Альянс Советских Социалистических Кланов (СИ) - Поляков Михаил Сергеевич Страница 4

А за окном, точнее стеной, славный город Москва, столицы Альянса Советских Социалистических Кланов или просто АССК, долго же я спал! Очень долго, три с половиной сотни лет минимум! И теперь надо как-то привыкать к вновь сменившимся декорациям моей новой жизни! А то, что моя новая жизнь будет очень интересной я уже не сомневаюсь!

Моя участь пришла довольно быстро, не прошло и трех часов моего первого заключения. А чувство у меня такое, что если не свалю из города, то сидеть мне придется часто и долго…

— Сколько? — из камеры не было видно говорящего, но было прекрасно слышно низкий хриплый прокуренный голос.

— Как всегда, пятьдесят! — этого милиционера я уже узнаю по голосу, сержант Сидорчук, именно он меня и задержал у злосчастного магазина «Продукты».

— Дорого!

— Дело ваше, я могу и в СПОН (отдел социально-правовой охраны несовершеннолетних) позвонить, им деньги тоже не помешают…

— Ладно, показывай!

А по голосу и не скажешь что учесть выглядит как дородная тетка, да еще столь необъятных размеров, что и в дверь камеры протиснуться бы не смогла, поэтому она и остановилась за дверью в обезьянник, грубо сваренной из арматуры.

— Этот? — силуэты загораживают свет, единственным источником которого в камере является тусклая и все время моргающая лампочка на столе у милиционеров.

— Этот! Эй, богатырь, на выход! — сержант стучит дубинкой по прутьям обезьянника. — и не вздумай дурить, знаю я вас, одаренных!

— И с чего вы взяли что он одаренный?

— Так вот, смотри как решетку погнул!

Решетку гнуть я не хотел, случайно получилось, не привык я еще к новому телу и новой силе. Просто схватился упершись ногами в пол и чуть-чуть потянул на себя, стараясь приподнять себя повыше, вот и вышло что арматура поплыла как спагетти. Хорошо хоть вовремя остановился, а то и вырвать мог.

— Одаренный значит, это хорошо! Чего еще можешь, а? — спрашивает у меня женщина, больше похожая на одного жабоподобного героя далекой далекой галактики.

— Больше ничего не могу, сил не хватает! — вот прямо стал я первому встречному рассказывать пределы своих сил и возможностей, которые я и сам еще не знаю!

— Слабенький одаренный, сорок! — покупательница вновь начинает торг с милиционером. Странный тут союз, детей прямо в отделении милиции продают…

— Может и слабенький, но это первый попавшийся нам за два года! И раньше ты не была так привередлива, брала всех!

— Ладно, уболтал, держи!

Бумажка с ликом Ленина перемещается из кармана безразмерного платья в столь же безразмерный карман милицейской униформы.

— Вот так бы всегда, лишь время на разговоры потратили! Все вам бабам только поболтать! Вот тут распишись, и ты малец закорючку свою поставь вот тут.

Быстро пробегаюсь глазами по листу бумаги, заполненному крупным корявым почерком, ничего серьезного, просто рапорт о моем задержании и акт приема передачи в детский дом.

— Ну чего так долго! — торопит меня сержант. — Вот тут крестик ставь и все, можешь отпечаток поставить, все одно никто не читает эту писанину!

Макаю большой палец в чернильницу и ставлю отпечаток в правый угол листа.

— Молодец, надеюсь никогда больше не встретимся! А теперь свободен!

— Пошли! — мадам, а не как по другому работницу детского дома назвать я не мог, схватила своей огромной лапой мою руку, сжала как слесарные тиски и потащила за собой. И ей не важно было иду ли я или волочусь за ней по земле!

— Залезай!

На улице нас ждала темно-синяя Победа, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся Паккардом. Неплохо тут простые работники детдома живут! На бензиновых автомобилях ездят, хотя на дорогах носится достаточно много авто для середины дня, но в большинстве своем это грузовики на дровяной тяге. Пока ехали до детдома, а мадам кстати оказалась еще той лихачкой, обгоняла на бешеной скорости еле плетущиеся грузовики с стройматериалами как стоячих, я успел даже заметить парочку настоящих паровых машин, используемых в качестве тягачей крупноразмерных металлических конструкций. Строится Москва, и конца этой стройки не видать! Может на календаре и семьдесят первый год, но все выглядит как тридцать первый. Легковых автомобилей на улицах совсем мало, в основном газогенераторные уродцы, собранные из чего попало, лишь пару раз вдалеке мелькали иномарки из двадцатых — тридцатых годов моего родного мира, да несколько Паккардов самых разнообразных моделей.

Первой наше остановкой был далеко не детдом, первая остановка больница, где мадам, расталкивая бабок в очереди, быстро провела меня по всем кабинетам.

Но осмотр не задался с самого начала, никто из докторов не хотел принимать такого грязного меня, ну подумаешь не мылся последние триста лет, чего так нос воротить! Мадам пришлось немного поскандалить и меня отвели в местную душевую, где я впервые помылся под душем, да плюс еще всю одежду забрали на обработку.

Какое это волшебное слово — душ! И плевать что вода только холодная и немного коричневая от ржавчины! Зато напор сильный! А мыло! Мыло не хозяйственное а с запахом хвои! Наверное только ради этого стоило попасть в АССК. Да, именно АССК — Альянс Советских Социалистических Кланов и никак иначе, про СССР тут и не слышали…

— Ну чего так долго! — мадам бесцеремонно вторглась в душевое помещение, отделанное от пола до потолка безвкусным голубым кафелем. — Все, время на помывку вышло! На выход!

Мадам перекрыла вентиль подачи воды, притом сделал это с самым большим вентилем, отвечающим за подачу воды на всю душевую. И этот вентиль не перекрывали с момента его установки, это было несложно определить по скрипу и кускам ржавчины, осыпавшимся на пол.

Рубашку, ботинки и портки из семнадцатого века вернули тут же, были они влажными и горячим, видать от паразитов пропарили и все, стирки не будет! А постирать не помешало бы…, толку от того, что помылся, если опять грязное надевать? Тут же, в раздевалке при душевой, меня еще всего с ног до головы какой-то отравой обсыпали, от блох видать… Стоило бы еще волосы сбрить, отрасли за время стазиса они на добрые сантиметров двадцать…

Дальше меня осмотрел доктор, ну еще кровь сдал, в конце таблеток дали от глистов и сразу шесть уколов прививок, не важно, болел — не болел, карточки нет, делаем все по новой! Живодеры!

Снова бешеная гонка по улицам уже вечерней Москвы, на этот раз заполненной толпами разномастного народу, лезущему прямо под колеса авто, зебр на дороге нет, вот пешеходы и переходят где хотят. Машин на дорогах тоже стало больше, но мадам уже не лихачит, с машинами появились и регулировщики, стоящие на невысоких тумбах посреди самых оживленных перекрестков.

Покосившееся кирпичное здание на окраине города стало финальной точкой нашего маршрута, облезший до ржавчины еще наверняка дореволюционный забор и неухоженный сад, отсутствие электричества и пустые спальные комнаты.

— До завтра спишь здесь! — мадам впихнула меня в первую попавшуюся комнату. — А потом разберемся! Ссать на двор!

— Ну здравствуй Детский дом — интернат № 4! — прошептал я, заваливаясь на кровать. И плевать что белье судя по запаху никто никогда не менял, это всяко лучше чем спать в ливневом коллекторе на горе полусгнившей одежды из семнадцатого века! Если так подумать детский дом это не такой уж и плохой вариант, главное себя правильно поставить! Милиционеры могли просто вывезти за сто первый километр и там бросить, или что еще хуже впаять мне какую-нибудь статью и раскрыть за счет меня висяк!

— Вставай! Оформлять тебя будем!

Казалось только закрыл глаза и немного поразмышлял о своем светлом советском будущем, как меня уже будит все та же мадам. Ночь пролетела мгновенно и без каких-либо сновидений. Устал я за последние дни, устал! И если физически со мной все в порядке, то вот морально все слишком сложно…

Перед самым выходом успеваю немного посмотреть на себя в зеркало, до этого такой возможности просто не было. Всевлад все же подрос за эти столетия, теперь рост наверное метр семьдесят или семьдесят пять, в больнице рост мерили, но мне никто цифры говорить даже не собирался. Худой, невероятно худой, так и не дашь всего двенадцать лет, вот бы еще борода начала расти, так вообще бы лет за шестнадцать сошел…. А пока выгляжу как наркоман на последней стадии зависимости, но в отличии от наркомана я только вылез из гроба, а не собираюсь в него залезть.