Василий Панфилов - Русский кайзер. «Иду на вы!» Страница 39

— Есть! — Не удержавшись воскликнул император, не отнимая трубы от глаза. Проломы взяты — а это самое главное. Дальше бои могут затянуться на несколько дней: если турки упрутся, придётся штурмовать каждую улицу. Но всё равно — взяв наружные стены, можно было быть уверенным, что большая часть задачи уже решена. Пусть штурмующих вдвое меньше, чем обороняющихся[105], но это ничего не значит.

Завязались уличные бои — порой ожесточённые, а порой аскеры выходили с белым флагом и дружно топали в плен. Пусть на шахтах и неохота работать, но всё лучше, чем умирать… Продвигались имперцы неожиданно быстро, хотя несколько десятков узлов сопротивления всё же возникло. Время от времени Рюген коротко приказывал Блюхеру и тот сбрасывал записки вниз — корректировал действия работающих в Эдирне отрядов.

— Всё, спускаемся, — устало сказал император и закрутил горелку. Шар постепенно начал опускаться и стоящие на вороте солдаты подтягивать канат, помогая приземлиться в нужной точке. Тряхнуло — и корзина встала. Владимир легко выпрыгнул из неё, подождал Блюхера и пошёл в шатёр. Смотреть на происходящее в городе просто не было сил — хотелось вмешаться, причём лично, с саблей в руках… Но если он до сих пор ходил на медведя и кабана, то вот на турок/англичан/французов пришлось прекратить — жизнь императора принадлежит Венедии и Империи и глупый риск непозволителен…

До самого вечера он не высовывался из шатра, играя с приближёнными в шахматы, тавлеи и прочие настольные игры — просто чтобы убить время.

— Тимонь, — позвал Рюген денщика, — князем хочешь стать? Или герцогом каким?

— Да кто же не хочет? — Удивился седой, но всё ещё бодрый Тимоня, — ну то исть мне энто княжество даром не сдалось, а вот деткам неплохо бы. Землица, да титул — оно надёжно будет.

Император не ответил, хмыкнув, но своё решение раздать титулы приближённым после победы над Турцией и взятия Греции укрепился.

— Гонец, Сир, — вошёл в шатёр дежурный офицер и следом за ним — запылённый, вусмерть загнанный сержант фельдегерской службы.

— Ваше Величество! — Вытянулся гонец и протянул пакет. Шелест бумаг от Богуслава…

«… — англичане в очередной раз высадились с десантом и в этот раз большую помощь оказал им Фердинанд, некогда Австрийский. Район Ольденбурга вражины разорили преизрядно, но и сами потерпели сокрушительное поражение. Вражеских войск было больше пятидесяти тысяч и ныне пятнадцать из них стали удобрением на полях наших, а десять — станут работать на шахтах и прочих тяжёлых работах. Остальным удалось уйти, но как докладывает разведка, раненых среди них великое множество, так что думается мне, что не все выживут.

Большую роль в отражении вражеского флота сыграли плавучие батареи, построенные по проекту Трофима Ворона. Родич наш отличился и в бою — сперва весьма умело командовал моряками, а после — лично возглавил отражение абордажа. Думаю я, что он заслуживает самой высокой награды, но решать тебе.

Фердинанд, дав свои войска англичанам, совершил преизрядную глупость. Если раньше Австрийские Нидерланды[106] были этакой крепостью, к которой нельзя было подступиться без серьёзных потерь, то ныне из-за отсутствия нормальных войск они беззащитны — чем я и воспользовался.

Помнится, мы обговаривали подобное развитие ситуации, так что надеюсь, гневаться ты не будешь. Ныне владений Габсбургов у наших границ не осталось вовсе, вотчины их только в землях италийских. Понимаю, что захват Австрийских Нидерландов, да иных земель, может вызвать осложнения с Голландией и прочими странами, примыкающими к нашим новым владениям. Вот только голландцы уже не раз доказали, что на нейтралитет их полагаться не стоит, так что не считаю их недовольство существенным. Да и наши войска у их границы авось да заставят задуматься — стоит ли и дальше поддерживать англичан? Или пора стать по-настоящему нейтральными…».

Глава четырнадцатая

Бои за город продолжались почти два дня — Померанский велел:

«— Жалеть людей (своих) и не жалеть пороха», — так что «гонки» не было. Да и куда? Турецкая армия превосходила его силы раз этак в десять по численности — и это если считать его союзников, и «перемалывать» её предстояло долго… Радовало только, что вся эта толпа не сможет выйти на поле единовременно… Хотя… Без разницы — в таком случае он приказал бы применить ракеты.

А так… Ну защищает подступы к Стамбулу почти двести тысяч войск, качество-то паршивое… В самой столице Османской Империи под ружьё поставили почти шестьсот тысяч человек — цифра, от которой волосы вставали дыбом… Но при ближайшем рассмотрении — не всё так печально, большая половина защитников города являлась просто вооружёнными горожанами, а также жителями предместий и соседних городков, беженцами — вооруженными по большей части холодным оружием. Да а профессионалы-армейцы… Ну не было их сейчас у турок, выбили.

Ещё несколько сот тысяч человек стояли на азиатском берегу в нескольких лагерях. Впрочем, «стояли» здесь будет не совсем уместно — аскеры активно перемещались в поисках пропитания, женщин, ценностей и развлечений. Ну и… заполыхало. Здесь издавна жили прежде по большей части греки и потому какие-то погромы христиан были редкостью: ну кто в здравом уме будет пытаться «раскулачить» соседей, если их просто-напросто больше? Сейчас же ситуация выровнялась и… Пришёл страх.

Мобилизованные турки были по большей части крестьянами, наскоро обученными простейшим приёмам[107]. Фанатизма им было не занимать, но и фатализма — тоже. А венеды их били ВСЕГДА, при любых обстоятельствах… В итоге старые пророчества[108] заходили среди мусульман с такой интенсивностью, что это поразило даже Юргена и Трауба. И пусть они сами инициировали слухи, но судя по всему, почва для них уже была подготовлена.

Страх и желание урвать своё перед неминуемой (фатализм) смертью сделали своё дело и греков начали уничтожать. Если не так давно дело чаще ограничивалось погромами, то теперь — именно резня. Доходило до того, что армейские части штурмовали греческие города Малой Азии, несмотря на то, что те хранили демонстративную верность султану.

Некоторые же города были неплохо укреплены, да и греки имели какое-никакое вооружение. Так что очень быстро резня мирных граждан перестала быть таковой. Граждане озверели и с ничуть не меньшим ожесточением начали резать проживавших в греческих городах мусульман. Скорее даже — с большим… Вскоре это перекинулось и на саму Грецию, европейскую — причём самое противное, что тамошние христиане не спешили нападать на гарнизоны, зато с упоением уничтожали мирных мусульман, многие из которых также были греками по национальности и служили угнетателям ничуть не больше греков православных…

К «веселью» быстро присоединились черногорцы, сербы, венгры, македонцы… А болгары уже «веселились»… Взаимная резня вспыхнула как лесной пожар и говорить о «зверствах мусульман» стало как-то неприлично — христиане вели себя ничуть не лучше. Взаимное насилие стало массовым явлением и самые омерзительные случаи никого не удивляли…

К чести правителей Египта и Сирии («технически» относящихся к Османской Империи), да и подавляющего большинства мусульманских стран, обстановка там царила достаточно мирная. Не только правители, но и большая часть местных жителей была в ужасе от происходящего у соседей. В мечетях и церквях люди молились о просветлении для человеческих душ, но пока не помогало…

Войска под командование Грифича стояли в Эдирне, приводя себя в порядок. В боях за город было убито довольно много имперских и союзных солдат — около пятисот подданных императора и полутора тысяч союзников. И ведь на штурм шли исключительно члены государств Унии, союзники присоединились позже, но вот поди ж ты… Разница в классе была очень велика.

Турок погибло около двадцати тысяч, остальные попали в плен и сейчас под конвоем направлялись на тяжёлые работы. Устраивать им «концлагерь» Рюген не собирался — характер не тот, да и рабочие руки нужны.

Вообще же Владимира волновали более серьёзные проблемы, чем пленные. В частности — как остановить взаимную резню Креста и Полумесяца… Началась она почти две недели назад и утихать пока не думала. Были даже мысли направить войска на защиту, но свободных полков не было. Воины Венедии, Унии и Империи сейчас воевали либо с турками, либо с англичанами… Союзники? Так союзники и режут «нехристей»… Приходилось скрипеть зубами и выпускать указы, ну и в окрестностях Эдирне мусульмане были в безопасности.

А так… В Албании и вовсе — разгорелась настоящая война с артиллерией и прочими «милыми шалостями», Христиан и мусульман там было примерно поровну, да и «пушистыми зайчиками» нельзя было назвать ни одну из сторон — дикари ещё те…[109]. Здесь зачинщиками выступили местные христиане, надеясь выиграть в Народной Балканской Игре «зарежь соседа и получи его имущество».