Жак Садуль - Луна и солнце Людовика XIV Страница 4

Его отец – Солнце, его мать – Луна; Ветер носил его в своем чреве, Земля – его кормилица. Оно – отец всякого совершенства во Вселенной. Его могущество безгранично на земле.

Отдели землю от огня, тонкое от грубого, осторожно, с большим искусством. Это вещество поднимается от земли к небу и тотчас снова нисходит на землю. Оно собирает силу и верхних и нижних вещей.

И ты получишь славу мира, и всякий мрак удалится от тебя.

Это могущественная сила всякой силы, она уловит все неуловимое и проникнет во все непроницаемое, потому что так сотворен мир.

Вот источник удивительных применений… Вот почему я был назван Гермесом Трижды Величайшим, владеющим Тремя отделами Всеобщей философии. Я сказал здесь все о деле Солнца»[13].

Известно, что египтяне увлекались алхимией с самой глубокой древности, но любопытно, что так же обстояло дело на другом конце земли – в Поднебесной империи. Действительно, в древнейших китайских литературных текстах «Чжуан-цзы»[14] и Даодэцзин[15] уже встречаются рассуждения о материи и о возможности трансмутации металлов. Кстати, в Китае даосской эпохи еще не знали о сильных кислотах, растворяющих металлы, – тем не менее опыты по трансмутацим поразительно сходны с деятельностью герметиков средних веков.

Однако подлинная алхимия – по крайней мере в привычном для нас понимании – появилась, полагаю, у греков, арабов и византийцев. Главная греческая школа герметического искусства была основана в Александрии, примерно в начале IV века н. э. Зосимой Панаполитанским. До наших дней дошло лишь сколько его сочинений, в частности «Трактат о печах», где стеклянные сосуды для дистилляции описываются задолго до того, как о них заговорили арабские ученые. Один из его учеников, Демокрит, утверждает, будто бы уже были получены два порошка – белый и красный. Мария Еврейка (некоторые почему-то путают ее с Мариам, сестрой Моисея) жила в то же время. Именно она придумала «водяную баню», столь часто применяемую в современной кулинарии; кроме того, она изобрела керотакис, закрытый сосуд, в котором подвергаются воздействию пара тончайшие пластинки различных металлов, а также ареометр, совершенно идентичный нынешнему, со временем. совершенно забытый и заново открытый Бхэме в XVIII веке.

Из Александрии алхимия в V веке «эмигрировала» в Византию, где по прошествии нескольких десятилетий с ней познакомились арабы, которые собрали у себя все наследие египтян и греков. С VII по XI века алхимия проникла во все завоеванные арабами страны – в частности в Испанию, превратившуюся в один из крупных центров герметического искусства Европы, которая все еще прозябала во мраке невежества. Арабское влияние на герметическое искусство было весьма значительным и сохраняло все свое значение вплоть до времени Альберта Великого и Фомы Аквинского. Многие термины арабской алхимии вошли в обиход – например эликсир, алкоголь и т. п. Величайшим арабским адептом был, вне всяких сомнений, Гебер; я уже цитировал его «Сумму совершенств магистерии». Полагаю, будет небесполезным задержаться на личности этого человека.

Подлинное имя Гебера – Джабир Ибн Хайян. Он жил в VIII веке н. э., учился у знаменитого исламского теолога имама Джафара и в свою очередь стал весьма авторитетным ученым. В своих трудах он объясняет, как изготовить азотную кислоту, царскую водку и другие химические вещества, совершенно неведомые тогдашним западным естествоиспытателям. Поскольку он добавляет, что все эти открытия принадлежат его учителю Джафару, следует признать, что таких выдающихся результатов арабская алхимия достигла уже в VII веке. Неудивительно поэтому, что западные историки потратили много сил, доказывая, что трактаты Гебера написаны якобы гораздо позже, что сам он не был ни алхимиком, ни просто химиком, да и вообще не существовал! Однако со временем в библиотеках Каира и Константинополя были найдены многочисленные сочинения Гебера, подлинность которых сомнения не вызывает: в них содержатся чрезвычайно интересные мысли о философии природы, о предсказании будущего, о химических свойствах природных тел, Правда, авторство «Суммы соверенств» все еще остается под вопросом, поскольку арабская рукопись была утрачена, а самая ранняя из известных версий перевода относится примерно к концу XIII века и переводчик с целью придать больший вес арабскому алхимику вполне мог включить в текст описания открытий, сделанных в XI и XII веках. Во всяком случае, сегодня это проблема чисто академическая.

Этот краткий экскурс в историю алхимии подводит нас к вопросу атрибуции текстов, которые доставляют такое наслаждение эрудитам. Считаю необходимым сказать по этому поводу несколько слов: действительно, читая эту книгу, мы увидим, что сомнению подвергалось авторство едва ли не всех трактатов, под которыми стоят имена великих адептов. Так, если верить историкам, или, точнее, тем, кто претендует на это звание, то ни Альберт Великий, ни его ученик Фома Аквинский не посвятили алхимии в своих сочинениях ни единой строки (хотя последний в «Сумме теологии» много рассуждает, например, о том, можно ли считать мошенничеством продажу герметического золота). Трактаты, приписываемые Арнальдо де Виланова[16], Раймунду Луллию, папе Иоанну XXII и многим другим, тоже – по мнению этих историков – являются фальшивками; что же касается таких знаменитых алхимиков, как Василий Валентин или Никола Фламель, то они якобы вообще не существовали, хотя некоторые события из жизни парижского издателя подтверждаются нотариальными документами, а в Париже сохранился по меньшей мере один из домов, в котором он жил.

Подобные дискуссии представляются мне чистой софистикой. Совершенно очевидно, что имя Василий Валентин – псевдоним: Базилевс по-гречески означает «царь», латинское слово Valens (valentis) переводится как «сильный». Но ведь никому не придет в голову усомниться в существовании Мольера по той причине, что от отца ему досталась совсем другая фамилия! Нет сомнения, что некий человек, взявший себе псевдоним Василий Валентин, действительно писал алхимические трактаты, где впервые в истории западной науки излагаются замечательные открытия, благодаря которым имя их автора до сих пор часто упоминается в исследованиях по неорганической химии. Обратимся теперь к Раймунду Луллию (я еще вернусь к нему, когда мы будем рассматривать жизнь этого адепта): почти все его сочинения на тему алхимии были объявлены апокрифами. По какой же причине? Главным образом потому, что они были опубликованы посмертно. Однако Луллий жил на Мальорке, иными словами, в опасной близости от католической Испании, поэтому весьма вероятно, что он поручил ученикам опубликовать его герметические сочинения после смерти осторожности ради. Следует отметить, что его авторство стали оспаривать лишь после того, как он был причислен католической церковью к лику «блаженных»…

Вот почему в этой книге я не буду уделять никакого внимания академическим дискуссиям, касающимся атрибуции того или иного текста, Охотно допускаю, что в некоторых случаях нельзя с уверенностью сказать, принадлежит ли трактат тому автору, чье имя значится на обложке: какое это имеет для нас значение спустя триста или четыреста лет!

Терпеливое изучение старых философов позволило мне обнаружить весьма любопытный факт, Как я и подозревал, большинство из них оценивает свойства камня с точки зрения медицины куда выше, чем с точки зрения трансмутации. В первой приведенной нами цитате из книги «Двенадцать ключей философии» Василий Валентин советует читателям применять философский камень «с пользой для здоровья». В другом месте он уточняет: «Трактатом сим я желал показать тебе и открыть Камень Древних, пришедший к нам с небес для здоровья и утешения людей в сей долине скорбей, ибо Камень этот – величайшее земное сокровище, коим я по праву владею».

Тем не менее многое для меня оставалось загадочным: почему необходимо было совершать трансмутации и в чем различия между универсальным снадобьем, жидким золотом и эликсиром долгой жизни? Так что мне пришлось продолжить изучение тех принципов, на которых покоится герметическое искусство и в которых – лишь в них одних – можно найти искомые ответы.

Принципы Алхимии

Обычно говорят об алхимических теориях, но сами алхимики не признают этот термин, считая его слишком доктринерским, слишком схоластическим. Их искусство строится прежде всего на особых отношениях между ними и Природой, причем отношения эти складываются по-разному у различных адептов. Однако всех их объединяют некоторые общие принципы, которые мы сейчас и рассмотрим.

Первый и главный из этих принципов – утверждение единства материи. Например, Василий Валентин пишет в своем трактате «Триумфальная колесница сурьмы»: «Все сущее происходит из одного семени, изначально все порождено было единой матерью». Это та же мысль, которая в более аллегорической форме содержится и в «Изумрудной скрижали»: «То, что внизу, как то, что вверху, и то что вверху, как то, что внизу», – и в завершенном виде звучит в «Завещании» Раймунда Луллия: «Omnia in unum»[17].