Владимир Лошаченко - Белый тигр Страница 39

Всех зачинщиков посадил на кол — этим дело вроде бы и закончилось, но я-то знал, основные битвы впереди. Коллеги и работали на износ — могут, когда хотят.

Аленка потребовала от меня миллион на просвещение и культуру. На мои робкие возражения не многовато ли, рубанула коротко — гони деньги, государь, не жмись на хорошее дело.

— Аленушка, что за жаргон, право.

В ответ услышал:

— С кем поведешься, от того и наберешься.

Бог с ним с миллионом — главное поголовная грамотность населения. В первый год своего правления в тринадцатом веке половины не понимал о чем говорят. Многие слова имели совершенно другое значение, и мне стоило больших трудов, чтобы мое окружение заговорило нормально. Естественно свои мемуары изложил современным языком — зачем мучить читателя, я не классик Чапыгин, с его романом «Гулящие люди». Хоть и прекрасное произведение, но читать его очень тяжело. Прошу простить — отвлекся.

Жена моя ненаглядная, развила кипучую деятельность в Казани, третью школу достраивают. В одной из палат Кремля постоянно толкутся слушатели — будущие педагоги. Аленка — сущий диктатор, о чем недавно ей объявил.

— Дите забросила совсем, Васятка тебя днями не видит.

Но жена закусила удила, поймала кураж — дернул меня черт предложить ей Коллегию. Надо что-то делать — на фига мне жена трудоголик, не царское это дело. Подыщу ей головастого заместителя, а пока уеду на целый день в военный лагерь. Не могу уже смотреть на этих доморощенных педагогов.

В военном лагере нас встретил его начальник полковник Анохин Сергей Павлович. В 2028 году полковник запаса в свое время участвовал в боевых действиях в разных точках планеты. Пять лет руководил Высшим училищем ВДВ города Пскова. Роста ста восьмидесяти сантиметров, стройный подтянутый офицер со спокойным и твердым взглядом. Видно держит себя в форме — это мне всегда нравилось в людях.

— Ну, Сергей Павлович, показывай своих курсантов, удалось вам слепить из них подобие бойцов или как?

— Прошу, Государь, — и полковник, не отвечая на вопрос, жестом пригласил следовать на плац.

В самом лагере, на огромнейшем пространстве все находилось в беспрерывном движении. Шутка ли, пятьдесят тысяч курсантов одновременно занимаются военной наукой. Резкие звуки команд, стук нескольких тысяч сапог на плацу, сливались в один гул.

— Вот, Государь, полоса препятствий первого уровня, а это уже второго.

— А сколько всего уровней?

— Пять, Ваше Величество.

— Покажите самый высокий.

До него мы добирались минут двадцать, наконец, перед нами раскинулся лунный пейзаж с редкими строениями, покрытый частыми воронками от взрывов.

Вдалеке виднелись громадины космических кораблей, вернее, их основные части, без внешних датчиков, двигателей и прочей оснастки.

— Государь, перед Вами пятый уровень — его курсанты начнут проходить в конце учебы.

— С физическими нагрузками они справляются?

— Государь, у них в будущем бесподобные методики и технологии в медицине — из медузы воина делают. — Увеличивают рост, укрепляют мышечный каркас и усиливают прочность костной ткани раза в три. — У нас нет курсантов ниже ста восьмидесяти пяти сантиметров, Государь.

— Во как, интересненько. — Скажите, после пяти месяцев обучения, что они умеют?

То, что показал полковник, впечатляло — курсанты с азартом преодолевали третий уровень полосы препятствий. Когда я спросил по поводу дисциплины, Анохин ответил с гордостью в голосе:

— Согласно вашему указу, расстреляны всего семь человек, а под Нижним Новгородом одиннадцать. — Все расстрелы обоснованы и задокументированы, Государь, можете убедиться.

— Попробуйте на словах, за, что их к высшей мере?

— Государь, троих за нападение на инструктора, четверых за избиение своего товарища, впоследствии ставшего инвалидом.

— Надеюсь, вы устроили показательную казнь?

— Да, Ваше Величество, перед строем на плацу.

— Все правильно, теперь покажите госпиталь.

Целый день ездил по лагерю, вникал в учебный процесс и быт курсантов. Побывал везде, даже в столовой снял пробу первого и второго блюд — кормили будущих космодесантников и пехоту весьма недурно.

Единственное упущение пришлось исправлять — отменил резиновые палки у сержантов и прапорщиков. Предупредил полковника — никакого рукоприкладства, иначе виновный сам встанет перед строем с зеленкой о лбу.

В Нижний с курьером передадите мое распоряжение. — Так точно, Государь, никаких резиновых палок и рукоприкладства.

— Смотри, полковник, здесь за свои слова отвечают по полной программе — прочитаю обоснованную жалобу курсантов, плохо тебе будет. — Их воспитывать нужно словом и живым примером — без бития много способов укоротить буйных и непослушных. — Ну, вы меня, надеюсь, поняли.

— Так точно. Ваше Величество.

Вот на такой оптимистичной ноте закончилось мое инспектирование военного лагеря. На обратной дороге систематизировал свои общие впечатления от увиденного.

Уровень подготовки весьма впечатлял по сравнению с первоначальным неуправляемым стадом, нынешние курсанты выглядели неплохо. Военную дисциплину в них вколотили намертво, надеюсь, на всю жизнь, а то амебы и дикие обезьяны шатались по лагерю. Понравилась и методикам обучения — после месяца шагистики, изучения устава и многокилометровых кроссов, курсантов начали гонять на полигоне на стрельбы и по первому уровню полосы препятствий.

На мой вопрос, почему космодесантники учатся стрелять из винтовки «Мосина» образца 1930 года, полковник Анохин ответил:

— Десантник должен уметь стрелять из всего, даже из палки и неважно в каком веке он живет. Штурмовые автоматы «Веер-10», электромагнитные винтовки «ЭВ-12» и лазерные пистолеты они получат за три месяца до окончания курсов. — А пока они стреляют из обычного оружия.

— Орудия, смотрю, тоже предоставили?

— Да, Государь, кроме 200 миллиметровых.

— Сергей Павлович, последний вопрос — к вам представители из 2501 года наведываются?

— Ваше Величество, два раза объявлялись.

— У меня к вам просьба, появятся — передайте, что я хочу их видеть.

— Так точно, передам Ваше Величество.

— Перестаньте, Сергей Павлович, не стройте из себя тупого солдафона. У вас слишком умные глаза.

— А что, Государь, неужель не похож? — опечалился полковник.

— Одевайте темные очки — может и поверят.

Мы поржали, распрощались и я, в сопровождении Сынка и пары телохранителей, отчалил в Кремль.

Хотел сказать до дома, но язык не поворачивается. Старый терем мне нравился больше, он был действительно домом — уютным и комфортным. Можно сказать живым, поверьте, это не бред сумасшедшего — он имел душу. Камень холодный, мертвый, другое дело дерево — оно живет и после порубки, во всех изделиях человека — в домах, мебели т. д. Недаром здешние лекари применяют деревянные чурочки при лечении различных болезней. В большом ходу кедровые и березовые плашки. Их я обследовал «третьим» глазом, ответственно заявляю, от них исходит мощная энергетика, природу которой, к сожалению, выяснить не мог — жабры коротки.

Проезжая улицами города приметил чистоту и ухоженность — прямая заслуга коменданта Тараса Невдобы.

Вечером, после ужина, адъютант доложился:

— Государь, седни Митрохин два раза прибегал с Кацманом, я не сказал, где ты находишься. — Утром к тебе припрутся, ага, дела вишь срочные.

— Придут — примем, все на этом?

— Все, Государь.

— Иди отдыхай, Василий.

Утром, во время очередной пробежки за городом, обратил внимание на пожухлые сугробы и наледь на дороге. Весна пришла — весне дорогу. Для всех радость, но не для нас, спинным мозгом чувствую — орда собирается напасть. К сожалению, пока не знаю с какой стороны последует удар, надеюсь, подсказку вовремя получу.

Тигры в последнее время перестали со мной бегать — боятся поранить лапы о кромки наста. Свое берут в большом саду Кремля, бесятся, словно дети малые.

После завтрака меня ждали в кабинете господа министры — Митрохин с Кацманом. Проблемы у них появились действительно серьезные — во-первых, нехватка денег, а во-вторых…

Впрочем обо всем по порядку. Первым начал Митрохин:

— Государь, мы мороковали всей Коллегией и вот наше общее мнение — необходимо организовать отдельную Коллегию крестьянского хозяйства.

— Сельского — машинально поправил я.

— Хай будет сельского — насупился Савва. — Мы просто не потянем, а дело встанет.

— Савва, я не против, но тогда найдите светлую голову — кого поставить во главе новой Коллегии.

— У тебя, Рувим, что?

— Государь, я по поводу банков — мы рассчитали и пришли к выводу, на все про все денег нужно не менее пяти миллионов рублей.