Младший наследник. Том 3 - Волопас Страница 4

Но ничего не произошло. Кажется, только избранный им брат (называть его дядей было куда приятнее) его недолюбливал. Услужливый мужчина по имени Прохор, добрая и терпеливая Хара, раздражающий златовласый юноша, говорящий на непонятном языке и даже этот шумный мальчик из соседнего дома — все они были довольно милы.

Это, конечно, было хорошо, но почему-то Джун начинал чувствовать себя нервным. Особенно когда дядя вдруг исчез на несколько дней. Медитация? Ба! Что бы это ни было, этим можно заняться, не оставляя Джуна с посторонними!

Спустя пару дней другие люди начали замечать, что его руки иногда трясутся, а сам он слишком остро реагирует на шум и резкие движения. Джун не мог это контролировать — он просто позволял Харе обнимать себя по ночам (хотя и считал себя слишком взрослым, но кто он такой, чтобы жаловаться?), потому что она была тёплой и приятно пахла.

В отличие от всех этих мерзких потных мужчин. Джуна заставляют мыться, но почему их нет?

Сегодня был отвратительный дождливый день. Джун ненавидел не сам дождь, а образовывающиеся во время него лужи. Особенно самые большие — когда он на них смотрел, мальчик начинал чувствовать взявшуюся из ниоткуда панику и удушение.

В самом деле, будто кто-то в любой момент подойдёт и начнёт топить его в этой луже. Да кому оно надо?

И откуда у него в голове вообще такие мысли?

Джун выглядел в окно, с тоской глядя на тучи. Сейчас рядом с ним никого не было: Прохор ушёл проверять дядю, златовласый юноша как обычно где-то пропадал, а Хара была занята на кухне. Джун ухмыльнулся — идеальный момент, чтобы ускользнуть. Он накинул свой маленький дождевик и натянул резиновые сапоги так быстро и тихо, как только мог, прежде чем тихонько выскочить на улицу.

Дождь был не таким уж и сильным — ещё чуть-чуть, и он превратится в обычную морось. Джун поморщился, тщательно обходя лужи, и прошмыгнул в ту часть двора где была дыра в заборе. Конечно же, возле калитки стоял строгий дядька в чёрной одежде — они сменяли друг друга каждые несколько часов, и Джун уже научился принимать их, как должное.

И этот самый дядька никуда Джуна не отпустит — уж мальчишка-то знал, что его считают слишком маленьким и слабым, чтобы он мог уйти куда-то в одиночку.

Радостно хихикая, Джун вылез по ту сторону ограды и бросился в кусты. Было холодно и мокро; некоторое время Джун шлёпал по грязи, отряхивая листья, прилипающие к дождевику. Он миновал даже двор дома, в котором жил Акира, прежде чем решил, что этого достаточно, и выскочил на дорогу.

Свежо и прохладно. Джун поёжился; он больше любил тепло. Топая по мокрому асфальту, он думал о том, где теперь искать дядю — план убежать, чтобы найти его, казался ему хорошим, но теперь мальчик столкнулся с тем, что понятия не имел, куда ему идти. Он бездумно шёл туда, где было больше зданий — к самому центру села.

Джун осматривался: из-за плохой погоды людей было не видать. На самом деле, в этом селе и без того было пустынно — почему-то люди предпочитали прятаться по домам, и даже в солнечный день прохожих было крайне мало. А теперь и подавно — ни одной живой души.

Яркая вывеска чайного магазина привлекла внимание Джуна. Он не мог сопротивляться детскому любопытству — мальчик приблизился, чтобы попытаться прочитать сложные иероглифы, которые он откуда-то знал. Даже Хара удивлялась — откуда у ребёнка такие познания? От такой реакции Джун чувствовал самодовольство — даже раздражающий соседский мальчишка знал меньше, чем он.

Вдруг Джун услышал чьи-то шаги. Он обернулся, чтобы наткнуться на высокого мужчину в сером пальто. Тот, в свою очередь, оценивающе оглядел мальчишку, перевёл взгляд на фотографию в своей руке и ухмыльнулся.

— Даже не пришлось искать, — довольно пророкотал он. — Мальчик, хочешь конфетку?

Джун мотнул головой. Дядя, конечно, говорил, что у него разум воробья, но он не был настолько глупым — как можно повестись, когда какой-то подозрительный человек тебе что-то предлагает?

Мужчина фыркнул и сделал шаг вперёд — медленно, как наступающее животное; он убрал фотографию в карман и вытянул руки, растопырив свои огромные пальцы. Когда он нагнулся над мальчиком, тому показалось, будто он в клетке. Отступив назад, Джун с ужасом понял, что позади него стекло витрины закрытого магазина.

Но он не хотел, чтобы кто-то его хватал!

Джун сжался в комок на трясущихся ногах. Он почти не моргал, глядя, как мужчина приближается, со взглядом загнанного в угол животного. Затем, когда незнакомец попытался его схватить, мальчик сделал первое, что пришло ему в голову — впился зубами ему в ладонь и сжал челюсти так сильно, как только мог.

Мужчина зашипел; его вторая рука была свободна, и он ударил Джуна по голове так сильно, что мальчик раскрыл рот и вскрикнул от пронзившей его тупой боли. Джун схватился за затылок, упав на землю — тогда-то его и подняли на землю, чтобы потащить к старенькому чёрному авто и швырнуть в салон.

Незнакомец был доволен — он выполнил задание своего сумасбродного заказчика, даже не доехав до дома Кикучи, и ему не придётся торчать в этом богом забытом месте дольше часа. Уезжая с главной улицы Хигасиагацумы, он даже не заметил толстого мальчишку, прятавшегося за углом метрах в пятнадцати от него. Тот был расторопным — он тут же достал мобильник, чтобы сделать