Турист поневоле [СИ] - Сергей Артурович Большин Страница 4

«Где я?! – лихорадочно соображал он. – Это параллельный мир? Может это будущее? Но как?! Может, это не Москва? Не может этого быть!»

Но это было. И пробки, и свой, ставший чужим город.

Петр припустил домой.

[1] – действительно, в системе государственных, партийных комсомольских органов времен СССР развод категорически не приветствовался.

[2] – в позднем СССР пленумы ЦК КПСС проводились обычно 2 раза в год – весной и осенью. После съездов КПСС пленумы считались наиболее важными мероприятиями, на которых решались стратегической важности вопросы, такие, например, как принятие Продовольственной программы и т.п. По итогам таких пленумов, материалы которых обычные коммунисты могли изучить только по принуждению, дабы донести до широких партийных масс, о чем, собственно, весь сыр-бор, в первичных партийных и комсомольских организациях проводились научно-практические конференции, которые чаще всего сводились к пересказыванию того, что напечатано в газетах.

[3] – удивление Петра объяснимо: Серпуховскую линию, состоящую из 8-ми станций открыли в 1983 году, и станции Южная и Серпуховская были конечными. Пражская открылась в 1985-м, а Алтуфьевскую достроили в 1994 году.

[4] – в начале 80-х плеер Walkman был даже не столько признаком достатка, сколько признаком статуса причастности тем советским небожителям, которые выезжают за рубеж.

[5] – история писалась в 2009 году, в те времена в метро было много рекламы. Более того, именно эта реклама на стенах тоннеля метро спровоцировала рождение сюжета этой истории в голове автора.

[6] – Андропов Ю.В. был избран генеральным секретарем ЦК КПСС в ноябре 1982 года после смерти Брежнева Л.И., в на июньском 1983 года пленуме ЦК КПСС было принято решение о разработке новой Программы КПСС, изменении идеологической работы.

[7] – как правило 2-й секретарь райкома ВЛКСМ отвечал за идеологическую работу.

[8] – см. примечание 5. Сейчас этих торговых павильонов уже не существует.

Глава 2

Путь в подъезд преградила железная дверь. Пришлось Петру на время перестать думать о борьбе с идеологическими диверсантами и их пособниками, требовалось решить, как попасть внутрь.

Простояв у входа с минут десять, он не дождался ни входящих, ни выходящих. Предположив, что клавиатура на правой стороне двери может работать как вызов, Петр набрал номер своей квартиры и услышал мелодичный звук. Через несколько звонков недовольный девичий голос ответил:

– Ну, кто там еще?

– Это Петр, ваш сосед, откройте, пожалуйста.

– Сосед? Из какой квартиры?

– Из вашей. Из пятнадцатой. Татьяна дома?

– Что значит – сосед из нашей квартиры?! Нет тут никакой Татьяны…

– А Николай Регеда?..

– Николай?.. Коля! К это к тебе…

– Кто там? – Голос вроде бы Николая, но, как и все вокруг, изменившийся.

– Это я, Петр!

– Какой Петр?

– Симутин, сосед твой!

– Петя?!. Ничего себе! Заходи.

* * *

Петр мгновенно узнал Николая, хоть тот поседел, обрюзг, выпустил живот и оброс щетиной; благо все – слегка. Было видно, что минувшие годы прожиты бурно.

– Ты совсем не изменился…

– Как ты постарел… – одновременно произнесли друзья одинаково севшими голосами.

– Вообще-то комплимент так себе, - Николай первым пришел в себя, - Это же сколько лет мы не виделись?!

– Какой сейчас год?

– Блин, вопросы у тебя, девятый…

– Восемьдесят девятый?

– Если бы! Сейчас 2009 год от рождества Христова. Ты сам-то откуда?

– С научно-практической конференции. Полчаса назад у меня был 1983 год…

Поверить в такое трудно, да что трудно, невозможно! Однако внешний вид друзей подтверждал обе версии: на дворе 2009 год, а Петр не тратил четверть века на свое старение. Пришлось признать очевидное - каким-то образом Петр совершил путешествие во времени, впрочем, его интересовало другое:

– Коля, мои где сейчас?

– Добро пожаловать в светлое будущее, брат! Ты посчитал, сколько уже лет прошло? Твои тут уже сто лет не живут. Я здесь один обитаю. Тебе, кстати, повезло, я тоже со дня на день…

– Где они сейчас? – перебил Петр.

– Точно не знаю. Я им квартиру в Алтуфьево купил еще в 94-м…

– В Алтуфьево?!

– В Алтуфьево. Чего орешь? Хорошую квартиру, двухкомнатную. Ну да, далеко, так ведь за комнату в коммуналке – «двушку» в хорошем доме…

– Да я не про квартиру, – снова перебил Петр и рассказал про Бабу в метро.

– Ну, если признать факт твоего попадания сюда из прошлого, - принялся вслух размышлять Николай, - то, похоже, именно она тебя к нам и забросила. Колдунья, что ли? Колдуний, вообще-то, не бывает, но ты-то тут! Ой, братишка, что же ты в коридоре топчешься, как не родной? Давай, заходи…

Петр вошел в большой холл, через который можно было попасть во все коммунальные прежде комнаты, на кухню и в ванную. Он не узнавал квартиру, хоть и прожил в ней почти полтора года. Так бывает, спустя годы мы не можем узнать во встречной красавице угреватую одноклассницу, сидевшую за соседней партой. Преображение было невероятным, Петр не мог поверить, что этот дворец когда-то был его коммуналкой.

– Гляжу, карьеру сделал. Похоже, не ниже секретаря горкома?

– Забудь про горком. Нет больше такого слова, Петруха. Как ты бабе этой задвинул, хочешь правду о судьбах социализма узнать? Узнавай: социализма больше нет, зато капитализм есть, и я его типичный представитель.

Петр с лукавой улыбкой взглянул на друга.

– А то я не знаю твоих шуточек… Я может, и пропал на 26 лет, но мозги то со мной вернулись. Значит, сработал план Андропова, создали многоукладную экономику и поставили на службу строительства нового общества, на…

– О, господи! Петя! Блин, я уж и забыл такие формулировочки, и ты забудь, говорю же, нет никакого «нового общества».

– Но… я же видел, сколько легковых автомобилей на улице. Там пробки! Только социализм или коммунизм - он бросил пронзительно-вопрошающий взгляд Николая, - могут обеспечить такое массовое благополучие.

– Социализм, говоришь? Эт точно. Социализм массово обеспечит тебя Жигулями… А ты, случайно, не обратил внимание, что автомобили, мягко скажем, в основном не российских марок?

– Ну да… советских машин очень мало… Постой, что значит «российских»?

– Да то и значит, что и Союза больше нет!