и параллелограммов. Лишь пучеглазие скифских глаз нарушали гармонию. Над головой портрет президента, на столе письменный прибор блестит золотыми углами. Звезды на погонах отливают неуставным металлом. Козымасов собрал складки на лбу, взгляд из‑под бровей полетел над сукном:

— Что, майор, привел своего идиота? Отлично! А ты знаешь, чем закончился митинг? Нацисты разгромили все витрины, ограбили магазины уважаемых людей. Банкоматы унесли!

Как ты посмел толпу пропустить, там улица 20 метров в ширину, тебе батальон туда нужен был?

— Товарищ полковник, бойцы отступили по моему приказу во избежание массовой давки. И нас бы затоптали и сами подавились.

— Да кто ты такой? «Нас бы подавили!» Ты присягу давал! Помнишь, что там написано? Не щадя жизни!

Полковник встал, кулаки в стол, набычился и забрызгал слюной:

— Этот твой идиотина! – Казалось, глазные яблоки сейчас дуплетом выстрелят в Тремасова. – Не смог пацана заластать! Ему что, теперь новую форму за его разгильдяйство? Может, обоим вам по ордену дать?

— Слышь ты, Кадаффи недорезанный!

Пантелеев на секунду закрыл глаза. Случилось то, чего больше всего боялся. Тремасов превращался в берсеркера. В такие моменты от Лехиного голоса даже за железными дверями жулики падали в обморок.

— Ты там был, обмудок ебаный?.. – Тремасов на глазах полковника вырастал в размерах.

Следующие замысловатые выражения Козымасов уже не слышал. В обморок он не упал. Плюхнулся в кресло, раскрыв рот.

В кабинет забежал трясущийся капитан, махнул хвостом и испарился. Пантелеев схватил Алексея и потащил. На первом этаже Тремасов пришел в себя.

— Валим, Леха! – Командир забыл уставные обороты. – Быстрее к своим!

Квадратная челюсть Козымасова тряслась, слова путались:

— Сережа! Капитан! Карпов, принеси новый мундир! Или брюки хотя бы.

Бойцы шли на арену под прицелами зрительских автоматов. Синие глаза через прицел АК следили за грудой мускулов, уверенно шагающей навстречу. Коричневые глаза расширились от удивления, через прицел QBZ-95 наблюдая за аналогичной боевой машиной. Прихрамывание Тремасова успокоило китайцев, военные заулыбались, предвкушая забаву.

Обнаженные по пояс бойцы сближались. Китаец напряг широчайшие, склонил голову, набычился. Алексей по пути размял суставы, подвигал плечами, повращал головой. Заложники живы, китайцы погоду не делают. Как не старается, на Тайсона китаец не тянет. А хоть и ухогрыз, не боги бошки отрывают. Кланяется, узкоглазый. Поклон тебе в ответ. Ну что за беда, раз китаец или японец, так сразу каратист – эвон каты выделывает какие. Автоматом предплечье на мае гери, сбивая траекторию. Мощный удар не достигает цели, китаец валится вперед. Ответный удар в голову, блок. Нормально. Китайцу за сорок по виду, а реакция позавидуешь. Так, спокойнее, посмотрим за его танцами. Прямой в голову, блок, этой же рукой в желтый подбородок. Опа, чуть не упал на глазах у миллионов зрителей.

— Я генерал народной армии Китая!

Ах, ты генерал! Все, Тремасов перестал соображать, ярость берсеркера разорвала азиатскую рассудительность. Алексей присел на очередную атаку, поставил блок, чем смягчил генеральское мае гери, сконцентрировал энергию на ударе основанием ладони в область левее и чуть выше солнечного сплетения. Небольшая часть энергии радиально разошлась по грудным мускулам и ребрам, но основной столб ударил прямо в китайское сердце. Связки двухстворчатого клапана оторвались, ткань заслонок вывернулась, кровь в левом предсердии рванула противотоком.

— Что там китаец прокричал? – Не отрывая взгляда от прицела, спросил Кабанов.

— Типа срал на кого‑то. Я не расслышал толком. – Свирид на мушке держал каски китайских зрителей.

— Зато Леха расслышал.

Китаец засеменил назад с открытым ртом и удивленными глазами, тяжелое тело упало на спину. В глазах отражается поток серых облаков, свежая синь неба островками. Небо совсем не такое как над Пекином. Воздух тоже резко стал чужим, не заходит в легкие. Кровь изо рта выплеснулась на чужую землю. Что‑то говорит Иви, глаза девушки как горные озера. Зачем она здесь, в неприветливом холодном краю?

— Долго китаец не встает, вон к нему парламентерша наша поскакала. Пойду победу засвидетельствую. – Кабанов взял куртку и автомат Тремасова

Дмитрий Петрович побежал к месту схватки во весь рост, но контролируя обстановку. За китаянкой побежали два бойца, к тому моменту, когда Кабанов приблизился к победителю, они склонились над побежденным.

— Цел? – Кабанов подал одежду и оружие новому Пересвету.

— Да чего со мной будет.

Дмитрий Петрович подошел к китайцам. Автомат за плечом, на лице искреннее участие.