Игорь Платонов - Туманный ампир. Стихи и поэмы Страница 4

Дыхание весны

Зима устала быть холодной,Ветра теплом напоены;И над оттаявшей природойПарит дыхание весны.

Рассвет смелеет и дымится,Тревожат кроны синеву;И пробудившись, плачут птицы,Желая вновь узреть листву.

И возвратив сознанью милость,Вздымает зарево рассвет;Весна, похоже, пробудилась,Лишь в новостях метелей след.

Пробудившийся ангел

Он гнал безоглядно и хваткоСквозь трассу и страх,А рядом – акселераткаС мольбой на устах…

Яро минуя запреты,Фиат колесил;А рядом – облава кювета,Что всех бы вместил.

Тормоз выжал отчаяньеВ крутой разворот;Вылилась жажда венчальнаяВ душный исход.

Как ни дави на педали —Лов крут свинцом,Дохнуло палёной моральюДуло в лицо…

Выстрел прожёг абордажноОбъятья мгновенный заслон, —Школьница, ангел бродяжийКумира закрыла крылом.

Её увезли в больницуС пулей в душе, —Спасенья ночную птицуИ дичь виражей.

Простреленною судьбоюВспыхнул восток;Нас ведут за собоюСвобода и рок.

Но в жизнь возвращает боль,Вскрывая все чувства;Такой воскресает любовь…Лишь в голосе пусто.

Плач неба

Мне кажется, я прожил тысячу жизней,Но только не помню – зачем…Мы верим в любовь и играем словами,А в грёзах имеем гарем…

Один мой знакомый кричит, что он – трезвенник,И после напивается в хлам;Другой называет себя просветлённым,Молясь деревянным богам…

Гламурные куклы не ведают меры,Они лишь хотят быть людьми;Как просто и в лязге цепей слышать бубны,Чтоб выжить, оставшись детьми…

И стоит ли петь о любви под луною,Кепарь поменяв на венец?Формат не врубается в чувства, и воздухДрожит от биенья сердец…

Предчувствие гроз не бывает случайным,И шалый Онлайн – как арык;И льёт эпатаж виртуальная пресса,Где всем обещают кирдык…

Попса ширит блеф, набивая карманы,Но это лишь игры с огнём;Мне ангел шепнул: «Скоро свет станет манной…»Мы выйдем из тьмы и споём.

Мне кажется, я прожил тысячу жизней,И стал многолик и смышлён;Мы верим в мечту и не любим препятствий,А в нервах – колёса времён…

Но кем бы я ни был, – я часть этой явиИ пламя в системной глуши;И я наполняю себя плачем неба,Чтоб тело не жгло от души.

Русская раскрутка

«Благая цель оправдывает средства…»

Джордж Байрон, «МАНФРЕД»

О, дух Романтизма, рассвет вдохновений,Ты чтил мастеров уникальнейшей эры;Воспет на века драматизм поколений,Светлы имена, и бессмертны шедевры.

Но чтобы в России быть лавром увитым,Нужно творить лицедейство, буянить,И посылать мировую элитуТуда, где Мазай не играл на баяне.

Нужно градировать, мозг не жалея,Стать новым Ван-Гогом, а лучше – Ницше,И голосить у стены мавзолея,Что ты самый торкнутый в армии нищих.

Чтобы в России быть лавром увитым,Нужно к банкирам подъехать на танке,Вписав на броне: «Здесь мои реквизиты»,Чтоб даже у панков поехали планки.

Нужно забыть, что ты просто Вася,И стать уникальным, как дух артефакта,А дальше – на трейды себя расколбасить,Чтоб знать перспективы и быть не за тактом.

И снова пахать, невзирая на скотство,И улыбаться, – мол, это по кайфу;А если облом – выживай, как придётся,Пиарят не в долг, и поют не по скайпу.

Я не был в Париже, и не был в Лозанне,И в Квебеке не был, как мозг ни третируй;Но, где б ни скитался, рассудок туманитПацан, украшающий матом сортиры…

И от всей этой психоделической хрениХочется просто по-русски напиться,И улететь в глухую деревнюРеально крутой, неопознанной птицей.

Предрассветное

Завари мне, родная, настой,Чтобы вышибло боль и кручину,Чтобы хмурь полыхнула зарёйИ сквозняк не обласкивал спину.

Завари мне настой, да такой,Чтоб душа ожила и запела,Чтобы в вены ударил прибойИ вернулись желания в тело!

Чтобы радость умыла глазаИ дремучая хворь испарилась,Чтобы стали родней небесаИ взыграла творящая сила…

Завари мне, родная, настой,Осади грозовое ненастье,Чтобы шок не висел над страной,И надежды в бреду не погасли.

Чтоб рассудок остался живым,Чтоб мечта на ветру не сгорела,Чтобы жуть растворилась как дым,И орда во хмелю не зверела.

Чтоб почуять дыханье ЗемлиИ принять эту вечную негу,Где и нищих, и тех, кто велик,Согревает бессмертное небо.

Чтобы в сердце распахивать взгляд,Чтоб звенеть и не ведать надрыва,Чтоб войти в зацветающий садИ однажды проснуться счастливым.

Обнажи пробуждённую рань,Озареньем взойди из тумана…И меня горячо зашамань,Проливаясь любовью на раны.

Крылья

Мне дарит мир на счастье не подковы,Во мне играет память высоты;Мои слова бывают злы и голы,Но в сердце – постоянство красоты.

Мой голос – не для сладостных течений,Я в нервах обнажаю волю струн;В моих ладах есть эхо воплощений,Где я открыт и счастлив, прост и юн.

Моя душа озвучена не лязгом,И боль нейтрализует не комедь;Я взвит ошеломительным соблазном —Тоску любовью крыть, чтоб не сгореть.

И если вдруг мечты мои остыли,И, раненый, я больше не парю, —В падении меня вздымают крылья,И я за всё Творца благодарю.

Ограниченная ответственность

В краю ажура и обломаЗапой похож на форс-мажор;А сплин – как молния без грома,И ни к чему гуманный спор.

Ну как не клюнуть на приманкуВсепоглощающей мечты,Озвучив душу, как тальянку?Но тяжек путь до красоты…

В секретных блоках шоу-асыРаспределяют чистоган,И воздвигаются парнасы,Струя аншлаги в балаган.

Там шалый босс, шаля под кайфом,Раскрепощает мощь сумы;И ни стихом, ни овердрайвомНе растопить в умах зимы.

Ночные леди – словно феи,И даже лох – как ловелас;И задвигаются идеиВ трансэротический фугас…

Редактор с помпой секундантаВоспел тоску и впал в запой;Слепой художник стал сектантом,А психам дали обходной.

Свобода высекла скрижалиВ броне квартирных площадей;А грёзы перлами не стали,И в шубах душам не теплей.

Застыл в дыму жеманный постер,И бомж – как шулер на ветру;Плоды восходят на погостеИ слаще воздух поутру.

Кумир, бродяга, мастер, мистер,Громила, гаер, вор, герой, —Мы все – заядлые артистыВ театре жизни круговой.

И всё – мобильно и железно,И каждой драме – свой финал;Но стоит курсом лечь над бездной —И нет ни рангов, ни опал…

Желанья по ветру пустил я,И голова – как чистовик;И вдруг почувствовала крыльяДуша, сорвавшаяся в крик…

Вдоль по ветру

У богатых – свои причуды,А у певчих – душа да высь;Я иду, не боясь простуды,Вдоль по ветру, ускорив мысль.

В головах – ураган проектов,В кулуарах – туман интриг;А Земля не меняет векторИ природе не нужен сдвиг.

У крутых – золотая жила,Только, в спину поёт сквозняк…Ну а жизнь – это фронт без тыла,Да и в рай не войдёшь за так.

А в мечтах не видать кордона,Только, память – как личный груз;Романтичен комфорт вагона,А выходишь – и снова грусть.

По каким нас путям носило?Что нашли мы в иных местах?Есть у времени свойство силы —Отверзать Небеса в сердцах.

Фонари – как цветы в бетоне,Что-то воздух пропах не тем…Но печаль в красоте утонет,Отказавшись от ветхих тем.

Прикоснётся душа к родномуИ на раны прольёт бальзам;На Земле быть любви к живомуИ от силы сиять глазам.

У богатых – свои причуды,Но кому хорошо в броне?Я иду, не боясь простуды,Вдоль по ветру – к своей весне.

Неформат

Вы извините, что я небрит,Что не похож на лощёных денди;Меня промозглая муть столбит,Качая душу в тревожном темпе.

И зачиная сквозной сюжетО позабытой в миру печали,Я фронт апломба свожу на нетИ воздух жизни пою очами.

«О чём же песня?» «А жизнь о чём?» —Вопрос – на вопрос. Извините, леди;Я так подумал, – чтоб стать Христом,Бродяга сердцем прощупал плети;

И лёгкой дланью укрыл дитяОт тех, кто чувства кроит на формы…Как вольно птицы в туман летят!Им всюду хватит и сил, и корма.

И из формата холёных свитЯ выхожу, как боян – из пая.Вы извините, что я не убит;Ну, очевидно, судьба иная.

Дар намерения