Судьба империи - Денис Старый Страница 4

Юля вновь сменила настроение, или же смогла обуздать свои эмоции. Так что мы гуляли по парку, общались, шутили, порой, даже высмеивая некоторые пары или отдельных придворных. Было забавно наблюдать за императорскими уродцами.

Они баловались, тут же устраивали пародии на дворян, которые чуть ли не теряли свой облик, жаждая испробовать шоколад. Впрочем, наверняка не столько привлекало это лакомство, как необычного вида фонтанчики.

Приём, было все не сказать, что грандиозным, так как Петербург уже не сильно удивлялся проводимыми императрицей гуляниями. Но то, что денег сюда положено огромное количество — это факт. Уверен, что сегодня за вечер, а, может быть, и за большую часть ночи, потратится такая сумма, что можно было бы построить не менее двух линейных кораблей.

Я не какой-то сноб, который будет считать за правильное, например, поведение некоторых прусских монархов. Там некоторые короли курицу делили на части, чтобы ее же употреблять в несколько приемов. Суровый аскетизм русскому двору не к лицу. Но на чём сэкономить и вдвое удешевить подобные приёмы, я знал.

Было немного все же прохладно, несмотря на то, что солнце пыталось согревать. Это чем ближе к вечеру, тем и становится очевидным, что лето прошло. И что я живу в период максимально холодной погоды, может быть за все две тысячи лет.

Юлиана была в накидке из зачем-то постриженного соболя. Выглядело это красиво, но, как по мне, стричь полноценный мех — это как в серебряную монету добавлять меди. Была еще супруга в сложной шляпе, пряча под ней украшение.

Юлиана явно стеснялась своей роскошной диадемы. Хотя та и отнюдь не выглядела будто корона. Но когда мы зайдём для официальной части приёма в тронный зал, супруга должна быть во всеоружии и выглядеть не только первой красавицей, что и так не оспаривается, но ещё и богатейшей дамой в Петербурге.

Если я заявляю о себе, как об игроке, то и жена моя должна выглядеть богато. В этом, кстати, современные мне люди не так уж отличаются от своих потомков из будущего. Редко можно встретить статусного мужчину, который бы «не подогнал» по себя свою даму. И это даже с пониманием, насколько такой подход несправедливый.

Однако я ещё не видел, как выглядит Анна Иоанновна. Может быть, она вся усыпана жемчугами и бриллиантами, с ног до головы. А если учитывать огромные телеса этой женщины, то пока что на себя нацепить она может куда как больше, чем относительно миниатюрная Юля.

Не видел я и Анну Леопольдовну. Так что пока с полной уверенностью могу говорить: моя жена — красивейшая. Вместе с тем, несколько волнительное было ощущение. Наверняка, придется сегодня объясняться с Анной, или не только говорить. Ведь по всему выходило, что уже на днях я отправлюсь по месту службы в сторону Гатчины. И когда еще увидимся?

— Не скажешь, отчего столь много офицеров приходило сегодня утром к нам домой? — взяв меня под руку, периодически улыбаясь мимо проходящим придворным, спрашивала Юля.

— Выказывали желание и дальше служить со мной и помогать создавать новую дивизию, — ответил я супруге.

Некоторые не пришли, но сочли нужным отправить послание. А есть и те офицеры, которые обещали дать ответ на балу, здесь. После найдемся с ними.

— Если столько гвардейских офицеров рвутся служить с тобой, то ты явно преуспел, — сказала Юля.

— А ты и не сомневайся в своём муже, — сказал я.

А потом подумал, что эти слова звучат несколько двусмысленно в свете наших не самых безупречных семейных отношений. Конечно же, я имел в виду лишь только Анну Леопольдовну, которая создаёт любовный треугольник.

И всё же с геометрической фигурой, возможно, я ошибся. Целенаправленно к нам направлялась Елизавета Петровна. И уже издали можно было понять, что сейчас, возможно, будет неловко.

Считавшаяся первой красавицей Российской империи, златовласая царевна была не одна. Пусть своего взора она не отворачивала и уже начинала прожигать меня взглядом, но при этом умудрялась явно флиртовать с французским послом Шатарди.

— Давай резко свернём, — сказала Юля, крепко сжимая мою руку. — Этот разговор мне будет неприятным. Мне показалось, что я видела твоего брата Александра Матвеевича. Найдем его. Он же должен быть на приеме тоже.

Я не ответил. Но посчитал, что это будет бегством. И уж тем более, нам с Сашей видится никак нельзя. Операция набирает ход. На него все же вышли некие люди, уж больно громко братец «ненавидел» меня. Пока не понятно кто именно начал общение с Александром Матвеевичем. Судя по всему, Татищев.

— Я очень прошу тебя… Она же идет сюда. Я не могу ответить грубо царевне… — причитала Юля, дергая за рукав. — Ну все… поздно.

Елизавета Петровна была для меня той женщиной, с которой хочется… Нет, не быть постоянно рядом, любоваться ею. Пусть сейчас мои мысли и весьма похабные, и будучи высказанными обязательно оскорбили бы Елизавету, но с ней хотелось только плотской близости.

Немало мужчин могли бы меня понять. Существует категория женщин, с которыми интересно быть только до постели, вовремя, но никак не после. Как только наступает тот момент, когда зов природы усиливается и обязательно нужно с кем-то переспать, то идёт поиск именно таких женщин.

С ними интересно лишь только перед постельными утехами. Вино, шутки, игра слов. Ещё чуть более с ними интересно во время постельных утех. Порой они, как в последний раз. Но всяческий интерес пропадает, как только мавр сделал своё дело и собирается отдыхать.

Так что ни о какой влюблённости в Елизавету Петровну и речи быть не может. И даже желание с ней близости сильно померкло. У меня есть жена, с которой заниматься любовью более интересно и даже ярче эмоционально. Ведь кроме физиологических потребностей, у нас с Юлей есть что-то и возвышенное. Уверен в этом.

А с Елизаветой Петровной — это спорт. Забег на дальнюю дистанцию. Порой и бег с препятствиями, иногда — конкур.

— Сказывали мне, что вы, Александр Лукич, уродством обзавелись… Не скажу, что сие сильно отвращает. Вы, наконец, стали похожи на мужа, а то всё отроком казались, — бурным потоком полился желчи. — Одинокими вечерами я, порой, вспоминала о наших ночах… Как же вы были искренни и неистовы. Тогда вы были неутомимым.

Юлиана ещё крепче сжала мой локоть. Казалось, что сейчас начнут хрустеть мои кости. Был бы передо мной мужчина, который говорит подобные слова, то недолго и до дуэли.