Георгий Бес - Я – Гагарин. «Звездные войны» СССР Страница 39

Весть о гибели двоих космонавтов ошеломила остальных космических бойцов. И снова – ревущие в воздухе «МиГи» эскорта, почетный караул с примкнутыми штыками, космонавты в парадной форме несут на своих плечах два гроба с телами своих товарищей…

– Кто сбил ребят? – Юрий Гагарин был собран и сосредоточен, упрямая складка пролегла на переносице.

– Конкретно ничего сказать мы не можем, – пожал плечами Николай Каманин. – Наземные радиолокационные станции дальнего космического слежения засекли появление «Динозавра». Он выполнил маневр динамического планирования, атаковал и так же внезапно «вынырнул» из атмосферы. Совершив виток на орбите Земли, американский ракетоплан приземлился на территории штата Техас.

Название «Dyna Soar» американского ракетоплана «X-20» расшифровывалось как «Dynamic Soaring» – «динамическое планирование». Как и подавляющее количество американских космических разработок, эта концепция тоже была разработана учеными Третьего рейха. Автором теоретической разработки орбитального бомбардировщика «Silbervogel» был немецкий теоретик аэрокосмических систем Ойген Зенгер. По иронии судьбы разработка «Серебряной птицы», а именно так переводится это название с немецкого, была направлена против США. Другое его название – «America Bomber», то есть бомбардировщик, способный достигать Америки. Как бы то ни было, но теперь это была уже американская разработка. «Динамическое планирование» подразумевало «нырок» в атмосферу – удар по объекту на поверхности планеты и снова выход на околоземную орбиту. «Dyna Soar» мог выполнять низкоорбитальный полет, «рикошетя» от атмосферы Земли, как плоский голыш прыгает по поверхности воды. При таком полете для американского «Космического динозавра» не существовало недоступных мест и ограничений по дальности. Именно потому он и уходил всякий раз от наших орбитальных самолетов-истребителей. «Спирали» создавались не для господства над миром, а для жестоких орбитальных боев. Хотя наземные объекты они тоже могли атаковать.

Пара «Спиралей» неслись над Землей на высоте 180 тысяч метров. Разгонные блоки «Д», пристыкованные к их хвостовым частям, сияли чистым пламенем маршевых двигателей. В боевых отсеках за кабинами находились самонаводящиеся ракеты класса «космос – космос». Головным аэрокосмическим истребителем управлял Павел Попович, ведомым у него шел Георгий Добровольский. Опытные космонавты готовили молодую смену. Георгий был из недавнего набора космонавтов, успел слетать на «Восходе» и теперь осваивал новейший космический самолет-перехватчик. Инспекционный полет был плановым, следовало проверить космическое пространство над Советским Союзом на наличие американских спутников-шпионов или того хуже – орбитальных бомбардировщиков.

– Я – Беркут, прием, на орбитах над территорией СССР космических объектов противника не зафиксировано. Продолжаем полет, – отрапортовал по радио на космодром Павел Попович.

– Вас понял. Беркуту и Янтарю – продолжать полет.

– Понял, выполняю.

Два советских ракетоплана выполнили коррекцию орбиты и накрутили еще один виток «вокруг шарика». Под ними проплывала в легкой дымке облаков Африка, когда с Байконура по системе ретрансляторов пришло оповещение.

– Беркуту, Янтарю – внимание! Засечен воздушный старт двух ракетопланов «X-15» с борта стратегического бомбардировщика В-52 «Стратофортресс» в районе турецкой авиабазы Инжирлик.

– Беркут на связи, вас понял. Янтарь – информацию принял.

«Спирали» развернулись, скорректировав траектории своего движения маневровыми реактивными двигателями. Черные тени с треугольными крыльями промелькнули внизу. Сверхвысотные ракетопланы «X-15-Delta» на «динамической горке» могли набирать высоту более 100 километров и выходить в ближний космос. Более того, они имели вдобавок и твердотопливные двигатели коррекции. Конечно, они были рассчитаны на меньшее число импульсов, но все же позволяли маневрировать и на орбите.

– Беркут на связи, прием. Янтарь, атакуй первым, я прикрою! – Павел Попович решил дать возможность молодому космонавту проявить себя в бою. Советские космические истребители перестроились, заходя в атаку.

Георгий Добровольский переключил тумблер на панели управления оружием и сбросил красную предохранительную скобу на ручке управления. Черный силуэт четко вписался в светящееся перекрестие коллиматорного прицела. Пуск! Палец в герметичной перчатке мягко утапливает гашетку. Управляемые ракеты «космос – космос» вырываются из боевого отсека за кабиной. По бокам фюзеляжа полыхает выхлоп из специальных сопел-газоотводов. «Осьминожки» безошибочно находят цель, и одна из черных крылатых теней превращается в яркий метеоритный дождь.

– Я его сбил!

– Осторожнее, Янтарь, прием. Перестраиваемся, я атакую второго…

– Вас понял.

В этот момент сверху, со стороны солнца, на «Спирали» обрушилась еще одна черная тень. Маскируясь в слепящих лучах, ракетоплан «X-20» «Dyna Soar» внезапно атаковал замыкающего пары. Георгий Добровольский ничего не успел сделать. Две огненные кометы разорвались за кормой его «Спирали». Взрывы разнесли пристыкованный к корме разгонно-маршевый блок «Д», осколки прошили «крепко сбитый» фюзеляж краснозвездного космического самолета. Взорвались баки с гептилом и азотным тетраоксидом.

– Я подбит!

– Янтарь, катапультируйся! Я прикрою. – Павел Попович выполнил противоракетный маневр с большой перегрузкой.

Из огненной кометы, в которую мгновенно превратился надежный ЭПОС Георгия Добровольского, вырвалась спасательная капсула кабины. Это был, по сути, автономный спускаемый аппарат, снабженный собственными реактивными двигателями ориентации и торможения и системой жизнеобеспечения для космонавта. Юрий Гагарин уже воспользовался этой уникальной системой спасения. Теперь настала очередь и Добровольского. Автономная спасательная капсула вошла в атмосферу Земли и стала снижаться по баллистической траектории с большими перегрузками.

Мимо пронесся черный ракетоплан с белыми звездами на черных крыльях. Тупой закругленный нос тоже венчал рисунок в виде лепестков тюльпана, а на загнутых вверх законцовках треугольных крыльев мелькнули черные тевтонские кресты. Автоматический фотоаппарат на борту «Спирали» Павла Поповича беспристрастно зафиксировал и более мелкие детали американского стервятника.

Ведущий пары выполнил форсированный разворот и контратаковал «Dyna Soar». Но «Икс-двадцатый» от боя уклонился – он спикировал к границе атмосферы Земли. Сориентировав определенным образом аэрокосмический самолет, его пилот добился «рикошета» от воздушной оболочки родной планеты. «Dyna Soar» с треугольными крыльями набрал на пикировании скорость, а потом скользнул по самой поверхности разреженной атмосферы, как плоский камешек-голыш по поверхности пруда. Такой маневр позволил американскому ракетоплану резко изменить траекторию и выйти на орбиту уже за несколько сотен километров от места космического боя.

– Черт! Мы его упустили… – Павел Попович проводил взглядом «Космического динозавра». – На связи Беркут, прием. Янтарь катапультировался, передаю приблизительные координаты.

– Вас понял. Беркуту – начать торможение для схода с орбиты в расчетной точке траектории.

– Выполняю. – Летчик-космонавт Павел Попович повел «Спираль» на снижение.

– Сергей Павлович, как там Жора?

– Он сумел катапультироваться, но при спуске в атмосфере перегрузки оказались слишком велики. У него – множественные кровоизлияния. Даже если Добровольский и выживет, то ему уже никогда не летать.

Суровая складка пролегла на переносице полковника Гагарина.

– Юра, нужно сбить этого гада! – Королев, как всегда, исповедовал достаточно жесткие и решительные меры. Но в данном случае это было правильным решением.

– Как это сделать? – Командир Отряда космонавтов внимательно поглядел на Генерального конструктора. – Насколько мне известно, американец каждый раз навязывает нам свою инициативу в бою.

– Об этом более подробно тебе расскажет Глеб Евгеньевич Лозино-Лозинский. Если вкратце, то мы подготовили новую модификацию аэрокосмического истребителя. На нем ты сможешь навязать свою собственную инициативу в бою.

Юрий снова и снова выполнял «полеты» на натурном тренажере. Кабина «Спирали» была закреплена на специальной гидравлической платформе, которая могла имитировать крен, пикирование и набор высоты. Здесь летчики-космонавты отрабатывали все маневры космических боев на орбите и различные этапы полета. Причем нагрузка на тренажере-имитаторе была даже гораздо большей, чем в реальном космическом поединке. Много долгих вечеров Юрий просиживал над расчетами и схемами космических поединков. Рядом на столе были развернуты схемы воздушных боев из знаменитого альбома Александра Покрышкина. Для предстоящего космического поединка Юрий выбрал построение истребителей, известное как «Кубанская этажерка» – с эшелонированием по высоте. Летчик-космонавт вычерчивал кривые орбитальных маневров, исписывал строчки формул небесной механики. Космическая война требовала прежде всего напряжения ума. Только так можно было выиграть. А потом Юрий отрабатывал рассчитанные на бумаге маневры на тренажерном комплексе.