Золото. Назад в СССР 1 - Адам Хлебов Страница 4

Смело. Анатолий происходил из интеллигентной московской семьи и я от него совершенно не ожидал такой реакции. Он всегда был мягким и вежливым. А сейчас каждое его слово — будто тяжелый молот бьет по раскаленному железу.

Охранник в нерешительности остановился и посмотрел на своего босса. Тот сощурился и процедил мне сквозь зубы.

— Ладно. Ты еще пожалеешь! Ты здесь работать не будешь. Пошли.

Куравлев развернулся на каблуках и стремительно направился к выходу из кабинета.

— Какая жалость! — пробормотал я себе под нос и стал разбирать устроенный беспорядок.

— Миш, что происходит? — спросил Толя, когда оба вышли из помещения.

— Мы на пороге грандиозных событий, Толь, — процитировал я одного из киногероев, — кое-кто очень желает мне насолить.

— За что?

— Отказался сливать месторождение.

— Правда? Кто же?

— Завтра все узнаем.

— Куравлев?

— Нет, это гнида просто мелкая сошка в этой игре.

Толя присвистнул. И удивленно посмотрел на меня

— Мелкая сошка? Кто же тогда игроки?

— Кстати, спасибо тебе за то, что впрягся. Я догадываюсь кто эти игроки, но помолчу пока.

— Да не за что. Знаешь, я пораньше сегодня приехал. Смотрю, дверь изнутри заперта. Я ее и так и сяк. Хрен его знает, кто запер изнутри. Я каким-то образом сумел ключ в личинке провернуть. Смотрю, он у тебя в столе спешно роется. Я когда дверь распахнул — он как ошпаренный от стола отскочил. Я такой, Кирилл Вениаминович, что за дела? А он отвечает, мол, воры украли документы, и, что он полицию вызывает.

Я улыбнулся и посмотрел в окно.

— Полицию сам на себя вызывал?

— Нет, он главное, прикинь, ментам втирал, что кто-то ночью влез. А я-то понимаю, что это он сам.

Сучок, не получилось у меня дома, он устроил обыск на работе.

Думаю, Куравлев рассчитывал, что я брошусь к месту, где храню, действительно ценные для меня бумаги, тем самым выдам ему местонахождение.

В охрану из органов идут одни долби сурраунд, как самокритично шутил мой одноклассник Пашка Гусев, полковник полиции, устроившись в службу безопасности Газпрома.

Похоже, что это правда. Зная какие силы объявили охоту на меня и на результаты моей работы, я ни за что на свете не стал бы держать информацию в рабочем кабинете.

В одном они были правы. Документы, выключенный джипиэс трекер с координатами и пробы находились поблизости. В здании «конторы». В моем тайнике.

Мне предстояло незаметно извлечь моё «добро».

Я спрятал его там, где нет камер. Куравлев ни за что не догадается.

В хозблоке для хранения инвентаря и моющих средств.

На высоте трех с половиной метров, под панелями потолка армстронг. Там же находилась стремянка, позволяющая туда добраться

Дело в том, что он находился в глухом, не просматриваемом аппендиксе по коридору за углом.

Когда в НИИ монтировали систему видеонаблюдения, то руководство не стало вникать в тонкости, перепоручив дело «специалистам» мигрантам.

Те смонтировали сикось-накось и оставили кучу «слепых» пятен.

А главная ошибка горе монтажников заключалась в том, что распределительная коробка, запитывающая камеры на этаже находилась в мужском санузле.

«Ослепить» камеры на этаже при помощи крестовой отвертки не составляло для меня никакого труда.

Раздался телефонный звонок. Я посмотрел на экран смартфона на которой высветилась надпись: «Радистка Кэт».

Это прозвище закрепилось за ней в момент нашего знакомства, когда подсела ко мне на лавку в вертолете и коротко представилась — «Кэт».

Мне показалось, что я мог не расслышать ее имя из-за рева запущенных двигателей и, громко крича ей в ухо, спросил что-то типа: «Кэт в смысле Екатерина?». «Кэт в смысле радистка» прокричала мне в ответ девушка.

— Привет. Я на месте.

Я подошел к окну и выглянул. На площади перед НИИ стояла Катюхина черная «Инфинити». Старенькая, но очень резвая джишка-купе.

— Вижу тебя. Жди в машине. Только давай без выкрутасов и самодеятельности.

— Не командуйте, господин Семибратов. Я дама гордая и самостоятельная. Жду тебя. Аккуратнее, береги себя.

Ух, стерва. На самом деле она очень мягкая. Только я знаю, какая ранимая душа скрыта за этой «самостоятельной и гордой».

Пора было выходить. Я проверил паспорт и кошелек в кармане пиджака. Взял из ящика крестовую отвертку.

— Толь, если спросят, скажи к хроматографам пошел. Мне у них данные нужно забрать.

— Заметано.

Толя был прекрасным парнем, с которым мы неоднократно ходили в экспедиции и понимали друг друга без слов.

Но сейчас я совершенно не хотел подвергать его жизнь и здоровье риску.

Поэтому не стал делиться с ним информацией.

Выглянув в коридор, я поискал глазами охранников и никого там не обнаружив я двинулся в сторону санузла.

Быстро разобравшись с электрическим питанием камер и отключив их, двинулся в хозблок.

Добравшись, я еще раз проверился — в коридоре никого не было. Затем я прикрыл за собой дверь и ловко поднялся к тайнику по стремянке.

Всё было на месте.

Возможно, было бы безопаснее оставить данные в камере хранения или где-нибудь в банке.

Но с того самого момента, когда я сошел с трапа самолета, меня не покидало чувство, что за мной установлена слежка.

Определить, кто именно следит, я, увы, не смог.

Я сел в заказанное через приложение такси и направился из аэропорта прямиком в «контору».

Я попытался заснять на телефон машины, которые выехали вслед за нами, но ни одна из них потом не встретилась у здания нашего НИИ.

Что же касается банков, я прилетел в выходной день — все отделения и офисы банков были закрыты. К тому